Приди, весна
Шрифт:
– Вон отсюда, – прошипел Кейс и вновь повернулся к жене, не в силах видеть Бака так близко от своей сестры.
Анника перехватила взгляд Бака, брошенный им на Розу, и внезапно почувствовала, как у нее словно гора свалилась с плеч. Если кто и мог сейчас спасти Розу и ребенка, так только Бак Скотт.
– Разреши ему помочь, Кейс, – обратилась она к брату.
Кейс мгновенно вскочил на ноги. Кинув влажную салфетку, которой вытирал лицо, в тазик на столике у кровати, он сжал кулаки.
– Уведи его отсюда,
– Кейс! – вскричала от боли Роза, и Кейс тут же повернулся к ней.
Анника подошла к брату и лихорадочно зашептала:
– Он может помочь, Кейс.
– Я не желаю, чтобы этот человек прикасался к моей жене.
– Пожалуйста, Кейс. Он знает, что делать. – Она посмотрела на Бака и почувствовала облегчение, когда в ответ он молча кивнул и затем добавил:
– Все так, Сторм. Моя мать была повитухой, и я видел больше принятых новорожденных, чем могу сосчитать.
Кейс даже не повернул головы. Роза плакала сейчас, извиваясь от почти непрекращающейся боли так, что едва не падала с кровати.
– Я сам принимал Баттонз, – продолжал Бак.
– Позволь ему помочь, Кейс, – взмолилась Анника. – Поговори хотя бы с ним.
Бак скрестил руки на груди.
– Судя по всему, времени осталось совсем немного, Сторм.
Кейс бросил взгляд на Розу, кусающую от боли губы, потом посмотрел на полное надежды лицо сестры и наконец взглянул на Бака Скотта. В оклеенной обоями в цветочек элегантной спальне охотник на бизонов – громадный, в простой, грубой одежде – выглядел как слон в посудной лавке. Но он был прав. Времени почти не было.
– Что ты можешь сделать? – прошептал Кейс.
– Прежде всего я могу со всем справиться, не развалившись при этом на части. Твоя жена в ужасе, и ты сам перепуган до смерти. Сделай всем одолжение и уйди куда-нибудь. Пойди вниз и напейся.
Не обращая больше на Кейса никакого внимания, Бак снял с себя куртку, бросил ее на стул в углу и закатал рукава рубашки.
– Анника, отведи Баттонз вниз. У меня в седельной сумке лежат травы. Отыщи там мяту и завари. Принеси отвар сюда, как только он будет готов, и захвати также бутылку вина, если оно есть в доме.
Анника заколебалась.
– Я не знаю, как она выглядит.
Бак наклонился над стоявшим на умывальнике тазике с водой и начал мыть руки. Кейс, уже стоявший в дверях, буркнул:
– Идем, я помогу тебе отыскать траву.
С этими словами он вышел, но Анника осталась на месте, не в силах оторвать глаз от Бака. Она все еще не осмеливалась верить, что он наконец-то приехал за ней.
Бак выпрямился и посмотрел на нее.
– Ступай вниз, но, перед тем как уйти, открой окно. Ты, что, хочешь, чтоб ребенок сварился, едва появившись на свет?
– Я не хотела, чтобы он простудился, – резко бросила она в ответ.
Бак слегка улыбнулся.
– Открой
– Да. Я слышу.
– Вы любите дождь?
– Иногда дождь к несчастью, но да, я его люблю.
– Я тоже. – Определив температуру, он убрал руку и заглянул Розе в глаза. – Не боритесь с болью. Тужьтесь. Тужьтесь сильнее – Он положил ей ладонь на живот и почувствовал, как шевелится ребенок. – Вы и глазом не успеете моргнуть, как ваш ребенок появится на свет, если только постараетесь немного мне помочь.
Сквозь пелену боли, застилавшую ей глаза, Роза попыталась вглядеться в склонившееся над ней лицо Бака, невольно подчиняясь звучавшей в его голосе уверенности.
– Меня зовут Роза.
Возвратившись в комнату через несколько минут с подносом, Анника поставила его на стол и налила немного отвара в чашку. Бак все еще стоял подле Розы, поддерживая ей голову и мягко побуждая ее тужиться, когда наступал очередной приступ боли. Вид у Розы был более спокойный и уверенный. Анника с чашкой в руке застыла, глядя на них.
Повернувшись к ней, Бак сказал:
– Посмотри, не показалась ли головка. Поставив чашку на стол, Анника сделала, как он просил, и покачала головой.
– Нет пока.
– Что-то явно не так, – проговорила слабеющим голосом Роза.
– Ничего подобного. Еще несколько минут – и все закончится. – Бак взял со стола чашку с отваром и, поднеся ее к губам Розы, уговорил сделать несколько глотков. После чего вытащил зубами пробку из бутылки с вином.
– Отвар уменьшит боль? – спросила Анника с надеждой.
– Нет, но она немного успокоится.
– А когда ты дашь ей вино?
– Оно для меня.
Он поднес бутылку с бургундским ко рту и сделал большой глоток. Когда он возвратил ей бутылку, она решила последовать его примеру и тоже выпить. Приятное тепло моментально разлилось по всему ее телу.
– Иногда самая большая проблема – это страх, – заметил Бак. – Твой брат был так напутан, что его страх передался и Розе. А ее стремление задержать роды лишь ухудшило дело.
– От меня тоже не было большого толку, – прошептала Анника и посмотрела ему в глаза. – Мы все очень благодарны тебе, Бак.
– Благодарить меня еще рано. – Он повернулся к Розе, у которой началась очередная схватка. Поддерживая ее то ласковым словом, то улыбкой, он помог ей преодолеть приступ боли, после чего уговорил ее еще немного отпить из чашки. – Посмотри снова, – обратился он к Аннике, ставя чашку на столик.
Анника приподняла простыню и тут же громко воскликнула, не в силах сдержать радостного возбуждения:
– Я вижу! Я вижу головку ребенка!
– Как много?
– Самую макушку.