Приданое лохматой обезьяны
Шрифт:
– Еще кофе? – настаивала официантка.
– Принесите лучше чай, – сказала я. – Кстати, нет ли у вас в аптечке таблеток от глупости? Я бы съела пару штук.
Девушка рассмеялась и поторопилась к барной стойке.
В то же мгновение ожил мой мобильный, я схватила трубку и услышала бодрый голос Зои:
– Почтальон Печкин, принес письмо про вашего мальчика, вернее, девочку!
– Нашла дело Эльвиры Разбаевой? – обрадовалась я.
– Отрылись бумажонки, – подтвердила Зоя. – Но ничего особенного. Двухлетняя Эльвира выпала из окна детсада во время
– Еврикова жива? – с надеждой поинтересовалась я.
В моей голове появилась версия: кто-то из участников событий семнадцатилетней давности мог выяснить правду, нашел Антонину Михайловну и отомстил ей. При чем тут Усков? Я уже отвечала на этот вопрос: Николай Ефимович – случайная жертва.
– Валентина Никитична погибла на зоне, – ответила Зоя. – Сама знаешь, как в местах отбывания наказания относятся к детоубийцам, долго они не живут.
Но я не теряла надежду:
– У нее была семья?
Из трубки донеслось тихое попискивание.
– Только муж, Сергей Сергеевич Давыдов, больше никого.
Я чуть не опрокинула чашку чая, которую подала официантка.
– Сергей Сергеевич?! Дай скорей его адрес и телефон.
– Митинское кладбище, – хмыкнула Зоя. – Мобильного, как понимаешь, у покойника нет.
Я чуть не зарыдала от разочарования. Но на всякий случай уточнила:
– Когда он умер?
– Пятнадцать лет назад. Детей у них с Валентиной Никитичной не было, – разбила в пух и прах мою очередную версию Зоя.
Но настоящий сыщик никогда не сдается, а копает дальше.
– Где мать Эльвиры Разбаевой?
Снова до моего уха долетел мерный писк, затем Зоя сказала:
– Разбаева Маргарита Павловна, продавщица бутика «Конго». После смерти дочки открыла собственный магазин. Десять лет назад Маргарита вышла замуж за голландца, проживала в Амстердаме, в Россию ни разу не приезжала. Сменила гражданство и стала подданной другой страны. Умерла год назад. Слушай, а в Голландии монархия?
– Не важно, – отмахнулась я. – Отец ребенка? С ним что?
Зоя вновь не сообщила ничего утешительного.
– Личность его не установлена. Эта Разбаева – натуральный Штирлиц. На все вопросы следователя о папаше Эльвиры гундела одно: «Была пьяная! Набухалась на вечеринке, там сто человек гуляло, с кем переспала, не помню». Думаю, продавщица имела связь с богатым женатым человеком, может, клиентом бутика, где работала. Откуда у Маргариты Павловны миллионы на открытие собственного дела? Наверняка папик хорошую сумму за молчание отстегнул. Маргарита приняла откупные и прикусила язык. Какой смысл затевать бучу? Эльвира от скандала не воскреснет, а живым надо продолжать жить.
Я ощутила себя мышью, которая плывет через океан в скорлупе грецкого ореха – кругом пучина и ни малейших признаков земли. Зоя продолжала:
– Детский сад, как ты и говорила, посещал мальчик Андрей Савельев. Его мать, Надежда…
– Умерла, – мрачно перебила я Зойку.
– Нет, живехонька, – засмеялась подруга. – Но ее хорошо побило об асфальт. В начале девяностых Савельева владела риелторским агентством. В те годы квартирный бизнес был одним из самых стремных, за жилплощадь убивали, хозяев апартаментов обманывали, вывозили в глухие деревни и хорошо, если селили в сараях. Мошенничество процвело. Но с течением времени черных риелторов начали вытеснять с рынка. Надежда Савельева получила срок и отсидела его, вышла в две тысячи первом, прописана в Москве.
– Адрес есть? – с надеждой в голосе спросила я.
– И место работы тоже, – обрадовала меня Зойка. – Савельева после освобождения шесть раз меняла службу. Ну да так многие бывшие зэки поступают – не хотят сообщать о сроке, вот и летают из конторы в контору. Сейчас она работает в риелторском агентстве.
Во мне проснулась молодая, задорная охотничья собака. На преступление Антонину Михайловну уговорила Савельева, Надежда отлично знает имя отца Эльвиры. Что, если он заставил ее рассказать правду? Надя выложила ему все про Кириллову, и богатый дядя задумал отомстить убийце своего ребенка…
– Диктуй ее координаты, – потребовала я. – А еще лучше, пришли данные эсэмэской.
Зоя засопела.
– Сейчас. Про Мешанкину говорить?
– Да, да, конечно! – опомнилась я.
– Светлану мать бросила в младенчестве – новорожденную нашли в вокзальном туалете, на подоконнике. Потом ее удочерила бездетная пара москвичей Мешанкиных. Алиса и Владимир взяли крошку, когда той исполнилось три месяца. О родителях Светланы ничего не известно.
– Мрак, – вздохнула я. – Зачем было рожать? Аборты ведь не запрещены!
– Алкоголички или наркоманки к гинекологам не обращаются, – парировала Зоя. – Некоторые из них понимают, что беременны, уже в родах. Хорошо что мать девочки не утопила ее. Малышке повезло.
Я поежилась.
– Догадываюсь, что услышу дальше, поэтому лучше не упоминай о везении.
– К сожалению, Светлана оказалась больной, – продолжала Зоя. – Ей постоянно требовались врач, дорогие лекарства, поездки в лечебницы. Уж извини, но я не верю, что приемыша можно беззаветно полюбить. Рано или поздно в голове у родителей, особенно в такой ситуации, затеплится мысль: кого нам подсунули?
Я молчала. Никогда не задумывалась на эту тему, но полагаю, что существуют люди, которые относятся к несчастным, обделенным с рождения деткам, как к родным.
– Через полтора года после удочерения Светланы Алиса Мешанкина родила девочку. А еще через восемь месяцев Светлана погибла.
Я поежилась.
– От чего?
– Трагическая случайность – ребенок выпал из окна.
– Дома? За девочкой не усмотрела мать? – воскликнула я.
– Нет. Светлану привели в больницу на очередной осмотр. Алиса осталась в квартире с новорожденной. Владимир, крупный бизнесмен, естественно, по врачам с ребенком не ходил. Свету привел нянь.