Приключения-1971. Сборник приключенческих повестей и рассказов
Шрифт:
Фелимор еще несколько минут продолжал звать уцелевших, но никто не откликнулся.
— Видите? — спросил он со слезами в голосе.
— Может быть, кто-либо еще держится, но потерял временно слух, как и я. А сейчас нужно проверить, нет ли пробоин в боте.
Они ощупали под водой борта и днище.
— Как будто пробоин нет, — сказал Фелимор.
— Давайте вычерпывать воду. Вот тут в рундуке вместе с аварийным запасом что-то вроде котелка и ковш.
Они стали вычерпывать воду и работали минут пять, как вдруг услышали глухой шум машин. Фелимор, набрав полную грудь
Из темноты, надвигаясь на них, показалось темное возвышение, потом низко сидящий в воде корпус подводной лодки. Она прошла совсем близко, запахло нефтяной гарью. На мостике вырисовывались два силуэта. Послышалась немецкая речь.
Когда лодка скрылась и урчанье дизелей стихло, Фелимор прошептал:
— Так, значит, нас потопила субмарина?
— По всей вероятности.
— Конечно. Убийцу всегда тянет к месту преступления.
Они продолжали работать черпаками, стуча зубами от холода. Воды оставалось уже по щиколотку, когда Фелимор поставил черпак на банку и полез в кормовой рундук, шепча: «Какой я идиот», и, покопавшись там, вытащил большую флягу.
— Виски, мистер Никитэн! Нет, у меня просто отшибло разум. Я же только вчера проверял на этом боте неприкосновенный запас. — Он отвинтил и протянул Никитину. — Глотните, кэптэн. Вот так, теперь я... Какой напиток! И везет же нам с вами!
Затем они разделись, выжали одежду так, что потрескивали нитки. Одевшись, съели банку мясных консервов и выпили еще по глотку виски.
Никитин стал утешать лейтенанта, сказав, что через сутки-другие сюда придет помощь. У них есть продукты, а может быть, пойдет дождь, и у них будет вода. Даже без воды они не умрут через неделю. Утешая лейтенанта, он не заметил, как тот уснул, сидя на днище и положив ему голову на ногу.
Никитин с трудом разбудил его.
— Спать нельзя!
— Ничего, ничего, — твердил молодой человек,
— Да вставайте же! Застынете, умрете.
— Что? Да, да, я совсем замерз. Боже, как холодно.
— Вставайте, двигайтесь! Вот, возьмите весло, к счастью, его хорошо закрепили под банками, гребите!
— Да, да... Что со мной? Ударьте меня по щеке... Я сплю стоя. Упаду за борт. Но нет! — он тряхнул головой. — Что это?
На юге небо озарилось малиновым светом. Прошло довольно продолжительное время, и докатился глухой раскатистый грохот.
Фелимор сказал:
— Еще одна жертва! Эта хищница опять кого-то потопила.
— Похоже, — ответил Никитин. — Взрыв милях в десяти от нас. Вот и появилась работа, которая помешает нам уснуть.
— Да, мы идем на помощь! Немедленно! — горячо воскликнул лейтенант, окончательно стряхнувший с себя сонливость. — Где это ваше весло? Если есть одно, то могли уцелеть все шесть. Были весла и на других шлюпках. Сейчас мы осветим море. Какой я идиот, сам положил в рундук ракетницу в брезентовом мешке и банку с патронами. Я думаю, что не привлечем субмарину?
— Скорее всего там подумают, что к погибающим подходит помощь, и уйдут под воду, если совсем не потеряли голову от необыкновенной удачи. Потопить два корабля, да еще ночью!..
— Есть! Все на месте. Каким молодцом был Гарри Смит, все положил, как я ему приказал. Стреляю!
Хлопок выстрела, и высоко в небе загорелось маленькое солнце. Медленно опускаясь на парашютике, оно ярко осветило все место катастрофы.
Первое, что бросилось им в глаза и заставило быстрее забиться сердце, был человек на перевернутой шлюпке. Он лежал поперек киля, безжизненно свесив голову, руки и ноги его находились в воде. С каждым движением шлюпки на волне он то немного сползал головой вперед, то опять подавался назад. Совсем недалеко от шлюпки плавало весло. Фелимор подтянул его багром.
Ракета погасла.
До шлюпки было футов сто. Они выпустили еще три ракеты, пока добрались до нее, по пути подобрав еще одно весло.
Матроса с большим трудом сняли с киля шлюпки. Неожиданно он мертвой хваткой уцепился за леер, протянутый вдоль наружной стороны планшира и местами прихваченный к нему скобами. Никитину пришлось раздеться и, спустившись в воду, перерезать леер, а затем заплыть на другую сторону и, поддерживая голову матроса, помочь Фелимору перетащить его в свой бот.
При свете ракет Фелимор, стоя на банке, пытался увидеть еще кого-либо из спасшихся при взрыве. Но среди обломков дерева, плавающей ветоши, масляных пятен, переливающихся зловещими цветами, не было никого.
Матрос окоченел и, видимо, был сильно контужен. Ему влили в рот виски, и тут он проявил первые осмысленные движения, ухватившись за флягу и не выпуская ее из рук. Флягу пришлось отнять.
— Это ты, Арт? — спросил матрос, еле ворочая языком. — Где это мы так с тобой нализались?
Его раздели. Крепко растерли, одели в мокрую выжатую одежду, дали еще выпить и оставили, посадив спиной к борту, а сами взялись за весла.
Скрипели уключины. Тяжелая шлюпка, рассчитанная на шесть гребцов, еле двигалась к югу, слегка подгоняемая слабым северо-западным ветром.
Гребцы молчали, экономя силы.
В голове матроса, раскалывающейся от боли, медленно восстанавливалась картина катастрофы. Они со вторым офицером лейтенантом Кэртоном заступили на вахту. Арт принял штурвал, а он по обыкновению вышел на крыло мостика, чтобы проверить, не горят ли ходовые огни. Да, они ходили без огней, чтобы не выдать себя немцам. Он перевесился через поручни, и вдруг его швырнуло за борт. Описав дугу, он врезался в упругую, как резина, воду. По крайней мере, так ему показалось.
— Ну, как себя чувствуешь? — спросил Фелимор.
— Сравнительно неплохо. У меня такое чувство, будто мною выстрелили из пушки и пробили стену. Какая шишка, вы не заметили?
— Нет! Да ты не Гарри Смит?
— Кому же еще быть, лейтенант? Я и есть старший матрос Гарри Смит, а вы тот самый новичок, что насолил в пудинг адмиралу? Ну, конечно, вы и есть! А мой напарник Арт?
Узнав, что Арта нет в шлюпке, сказал:
— Бедный Арт. Хотел после войны устроиться в зоологический сад, он так любил всяких зверей. Арт был совсем одинок. До войны его жена уехала с Томом Буритоном в Австралию... А куда мы идем?