Приключения долговязого Джона Сильвера
Шрифт:
Миновало пять дней, и в десять утра шестого на палубе «Моржа» началась суматоха.
К кораблю шла маленькая лодка. Скоро пираты увидели, что в ней был только один, неуклюже управлявшийся с веслами человек; никого другого не было видно.
Все напрягали глаза, пытаясь разглядеть гребца, что было трудно из-за слепящего солнца. Вдруг Пью вскрикнул:
— Боже праведный, да это Флинт!
— А где другие? — спросил Билли Бонс. Он тяжело оперся о релинг и наклонился, как бы для того, чтобы увидеть пропавших пиратов.
— Ну, в скором
— Билли, ты не знаешь, если ли у Флинта карта этого острова? И если есть, то где она?
— Насколько я знаю, нет, — ответил Бонс. — Все у него в голове.
— В таком случае эту голову надо беречь, — промолвил Долговязый Джон.
Тем временем Флинт подвел лодку к «Моржу». Привязал ее концом, сброшенным сверху Черным Псом, и с трудом поднялся на палубу.
Когда Флинт появился, шатаясь, на палубе в испачканных панталонах, разодранной рубашке и с окровавленной повязкой вокруг головы, пираты угрожающе обступили его.
Джон Сильвер глубоко затянулся, и дым из трубки поплыл прямо к качающейся перед ним фигуре, походившей на грешную душу, только что сбежавшую из самого ада.
— Ну, — начал Джон дружелюбно, словно бы спрашивая, сколько времени,
— а где остальные ребята, капитан?
Флинт взглянул на него налитыми кровью глазами. Испитое лицо его исказилось злобой.
— Мертвы, — прохрипел он. — Все мертвы, все до единого горят в пекле, подлые предатели!
И с этими словами, шатаясь, он проследовал к своей каюте, опираясь на Дарби Макгроу, озабоченно лопотавшим что-то.
Как и следовало ожидать, Сильвер и другие главари последовали за Макгроу. Войдя в каюту, они увидели, как Флинт рухнул на койку. Из рваной раны на голове сочилась кровь.
— Рому, Дарби, — еле слышно прошептал Флинт. — Дай мне рому. И в тот же миг потерял сознание.
Бонс с руганью захлопнул двери каюты перед пиратами, столпившимися поглазеть на капитана.
— Ну, парни, — сказал он, — не развеял же Флинт все доллары по ветру. Этот остров слишком велик. Если капитан отдаст концы, все кончено. Как мы найдем, где все спрятано?
— Спокойно, Билли, — сказал Джон Сильвер. — Во всем нужен порядок. Служба есть служба. Израэль, покличь этого балбеса американского лекаря, который думает, что много знает. Надо думать, он отыщет какое-нибудь латинское словечко, составит снадобье, а то и пустит Флинту кровь, самую малость, разумеется. Бонс, выйди на палубу и прикажи этим ублюдкам заткнуться. Скажи им, что капитан уже оправился. Выдай им дополнительную чарку рома, ты знаешь, как это наладить.
Андерсон неторопливо повернулся, чтобы выйти из каюты.
— Слушай, Джоб, — крикнул Сильвер ему вслед, — если Джордж Мерри или кто другой начнет болтать об измене, предложи им изложить все мне или Гейбу. Уверен, что это заставит их заткнуться.
— Ты прав, Окорок, — ответил Андерсон, — но Флинт еще не оправился. А может и умереть.
— Джоб, — сказал Сильвер, — наше с Билли
После того, как Андерсон вышел из каюты, Сильвер обратился к остальным главарям:
— Лучше всего покинуть остров Кидда и отправиться на Нью-Провиденс. Здесь еще прольется кровь и ребята поднимут бунт. Пока что, мне думается, мы владеем положением. Надо поднять якоря. Сейчас прилив и попутный ветер. Мы с Билли останемся приглядеть за стариной Флинтом и за тем, как его лечат, храни его Господь.
Пью, Израэль, Черный Пес, Том Морган и остальные главари, однако, не тронулись с места. Разъяренный, что с ним бывало редко, Сильвер набросился на них:
— Вон отсюда, идиоты этакие! Иначе я сейчас погляжу, какого цвета ваши внутренности! — заорал он. Когда все, толкаясь, выскочили на палубу, он нагнулся, чтобы рассмотреть вблизи рану Флинта. Дарби уже обтер кровь чистой тряпицей, и глаза его наполнились слезами. Сильвер выпрямился и почесал затылок.
— Билли, — сказал он, — надо заставить Флинта выложить, где зарыто сокровище. Тебе случалось чертить карты. Набросай план острова и, когда капитан придет в сознание, пусть обозначит место крестом на карте, так что мы с тобой будем знать, где оно.
В этот момент в каюту изящной походкой вошел американский хирург Адамс, неся с собой повязки, тазики, скальпели и другие инструменты. Долговязый Джон, внимательно за всем наблюдавший, кивнул Бонсу, когда «Морж» начал покачиваться, — признак того, что корабль уже в открытом море.
Плаванье к Нью-Провиденсу оказалось для Джона Сильвера сущим кошмаром. Флинт то бесновался и сыпал ругательствами, то на целые дни впадал в беспамятство. Как ни пытался Джон, он не сумел заставить больного сосредоточиться настолько, чтобы тот смог обозначить место, где было зарыто сокровище. Впрочем, Флинт ни при каких обстоятельствах не открыл бы так просто эту тайну Сильверу. Пираты, в свою очередь, были очень неспокойны и подозревали всех и вся в предательстве. Приказы исполняли неохотно и на работу глядели сквозь пальцы. Они в открытую говорили, что тут что-то неладно, что их хотят лишить законной их доли испанского сокровища, зарытого на острове Кидда. Хотя Билли Бонс и напоминал им об огромной добыче и полных мешках золота и серебра в трюмах, они продолжали выражать недовольство.
И ничего удивительного в том, что испанцы застали пиратский корабль врасплох. «Морж», огибавший рифы близ Флориды менее чем в двухстах пятидесяти милях от Нью-Провиденса, дерзко поднял «Веселый Роджер». Сильвер находился в каюте Флинта, пытаясь исторгнуть из него хоть какое-то осмысленное слово. С тех пор как пираты покинули остров Кидда, он проводил долгие часы в бесплодных попытках узнать тайну Флинта, и, может быть, это и стало первопричиной ослабления дисциплины на корабле.
Так или иначе, но наблюдатели не были поставлены, а все свободные от вахты пираты дремали или играли в кости по палубам.