Придон
Шрифт:
По взмаху руки Придона рядом очутились трое телохранителей, но неожиданно вмешался Вяземайт:
– Я сам съезжу с ними. Я знаю, как можно укрыть от глаз противника большой отряд, но знаю и как сдернуть это покрывало.
Он прямо смотрел в глаза Евстора, тот кивнул довольно равнодушно. Придон проводил их взглядом, ворота перед ними отворились, но, едва Вяземайт и двое артан въехали вслед за Евстором, тут же быстро захлопнулись.
Далеко в лагере гулко загрохотали била, зазвенели бубны, послышались резкие крики труб, а когда Придон повернул коня и в сопровождении
Гэй-но, наполним полные чары,
Чтоб через венца лилося!
Чтоб наша доля нас не чуралась,
Чтоб лучше в свити жилося!
Аснерд выехал навстречу, Придон на краю воинского стана соскочил на землю, Аснерд спешился, обнял, прогудел в ухо, как огромный толстый шмель размером с медведя:
– Я вижу, вижу… Да и все уже увидели! Видишь, ликуют? Это тоже победа, Придон. Ты мог и большую дань затребовать, они бы выплатили, но я понимаю твое нетерпение.
Кровь бросилась в голову Придону, на миг в глазах потемнело, затем мир стал красным. Как будто со стороны услышал свой хриплый страстный голос:
– Что дань? Я сам бы им доплатил, только бы скорее… Нет жизни без Куябы!.. Все отдам, от всего откажусь, но только чтоб Итания была моей!.. И меня ничто не остановит. Ничто!
Аснерд обнял за плечи, повел к красному, издали видному шатру, над которым еще и пламенел прапор Артании.
– Понимаю, понимаю, – прогудел он. – Наше назначение на свете – это гоняться за женщиной, пока она нас не поймает. Можно спастись от дракона, горного дива, но женщина и есть то самое слабое, беззащитное существо, от которого спастись невозможно никому.
Придон пробормотал, не понимая, сказал Аснерд ему в поддержку или в осуждение:
– Но вот Вяземайт говорит, что спасся… Он, как волхв, видит их насквозь, в отличие от остальных.
Они остановились перед шатром, Аснерд откинул полог и подтолкнул Придона со словами:
– Кто видит женщин насквозь, тот очень многое теряет.
За спиной раздались крики, голоса стали громче. Приблизились музыканты, все смотрели на Придона с ожиданием. Аснерд не стал входить следом, но и полог не отпустил, на лице оставалась хитрая усмешка. Придон скривился, но кровь уже шла толчками, подстраиваясь под ритм, ноги сами начали подрагивать, притопывать, он махнул рукой и вышел из шатра уже танцующим шагом.
Вокруг сразу образовался круг, народ бросал все дела, отшвыривал недоеденное мясо, лезли друг другу на спину, ибо танцевал сам Придон, а это не просто танцующий тцар, это настоящий чародей, что своим танцем лечит души, очищает кровь, это освежает больше, чем скачка на диком коне, карабканье по скалам, чем даже жаркие схватки, в которых все равно никакой разрядки нервам.
– Берегись, Куяба, – проговорил он в танце. – Вот только теперь надвигается настоящая буря! Не буря – ураган. То есть я.
Разведчики донесли, что из Куябы движется огромное войско. Все в стальных панцирях,
Придон тут же велел остановиться, артанское войско чересчур растянулось, идут как мелкие волчьи стаи, но за ними огонь и пепел, словно эти волки из огня и раскаленного железа.
Мелкая речушка не могла всех напоить, пришлось растянуться по обоим берегам на несколько верст. Так отдыхали сутки, а утром солнце заблистало на шлемах и панцирях приближающегося войска. Придон зябко повел плечами, весь горизонт как будто усыпан слюдой, искры колют глаз, это же сколько сильных мужчин в железе с головы до ног…
Рядом с ним гарцевали кони военачальников, всадники негромко переговаривались. Пыльное облако росло, а искорки скоро превратились в крохотные фигурки.
Куявская конница надвигалась неспешно, сохраняя силы. От массы тяжелой панцирной конницы тревожно гудела земля, постанывала, в воздухе росло напряжение.
Аснерд сказал громко:
– А ведь теперь Куяба… того, осталась без защиты!..
Вяземайт сказал так же громко:
– Да, вся армия, что защищала Куябу, перед нами!
Военачальники оживились, глаза заблестели. Если суметь разбить это могучее, ничего не скажешь, войско, то впереди – самый богатый город на свете. Нет выше славы, чем захватить его, ворваться на конях прямо во дворцы князей, беров, самого куявского тцара, услышать цокот неподкованных копыт по бело-снежному мрамору, устроить конюшню в роскошных залах, где ковры не только под копытами, но и на стенах…
Куявские всадники приблизились к берегу, там несколько удальцов уже пробовали вступать с ними в схватки, но Меклен прокричал своим громовым голосом, от которого птицы в небе падают замертво, и все послушно перешли на эту сторону.
Куявы выстроились на том берегу, отступив от воды всего на сотню шагов. Если артане решатся перейти по броду, то не смогут навалиться лавой, места для разгона нет, но в то же время словно бы артанам дают возможность переправы.
Придон смотрел мрачно, глаза налились кровью. С этой стороны все та же кучка задир спустилась к воде, кони красиво гарцевали по мелководью, один из всадников прокричал:
– Эй, трусы в железных горшках!.. Сегодня вороны нажрутся вашего жирного мяса!
Из куявских рядов одинокий голос крикнул:
– Они нажрутся вашего.
– Снимите железо с морд! – весело прокричал всадник. – Пожалейте своих куявских ворон!.. Им же трудно вас из железа выковыривать!
– Подойди, – сказал тот же воин. – Я тебя самого ско-вырну.
– Да где ты, комар? Я тебя одним пальцем раздавлю!
В куявских рядах один щит качнулся, тут же злой голос проревел:
– Всем держать строй!.. Этим степным шакалам только и надо, чтобы мы превратились в такую же орду, как они!
Из артанских рядов выехал молодой рослый воин. Даже не зная его имени, Придон признал бы родство с Ральсвиком: такой же хищный длинный нос крючком, такие же острые кончики ушей, высокие скулы и непомерно широкие плечи. Это был Пруг, самый младший брат в их семействе, он только этим летом получил право носить оружие и тут же бросился догонять артанское войско.