Приключения 1972—1973 (Сборник приключенческих повестей и рассказов)
Шрифт:
Ну вот, опять старый фокус. И почему люди решили, что если идти по воде, то собака потеряет след? А верхнее чутье на что? Ведь запах человека держится не только на земле, но и в воздухе. Если нет ветра, можно даже плыть по следу.
Тролль перебрался через речушку, потом долго шлепал по болоту. На бугорке он покрутился у дерева, сел и стал ждать хозяина.
У Русакова давно наступило второе дыхание, и бежал он легко, будто на тренировке. Автоматчики, правда, отстали. Но бандиту, судя по всему, далеко, так что можно и не ждать.
На бугорке Русаков
— Чего финтишь? — усмехнулся Русаков. — Выкладывай.
Тролль сделал шаг назад и сел.
— Ив кого ты такой хитрющий? — крякнул Русаков и полез за сахаром.
Когда Тролль подошел ближе и открыл пасть, Русаков обмер: на вздрагивающем языке лежала обгоревшая спичка и окурок.
— Молодец! — обрадовался Русаков. — Хорошо! Теперь им не уйти. Это уж как пить дать!
Пробежали километра три и наткнулись на потухший костер. Головешки еще теплые… Когда подошли автоматчики, Русаков сказал:
— Теперь совсем близко. Я, кажется, понял, почему мы их быстро догнали. За день можно было уйти черт знает куда, а нам понадобилось всего три часа. Так вот, главари в бою не участвовали. Они сидели в укрытии и следили за тем, как развиваются события на хуторе. К вечеру поняли, что банде крышка. Тогда-то и дали ходу. Поэтому и Тролль идет так уверенно: след- то еще горячий… Часа через полтора догоним. Так что не отставать. И не шуметь. Брать живьем.
Сначала все шло нормально. Тролль перемахивал овражки, переплывал речонки, протискивался сквозь завалы. И вдруг большая поляна. — Тролль сразу оторвался от следа и пошел верхним чутьем — верный признак, что преступник близко. У раскидистого куста Тролль остановился. Уши прижаты, хвост поленом, зубы в оскале, и мелко-мелко вздрагивают веки. По этим векам Русаков всегда узнавал, что Тролль готовится идти на задержание. А раз так — преступник в поле зрения.
Окружить бы эту поляну, перекрыть отходы… Но автоматчики опять отстали. Жди их… А бандиты наверняка нас заметили и уж теперь-то драпанут во все лопатки.
Вдруг Русаков увидел человека, прыжком кинувшегося к толстенному буку.
— Твой! — шепнул он Троллю. — Фас! Только тихо!
Тролль прильнул к земле и пополз, огибая поляну справа. Выждав минуту, Русаков пополз влево. Миновав открытое место, он достал пистолет, снял с предохранителя и шагнул к дереву.
Ба-бах! Справа грохнул выстрел. Русаков рванулся на звук, и в тот же миг прямо перед ним полыхнуло пламя. Пуля чиркнула по щеке. Падая, Русаков увидел чьи-то ноги, успел зацепить их рукой, и человек грохнулся наземь. Пистолет оказался под ним. Своей огромной тушей он чуть не расплющил руку. Во всяком случае, пальцы разжались, и Русаков оказался безоружным… Где-то у лица мелькнула борода, а на лоб со свистом опускалась рукоятка «вальтера».
Русаков дернулся в сторону, и рукоятка уткнулась в землю. Рывок за бороду, коленом — под ребра, и бандит откатился
Русаков схватил пистолет. Прицелился. Мушка прыгала перед глазами, упираясь в спину бандита. Нет, в спину, не годится. А в ноги не попасть. Надо успокоиться. Он глубоко вдохнул. Выдохнул. И мягко нажал на спуск… Бульба подпрыгнул, нелепо взбрыкнул ногой и шлепнулся в лужу.
Теперь вперед! Быстрее! Еще быстрее! Иначе будет поздно. Живыми главари бандеровцев не сдаются. А этот тип нужен живой. Только живой. В лесах еще немало его дружков… Когда Русаков подбежал к Бульбе, тот тянулся к поясу, на котором висел кинжал.
— Нет, гад, зарезаться не дам! — крикнул Русаков и рванул его пояс.
Надо знать прочность широкого кожаного ремня, чтобы представить силу, которая могла бы его разорвать. Русаков далеко не богатырь, но в этом рывке была вся его ярость, вся ненависть к бандиту, от руки которого погибли многие десятки ни в чем не повинных людей.
Русаков связал Бульбе руки. Наложил жгут на простреленное бедро. Сел. Стер со щеки кровь. Потом вскочил и прямо через кусты бросился на другую сторону поляны.
«Первый выстрел прозвучал оттуда, — вспомнил Русаков. — Но если Тролль убит, почему Грицько не помог Бульбе?!»
Когда Русаков вырвался на крохотную лужайку, когда перепрыгнул через лужу крови, ползущую из-за поваленного дерева, он увидел два трупа. Далеко откинутая рука бандита… Пистолет… Неестественно вывернутая голова… На горле — сомкнутые клыки Тролля… А во лбу собаки дырочка от того единственного выстрела.
Русаков нагнулся. Попытался разжать зубы. Ничего не вышло — мертвая хватка. Пришлось вставлять рукоятку пистолета и буквально раздирать пасть собаки.
Русаков взял Тролля на руки: здоровенный пес стал удивительно легким, он как-то весь переломился и обвис на руках хозяина. Русаков вышел на поляну, опустил Тролля, положил его горбоносую голову на колени, достал платок, вытер кровь с зажмуренных век, обнял его заострившуюся морду и… заплакал. Нет, слез у Русакова не было. На собачью морду капала кровь с раненой щеки. Русаков вытирал кровь свою, вытирал сочившуюся из раны Тролля и без конца баюкал его простреленную голову.
Нет, никому и никогда не понять до конца состояние. Русакова! Ведь собака для настоящего проводника — это не просто животное, это друг, это ребенок, это существо, преданность и верность которого не знает границ. Сколько вложено в такую собаку сил, ума и терпения! И сколько жертв пришлось принести ради нее! Пустяк вроде бы — накормить. Но ведь ни от кого другого, кроме хозяина, она ничего не возьмет. Так что, где бы ты ни был — в отпуске, командировке, на собственной свадьбе или на похоронах друга, два раза в день явись с бачком каши.