Приключения атома
Шрифт:
Родным языком дети говорили в своей семье, а к общечеловеческому (вроде эсперанто) приучались в детском саду. Разговор на нём начинали взрослые, продолжали наиболее восприимчивые дети и кончали все. Не было сначала ни грамматик, ни книг, ни правил, ни уроков: была особая игра, которая понемногу дала знания общего языка. Научились ему также легко, как и отечественному. Надписи на зданиях и учреждениях были также на мировом языке. Чтение и толкование их также способствовало усвоению языка. Чтение началось на родном языке, но в книгах было немного и подстрочного перевода на общий язык, при том же алфавите. Постепенно и невольно это скоро давало знание мирового языка. Употреблялся и другой приём: к родной речи понемногу примешивалась
Дети развивали осязание и зрение, ощупывая и разглядывая множество разнообразных предметов, которые получали название на новом языке. Они видели множество картин, изображений, моделей. Часто пользовались волшебным фонарём, кинематографом, граммофоном и иногда всем вместе одновременно. Детский сад был второю школою ребенка. Первою же был домашний очаг.
Влияние его продолжалось и далее. Когда оба родителя возвращались, или хоть одна мать, то и ребенок мог быть дома.
Дитя ходило в поле, в сад, в огород, на скотный двор, в мастерские, в сыроварни и другие сельские заведения. Это была та же наука. Понемногу и по охоте он помогал родителям и старшим, приучался к работе и находил в этом удовольствие и игру.
Играли и так по улицам по всякие игры, кроме, очевидно, бесплодных или вредных. Строгий, хотя не обременительный для детей надзор старших был и на улице и везде. Наиболее способные дети, по собственному желанию и приговору старших направлялись изо всех посёлков в уездные училища, оттуда, опять таки очень немногие, в губернские, далее – в окружные, и, наконец, – в верховное, в столицу мира, где жили высочайшие. Примерно, 3–4 % детей из одной школы попадали в следующую. Назначение детей в высшие школы делалось или выборными учителями или населением ячейки.
Наше село было в некоторых отношениях совершенно независимой единицей, маленьким самоуправляющимся обществом.
Миром мужчин в селе управлял выборный мужчинами сельский президент, миром женщин – выборная женщина. Они же и судили. При столкновениях разных полов, при брачных делах и других, где сталкиваются интересы мужчин и женщин, решал вопрос союз из выборного мужчины и женщины. Выбиралось собственно 8 мужчин и 8 женщин. Половина отправлялась на время в уездное общество, а половина оставлялась для управления селом: 4 мужчины правили мужчинами поочерёдно, в течение суток, по 6 часов каждый. Также и женщины. При смешанных делах решали очередные мужчина и женщина. При разногласии предпочтение отдавалось, судя по уставу, или мужчине или женщине. Но большею частью голос был на стороне мужчины, если обвинялся мужчина и на стороне женщины, если обвинялась женщина.
В иных местах дела решали советы из избранных мужчин и женщин. Общее число их было нечетным, например – три. Тогда решали по большинству голосов.
Через определённый период правившие отправлялись в уездное общество, а на их место прибывали бывшие в уезде.
Случилось в селе так, что один из выборных мужчин делал ошибки: горячился, ругался, выказывал пристрастие. Им были недовольны. Когда недовольство перешло пределы терпения, общественное собрание наполнилось мужчинами, которые решили выбрать иного президента. Председательствовал один из очередных. Одни из сельчан желали выбрать Иванова, другие – Васильева. Были и сторонники Петрова.
– Кто желает Иванова, становитесь вправо, кто не желает его – влево, сказал председатель. Собрание разделилось на 2 группы желающих и не желающих. Желающих было 60, не желающих 40. Также Васильев получил 80 голосов, а Петров 10. По закону считалось достаточным 75 % благоприятных голосов, и потому был избран Васильев.
Забракованный лишался обузы управления, что его мало огорчало, так как он переутомился и покой заурядного сельского обывателя его уже давно соблазнял. Васильева же заняла новинка управления, он был также доволен и польщён. Кроме того, он получал право половину своего времени проводить в высшем уездном обществе. Он знал об устройстве и жизни этого общества, но жизнью его ещё не живал. И он думал с удовольствием о предстоящих впечатлениях. Забракованный же лишался высшего общества, но он нисколько не терял надежды опять в него попасть при новых выборах, в случае провинности одного из президентов. Были случаи, когда ни один в посёлке не получал 75 % голосов. Тогда назначался временно кто-нибудь из свободных членов следующего высшего посёлка. Более культурные нации давали избыток годных для правления людей. Этих-то выборных и применяли к делу в таких случаях. Были случаи, когда сам выборный отказывался от навязанной ему роли. Тогда выбирали другого.
Мальчик рос и лепетал то на родном языке, то на общечеловеческом. Незаметно он выучился читать и писать. Душа его обогащалась непрерывно множеством впечатлений: зрительных, осязательных, вкусовых, слуховых и т. д., что служило, в связи с языком и чтением умело подобранных книг, богатым материалом для разума и восприятия высших идей. Не было никаких экзаменов, испытаний, обременения: всё мучительное из педагогик было исключено, но было добровольное напряжение и тела и мысли. В школе и жизни он знакомился с устройством человечества, его экономической жизнью, ремеслами, техникой, наукой.
Отрывок из речи учителя об устройстве человечества
…Население земного шара состоит из 1.600 миллионов людей. Оно разделяется на 4 миллиона обществ по 366 человек. Каждое из них составляет первую общественную ячейку называемую селом. Оно управляется почти самостоятельно выборным сельским президентом
или советом выборных. Население мало возросло в течение столетия, потому что изнурительные войны в начале века сильно понизили численность населения и его способность размножения. Каждое из маленьких обществ, кроме 4 президентов мужчин и 4 – женщин, выбирает ещё столько же народу для составления высших обществ второго разряда, или уездных.
Так что получается от всего населения почти 35 миллионов членов, оставляющих уездные посёлки, рассеянные по всей Земле. Каждый из них также состоит из 366 членов и число их, поэтому равно 95.520. Уездный посёлок составляет как бы столицу 46 сельских обществ и помещается в центре их. Сельская земля, в среднем, занимает площадь в 33 кв. километров или 3.000 десятин и имеет размеры в длину и ширину около 6 километров.
Село тоже помещается в центре этой земли. Пройти её можно в час, полтора, проехать на велосипеде в 20 минут, достигнуть границ, – в полчаса. Расстояние до средней точки земли от села составляет 1/2 версты. Но это есть средние размеры села в умеренных широтах. В другом климате наделы соответствуют трудности обработки почвы.
Уездная территория занимает 1540 кв. километров, т. е. со средней длиною и шириною в 39 километров и с населением в 16.720 человек. Уездные общества представляют подобие сельских, но их в 46 раз меньше, народ отборнее, законы строже, совершеннее, как и самые члены. Уездные общества также выбирают президентов, как и сельские. И выборные поочерёдно, – то живут в уезде и правят в нем, то отправляются в общества третьего порядка, как их члены. Таким образом отбирается для губернских посёлков (т. е. 3-го порядка) 764.000 человек. А так как в каждом губернском посёлке тоже 366 членов, то составится 2.088 губернских обществ. Каждое такое губернское общество помещается в центре 46 уездных, его избравших. Все эти уездные общества вместе с сельскими составляют губернию с населением в 764.000 человек. Она имеет площадь в 71 тысячу километров, т. е. представляя её квадратною, она имеет размер в 267 километров. Избранным уездным президентом приходится проезжать периодически до высшего общества 134 километра, тогда как сельским только 20. Это максимум, в среднем же вдвое меньше, т. е. 67 и 10 км.