Приключения ДД. Глебовская Русь
Шрифт:
Юный волхв изобразил, что виноват. Он внешне стушевался. Лучше уступить и помолчать. С ведьмами, Дима уже не сомневался, что это была именно такого сорта личность, иметь дело опасно. Мало ли какая женская блажь в её головке обитает. Ведьмы так законы мироздания выкрутить могут, что и не поздоровится. Это они к седым годам мудростью обрастают, а пока краса с лица не сошла, соблазны и прихоти их не обходят, властвуют над неустойчивым к радостям рассудком. Дамские причуды не одну могучую армию в могилу загнали. Горка исцарапанных тонких свинцовых табличек в открытом сундуке красноречиво указывала на то, что Аминта промышляет продажей проклятий. Такие
Мысли Димы заскакали как малые козлята: «Что имеем? На чародеек только в Европе гонения в пору Средневековья устраивали. Что же у этих двоих за отношения с бандитами? Борзун в обмен на что-то приютил изгнанников? Позволил поселиться в старой избушке какого-то отшельника? Почему поселил их в отдалении от разбойничьей слободы, неужели не нашлось угла в поселении? Как же он может им покровительствовать? Или им не нужна защита? Как тут всё перемешано. Бррр… Глеб хотел единоначалия. На Руси разные национальности испокон веков объединялись, каких только союзов племён не существовало. Так, так, так… Здесь что-то другое… Иноплеменников колдовского сорта никто не тронет. А ведь не все диаспоры на самом деле дружелюбно настроены. Их члены вполне могут вести разведывательную, да и подрывную деятельность. А что если греки специально расселяют ведьм? А те за пропитание и кров делятся плодами умений, но сами фактически являются «глазами и ушами» державы, к которой принадлежат по крови. В истории же случалось, что диаспоры являются рассадником недовольства и бандитизма. Национальная рознь никогда к хорошему не приводила. Законы должны сглаживать отличия ментального понимания и верований, делать так, чтобы всё было по справедливости. Почитать бы этот загадочный Свод законов… Так не отвлекаться. Кто населял Причерноморье? Греки, аланы, скифы, русичи…».
И тут Дима понял, что не уловил чуждого акцента или отличительных слов в образной речи Аминты. Новый виток размышлений привёл к выводу, что длительное время тесно проживающие народы вполне могли общаться так же как, например, бельгийцы. Папа рассказывал о визите в университет иностранной делегации из Брюсселя. Один спрашивает по-французски, другой отвечает по-немецки и оба друг друга понимают. Необязательно смешивание языков в нечто усреднённое. Голова шла кругом, но Дима отметил жирный плюс от встречи с Аминтой – вскрылось то, что хоть религиозная атрибутика повсеместно в открытом доступе и отсутствует, но во что-то местные жители, тем не менее, верят. И как-нибудь он выяснит во что конкретно.
Пока Дима думал, с отстранённым взором, Аминта изящно выхаживала по горнице. Наконец она остановилась у стола, села на лавку и предложила ему присоединиться. Юный волхв повиновался. Он устроился по другому краю стола таким образом, чтобы видеть Акелу, примечать, чем занят Клим и не быть строго напротив главы дома. Эта позиция позволяла не только видеть всех присутствующих, но и подпитываться позитивом от мохнатого любимца и давала возможность избежать позы конфронтации с неоднозначной дамой.
Ведьме понравилось, что гость ведёт себя подобающе. Она выждала ещё немного, и благосклонно улыбнувшись, спросила:
– Что ищешь в этих краях, Димитриус де Дроздовикус?
– Зачем тебе знать? Ради любопытства? Так поди тебе уж люди добрые всё донесли.
– Мало ли что народ болтает. Кто знает,
– Не интересуют меня дары ведьмы. Не скопил ещё столько энергии, чтобы расплачиваться.
Она расхохоталась. В глазах заиграли шаловливые огоньки.
– А ты занятный. Проси, что сердце желает, сторгуемся.
– На что я тебе вздался?
– Не буду ходить вокруг да около, нужно мне добыть твою покорность. Хорошую цену за тебя дают. Да опасается Борзун, что ты фортели выкинуть можешь. Из Крылатых же ты?
Последний вопрос прозвучал больше как утверждение, но глаза Аминты вглядывались, ища ответа.
Юный волхв на всякий случай кивнул, абсолютно не понимая, что это может значить таинственная каста «Крылатых», о которой он ещё ни разу не слышал. Но увидев немое благоговение, которое появилось на лице собеседницы, он решил, что поступил правильно.
– Ты ведь мог скрыться. И волка своего без труда отыскал бы. Что тебя сдерживает?
– Данное знание не приблизит тебя к решению задачи. Мой путь лежит в Глебург. Я выполню обещание. Моё слово нерушимо.
– Ты о девчонке? А как ты собираешься отыскать её родителей?
– Я же не спрашиваю, к чему ты прибегаешь, чтобы проклятия действовали, как задумано?
Вопрос застал Аминту врасплох. Она мертвецки побледнела.
– Думаешь, я плутовка?
– Не я это сказал… В смысле, я другое имел в виду.
Она скрестила руки на груди:
– Не будем ссориться. Говори условия, да не зазнавайся. Цена должна быть подъёмной.
– Я готов стать товаром. Любопытно пожить питомцем у учёного наника. Но прежде я должен выполнить обещание данное Чернаве и отыскать друга.
– Так я тебе и поверила. Ищи свищи потом ветра в поле.
– Ты спросила, я ответил.
– Нужны гарантии.
– Что тебя устроит?
– Мы проведём обряд. Ты передашь мне свою силу. И прикажешь волку мне служить.
– В таком случае я потеряю ценность для Борзуна, не так ли? – потешаясь над её наивностью и замешательством, язвительно спросил Дима и поинтересовался, – другие предложения есть?
Что-то тяжёлое припечатало затылок Димы. Радость в мгновение ока улетучилась. Юный волхв повалился с лавки под протяжный вой Акелы.
Глава 8
Дима очнулся не то в яме, не то в высохшем колодце. Где-то наверху кружок небесной синевы, вокруг плотные земляные стены. Диаметр колодца метров десять, глубина примерно такая же. К низу расширяется. Стены как будто оплавлены. Смрадный затхлый запах с примесью керамзита убивает способность думать. Затылок опух и нещадно болит. От долгого лежания в неудобной позе тело не слушается. Окоченению поспособствовала и сырая земля. Дима с трудом сел и обнаружил себя босым. Кроссовки пропали! И макинтош, и дощечки Вайю, и нож! Коварная ведьма обвела его вокруг пальца, как только он расслабился. Юный волхв схватился за бляшку ремня. Фибула на месте, но как она может ему сейчас помочь?
Сверху что-то промелькнуло. Дима поднял взгляд. Снова какая-то тень. И тут над колодцем показалось голова Клима.
– Очухался?
– Как видишь.
– Дашь что-нибудь ценное – покормлю, – выставил Клим условие.
– А чем потчевать будешь? – тянул разговор Дима, стараясь выиграть время для размышлений.
– Не хнычь! Яства со стола Борзуна.
– И что же каждый обед с новой ценой будет?
Клим зашёлся от смеха.
– Не хошь, как хошь. Я пошёл.
– Подожди. Я согласен.