Приданое Эсмеральды (Виски Бич)
Шрифт:
Она прочла отрывок дважды в полном молчании, слышалось только постукивание тарелок и журчание воды в раковине. Затем отложила страницы в сторону, сняла очки, так, что ему хорошо были видны ее глаза. И улыбнулась:
– Я бы немного солгала. То, что я называю «мягкой ложью», потому что она похожа на подушку, которая ослабляет удар. Обоим, и тому, кто лжет, и тому, кто эту ложь выслушивает.
– Значит, мягкая ложь.
– Да. И обычно она не оставляет после себя никакого чувства вины. Но сейчас, откровенно говоря, я рада, потому что мне не придется
– Ну, в общем, да. И не без причины. Я не так уж часто их писал. Мог и сфальшивить.
– Ну, что ж, тебе сцена вполне удалась. Она довольно сексуальна и романтична, и, что самое важное, ты сумел передать чувства героев. – Эйбра прижала руку к сердцу. – Я поняла, как он страдает. Ей так хочется достучаться до него, чтобы он понял ее чувства. Конечно, все причины описанной ситуации мне не известны, но я поняла, что данный момент многое значит для них обоих. Ты явно не сфальшивил.
– Он не ожидал, что найдет ее. И я не ожидал, что он найдет ее. И она все переворачивает в его жизни и в книге.
– А он – в ее жизни?
– Надеюсь, что да.
– Но он же – не ты.
– Мне не хотелось его списывать с себя, но есть некоторые общие черты. И она тоже не ты, но… Я почти уверен, что она будет носить очки в оранжевой оправе, предназначенные для чтения.
Эйбра рассмеялась.
– Могу сделать комплимент твоему литературному таланту, Эли. Мне не терпится прочесть всю книгу. Думаю, что буду читать ее, не отрываясь.
– Ну, что ж, придется немного подождать. Три месяца назад эта сцена у меня не получилась бы. Я бы не поверил, что такое возможно, и не смог бы передать соответствующих чувств. Ты ведь дала мне как писателю нечто значительно большее, чем просто очки для чтения у героини.
Эйбра обняла его и прижалась щекой к его груди. Неудивительно, подумали она. Стоило сделать тот первый рискованный шаг, как сразу же за ним последовало падение.
Но она ни о чем не жалеет.
– Надо вывести Барби.
При упоминании своего имени собака вскочила и завиляла не только хвостом, но и всем туловищем.
– И я смогу рассказать тебе о нескольких моих идеях относительно твоего нового кабинета на третьем этаже.
– Моего кабинета?
– Всего лишь идеи. Включая… – она направилась за поводком и курткой Эли, так как ее собственная находилась в сушилке, – одну потрясающую картину, на которую я обратила внимание в магазине в деревне. Это картина Эстер.
– Но у нас в доме уже достаточно картин.
– Только не в твоем кабинете. – Эйбра закатала рукава куртки и застегнула «молнию». – Плюс твое творчество там должно быть вдохновенным, стимулирующим и личностным.
– Я знаю, что меня может вдохновить и стимулировать и что может рассматриваться как в высшей степени личностное. – Он протянул руку за другой курткой. – Твоя фотография в полный рост вот в этих самых очках.
– В самом деле?
– Да, и не просто в полный рост, но и в натуральную величину, – добавил он, надевая
– Думаю, твоя идея вполне осуществима.
– Что? – Он резко поднял голову, но она уже подходила к двери. – Подожди. Я серьезно.
До него донесся ее смех, и он вместе с собакой бросился за ней вдогонку.
Глава 25
Эли обменялся несколькими электронными письмами с Шеррилин Берк, затем почти целый день посвятил изучению истории приданого Эсмеральды, после чего с головой погрузился в работу над книгой. Книга захватывала его все больше и больше. Ему удалось убедить Эйбру отложить поездку в Бостон. В данный момент он не испытывал желания отрываться от работы, а возможность полностью перестроить свою жизнь и начать сначала была так соблазнительно близка.
Кроме того, требовалось время, чтобы подготовиться к поездке. Если он всерьез собрался встретиться с Иден Зюскинд и поговорить с ней на щепетильные темы, связанные с их личной жизнью, то к этому следует тщательно подготовиться.
Такая беседа мало чем отличалась от допроса свидетеля на суде.
Кроме того, ему нужен был день или два на проверку видеокамеры и «видеонянь», которые он недавно приобрел.
В конечном итоге Эли признался себе, что ему не хочется уезжать из Виски Бич даже на один день. Время от времени он выходил на террасу и смотрел в подзорную трубу.
В коротких ежедневных сообщения от Шеррилин Берк говорилось, что Джастин Зюскинд остается в Бостоне, занимается бизнесом и живет в квартире неподалеку от своего офиса. В дом жены наведался только однажды, чтобы отвести детей в кафе.
Зюскинд может вернуться в Виски Бич в любой момент, решил Эли. И он не имеет права его упустить.
Теперь он выгуливал собаку по пляжу в северном направлении и пару раз пробежался с Барби мимо «Сэнкасла», поднявшись по северной лестнице в берега, а домой вернулся по главной дороге.
Ему удалось с близкого расстояния разглядеть дом, его двери и окна. Ставни на «Сэнкасле» были плотно закрыты.
Эли сказал себе, что потерпит еще несколько дней, а пока пусть все идет своим чередом. Тем временем он хорошенько обдумает свои планы. И если в ходе таких размышлений во время очередной прогулки он столкнется с Зюскиндом, то получит полное удовлетворение от возможности посмотреть в лицо негодяю.
Эли чувствовал, что заслужил это.
Закончив работу, он вспомнил об Эйбре. Пятичасовое занятие, отметил он про себя.
Возможно, он что-нибудь приготовит.
Потом, подумав, принял более безопасное и более приемлемое решение: он закажет пиццу на дом. Они поужинают на террасе в весенних сумерках, напоенных ароматом маргариток и нарциссов.
Он захватит с собой пару свечей.
Эйбра любит свечи. Он развесит по карнизам главной террасы гирлянды стеклянных светящихся шариков, которые отыскались в кладовке. Возможно, сделает букет из цветов, растущих вокруг дома, и поставит его на стол. Ей это понравится.