Причастные - Скрытая угроза
Шрифт:
Не понравилась мне такая ситуация.
А тут еще Моника заявила, что по указанному адресу сама не пойдет. В целях конспирации. В общем, она пошла обратно домой вместе с Циркачом, а мы вдвоем с Филом отправились к этому химику, специалисту по адским машинкам.
Пиндрик со Шкипером, как всегда, и жили в другом месте, и на конспиративные встречи не являлись. Группа прикрытия- это святое. Связной наш то ли прекрасно понимал подобную тактику подстраховки и глупых вопросов поэтому не задавал, то ли Ахман просто не ставил его в известность, сколько именно человек прилетит из России. По всем законам шпионской науки это было немыслимо, но от курдов мы теперь могли ожидать чего угодно.
Циркачу я велел отслеживать
В метро мы вошли на уже знакомой нам станции "Коттбусер Тор", то есть Котбусские ворота (в переводе очень по-московски звучит, правда?), а в вагоне подземки Фил внимательно изучал схему железных дорог Берлина, а потом и карту города в целом. Немецкие названия он уже легко читал и запоминал, чего никак нельзя было сказать обо мне. Я и с буквосочетаниями путался и с топографией германской столицы тоже. По карте выходило, например, что искомый район Шляфтензее находится от нас - рукой подать. Хоть пешком туда иди. Однако мы трюхали почему-то на метро до станции "Вест-Кройц", то есть до Западного Узла, оттуда по "эс-бан", то есть на городской электричке двинулись в сторону Потсдама. По-моему, едва не доехали до него, но снова пересели и наконец очутились в очень милом местечке на берегу одного из многих берлинских озер.
Улица, огибавшая склон холма, называлась Террасенштрассе, и постройки над ней действительно поднимались террасами. Красивое место, и дома здесь, наверно, дорогие - это вам не Кройцберг.
У Петера, к которому мы шли, оказался солидный, невыносимо чистый, ухоженный особнячок. Трава вокруг была подстрижена так тщательно, что казалась пластмассовой, а посреди клумбы торчал дурацкий садовый гномик с начищенной блестящей мордой. (Это сколько же раз в неделю его протирать надо, чтоб он так блестел?) И внутри тоже все соответствовало бюргерским стандартам - и техника, и картинки на стенах, и современная мебель, и жена, и дети, и даже крошечный пудель, напоминающий живую игрушку. Странно было подумать, что в подвале этакого благообразного жилища хранятся мешки или коробки с пластидом.
А они там и не хранились.
Правда, уходя, я все равно подумал, что такие безмятежные домики тоже иногда взлетают на воздух. Так что Петеру при его бизнесе не позавидуешь.
А вот разговор у нас с ним вышел совершенно идиотский. Сели на ослепительно белой, как операционная палата, кухне, жена его подала нам кофе и вежливо удалилась. А Петер, уже изучивший каракули связного на клочке бумаги с адресом, принялся рассказывать суть дела. На третьей фразе Фил уразумел, что не понимает по-немецки ни слова. А я и не пытался. Фил предложил английский, и дело вроде пошло, но у них катастрофически не совпадал запас слов. Петер хорошо знал просторечные, разговорные обороты, весь жаргон, связанный с оружием и наркотой, причем все это с сильным американским акцентом, а у Фила английский был книжным, оксфордским, и совпадения по терминам наметились лишь в области медицины и фармакологии. В какой-то момент Фил не выдержал и, впадая в отчаяние, грубо ругнулся по-испански: после Никарагуа с ним такое случалось. Петер округлил глаза.
Тут же и выяснилось, что "бюргера" нашего зовут на самом деле Педро, родом он из Аргентины и, соответственно, испанский - его родной. Вот теперь лексикон переговорщиков совпал полностью: ведь речь-то шла о терроризме и бизнесе.
Короче, за каких-нибудь пять минут стало ясно, что здесь, на Терассенштрассе, лишь оформляются заказы, а получение,
Ну, и слава Богу!
Мы обрисовали задачу. Конкретизировали детали. Речь шла по-прежнему о взрыве большого офисного здания в центре Берлина в дневное время. Хотелось верить, что это все-таки не мерседесовский небоскреб, а что-нибудь более доступное. Связной пояснил нам, что конкретный объект будет назван руководством в другом месте и в другое время, а Петеру вообще не следует знать, что это и где это, но расчет количества взрывчатки, стандарта упаковок и систем взрывателей делался тем не менее для многоэтажного современного здания.
Наконец, была названа цена, изрядная, но вписавшаяся в пределы сметы, обозначенные связным. Хитрый Петер пытался намекнуть на аванс, но мы твердо заявили:
– Все деньги полностью в момент передачи товара.
Как я понял от связного, это была льгота, предоставлявшаяся давнему партнеру и солидному оптовику - КРП. Так что пусть нам этот "аргентинский бюргер" мозги не пудрит!
Договорились о сделке на следующий день к вечеру. Педро рекомендовал подъехать на машине средней грузоподъемности, трейлер был явно ни к чему. Но и легковушка - не то. Лучше всего микроавтобус или какой-нибудь мощный джип типа "ленд-крузера". Точное место и время он обещал передать утром официальному представителю или, если мы не возражаем, кому-нибудь из нас на мобильник. Мы возражали: сотовые телефоны слишком легко прослушивались даже самой обыкновенной криминальной полицией. Петер оценил нашу осторожность, и в качестве дубль-варианта предложил Семнадцатого. Связь прежняя - без телефона. На том и расстались.
От Терассенштрассе до исторического центра доехали спокойно. Хвост если и был, то в метро они нас точно потеряли. Мы проверялись дважды, расставаясь и вновь встречаясь с Филом.
А знаменитая Александерплатц меня разочаровала. Мне почему-то с детства представлялось, что это древняя, выложенная булыжником ратушная площадь со средневековыми домами и готическими шпилями храмов. А оказалось, что это скучное, очень современное место с большими универмагами и унылыми офисными зданиями. Кроме часов, показывающих время во всех странах мира, никаких достопримечательностей.
Но нам-то, собственно, и не до них было. Хватило универмага с безликим названием "Кауфхоф" (нечто вроде "дома товаров", если по-нашему). Мы купили там две необъятные сумки из прочной синтетической ткани, какими пользуются челноки, и как бы невзначай свернули на третьем этаже в служебные помещения. Длинный коридор никем не охранялся - все-таки не военный объект, а вот сразу за искомой дверью нас остановил парень в форме местной "секьюрити". Но наша русская фраза не удивила его, он ответил своей, не менее русской, и предложил пройти из маленького предбанника в помещение склада.
На складе не было никого. Но мы быстро сообразили, где там лежат вещи, оставленные для нас. Через плотный полиэтилен свертков проглядывала промасленная бумага, а грамотные скатки спецназовских комбезов только полный чайник мог перепутать, скажем, с туристической палаткой. Еще в двух пакетах острыми гранями топорщились патронные коробки. И туда же был подсунут конверт с деньгами - три тысячи дойч-марок на всех. Слезы! Но на карманные расходы, пожалуй, хватит. Оружие стоило существенно дороже.
"Как это лихо получается у нашего Управления! Интересно, родные пушки через границу волохали или какое-нибудь железо местного производства раздобыли? Тогда бы уж и взрывчатку заодно прислали, - продолжал я рассуждать автоматически.
– Чего мы тут колбасимся, черт знает с каким отребьем общаемся?.."
И в тот же миг оборвал себя:
"Господи! Дожил. А то нам ЧГУ теракт заказывало! Но я, как видно, уже всерьез собрался взрывать центральный офис знаменитой автомобильной компании!"