Приключения Конана-варвара (сборник)

Говард Роберт Ирвин

Там жил один из жрецов бога Ану, храм которого стоял на самой границе района трущоб и служил не просто местом поклонения. Жрец был толстым и откормленным; он одновременно скупал краденое и служил полицейским осведомителем. Его предприятие процветало, потому что район, по соседству с которым он обитал, назывался Болото. Там, в переплетении грязных немощеных улочек, скрывались омерзительные притоны, куда частенько наведывались самые отчаянные воры королевства. Но первыми среди равных у них считались гундерландец, дезертировавший из роты наемников, и киммерийский варвар. Не без посредства жреца Ану гундерландец был схвачен и повешен на рыночной площади. А вот киммерийцу удалось сбежать, и, узнав окольными путями о предательстве жреца,

он ночью прокрался в храм Ану и отрезал жрецу голову. После этого в городе начались волнения и облавы, но поиски убийцы были напрасными до тех пор, пока какой-то юнец, только-только ступивший на неправедную стезю правонарушений, не выдал его властям при посредстве уличной девки, – он привел капитана гвардии и его солдат в ее тайное убежище, где варвар забылся пьяным сном.

Пробудившись от забытья, ошеломленный, но моментально впавший в буйство, киммериец прикончил капитана, расшвырял стражников и наверняка бы сбежал, если бы не спиртное, пары которого до сих пор дурманили ему голову. Не успев до конца стряхнуть с себя сонную одурь, он прыгнул к двери, но промахнулся и врезался головой в каменную стену, причем с такой силой, что потерял сознание. Придя в себя, он обнаружил, что сидит в самой надежной темнице города, прикованный к стене цепями, которые не могли разорвать даже его мышцы дикаря.

В эту-то камеру и пришел Мурило, надев маску и закутавшись в широкий черный плащ. Киммериец с интересом взглянул на него, решив, что к нему пожаловал палач, дабы казнить его. Мурило успокоил заключенного и, в свою очередь, принялся разглядывать его с не меньшим интересом. Даже в полумраке подземелья он безошибочно ощутил дикую силу варвара, пусть даже руки и ноги того были скованы кандалами. В его мощной фигуре и мускулистых конечностях чувствовалась силища медведя гризли и ловкость пантеры. Из-под спутанной черной гривы пленника синим пламенем неукротимой ярости пылали его глаза.

– Чего ты хочешь? – поинтересовался Мурило.

Варвар проворчал что-то неразборчивое, и в глазах его зажегся огонек любопытства.

– Если я устрою тебе побег, ты поможешь мне? – продолжал допытываться аристократ.

Киммериец промолчал, но пламя в его взгляде говорило само за себя.

– Я хочу, чтобы ты убил для меня одного человека.

– Кого?

Мурило понизил голос до шепота:

– Набонидия, жреца короля!

На лице киммерийца не отразилось ни малейших признаков волнения или возбуждения. Он не испытывал страха или почтения к властям, которые цивилизованные общества стараются привить своим гражданам. Король или нищий – ему было все равно. Не стал он и спрашивать, почему Мурило обратился именно к нему, когда найти подходящего головореза на свободе, а не в тюрьме, не составляло особого труда.

– Когда я должен буду сбежать отсюда? – пожелал узнать он.

– Через час. Сегодня ночью в этой части темницы дежурит всего один стражник. Его можно подкупить, так уже делали раньше. Смотри, вот ключи от твоих кандалов. Я отомкну их, а примерно через час после моего ухода Атикий, стражник, отопрет дверь твоей камеры. Ты свяжешь его полосками ткани, которые оторвешь от своей туники. Когда его найдут, власти решат, что тебе помогли сбежать посторонние, а его не заподозрят. Немедленно ступай к дому Красного Жреца и убей его. Потом отправляйся в «Крысиную нору», там тебя будет ждать человек, который передаст тебе кошель с золотом и коня. С ними ты сможешь уехать из города и из страны.

– Сними эти проклятые кандалы прямо сейчас, – потребовал киммериец. – И пусть стражник принесет мне поесть. Клянусь Кромом, за целый день мне дали только ломоть черствого хлеба и кружку воды, так что я умираю с голоду.

– Хорошо, но помни – ты должен сбежать отсюда не раньше, чем я доберусь до своего дома.

Освободившись от цепей, варвар встал и потянулся, разминая мышцы. Даже в полумраке темницы он выглядел настоящим гигантом.

Мурило сказал себе, что если кто-нибудь в целом мире и способен выполнить поставленную им задачу, то только киммериец. Еще раз повторив свои указания, он покинул темницу, но сначала приказал Атикию отнести пленнику баранину и эль. Он знал, что может доверять тюремщику, не только потому, что заплатил ему деньги, но и потому, что располагал кое-какими порочащими сведениями на его счет.

Вернувшись в свои покои, Мурило уже полностью совладал со своими страхами. Набонидий нанесет удар через короля – в этом он был уверен. А поскольку королевские стражники пока что не ломились в двери, можно быть уверенным и в том, что жрец ничего не сказал королю. Во всяком случае, пока. Завтра он заговорит, вне всяких сомнений, – если только доживет до завтра.

Мурило верил, что киммериец не нарушит уговор. А вот сумеет ли он выполнить взятое на себя обещание – это был большой вопрос. На Красного Жреца уже неоднократно покушались, но все охотники погибли жуткой и непонятной смертью. Однако все они были горожанами до мозга костей и им явно недоставало волчьих инстинктов варвара. Когда Мурило, держа в руках шкатулку с отрезанным ухом, узнал по своим тайным каналам о пленении киммерийца, он нашел решение вставшей перед ним дилеммы.

Благополучно возвратившись к себе, он поднял тост за человека по имени Конан и за его успех нынешней ночью. Но пока он расслаблялся, один из его шпионов принес ему известие о том, что Атикий арестован и брошен в темницу. Киммериец бежать не успел.

Мурило почувствовал, как кровь стынет у него в жилах. В столь жестокой насмешке судьбы он вновь увидел руку Набонидия, и ему стало казаться, что Красный Жрец – больше чем человек. Он – колдун, читающий мысли своих жертв и дергающий за ниточки, на которых они танцуют, как марионетки. Уныние сменилось безрассудством. Нацепив перевязь с мечом и закутавшись в черный плащ, Мурило вышел из дома через потайной ход и поспешно зашагал по пустынным улицам. Ровно в полночь он подошел к жилищу Набонидия, мрачной тенью возвышавшемуся среди обнесенных стенами садов, которые отделяли его от соседних особняков.

Стена была высокой, но через нее вполне можно было перелезть. Набонидий не полагался исключительно на каменные преграды. Следовало бояться того, что поджидало его за стенами. Чего именно, Мурило не имел ни малейшего представления. Зато он знал, что должен опасаться огромной свирепой собаки, что бегала по садам ночью и однажды разорвала непрошеного гостя на куски, как кролика. И у него не было желания раздумывать над тем, что еще таилось за стенами. Те, кому довелось побывать дома у жреца с кратким деловым визитом, рассказывали, что внутреннее убранство особняка было богатым, но сам Набонидий жил чрезвычайно просто и обходился всего несколькими слугами. Собственно, гости видели лишь одного из них – высокого немногословного мужчину по имени Джока. Впрочем, из дальних комнат дома доносились звуки, свидетельствующие о наличии еще одного человека, скорее всего, раба, – вот только в глаза его не видел никто. Но самой большой загадкой таинственного дома оставался сам Набонидий, умение которого плести интриги и влиять на международную политику сделало его самым могущественным человеком в королевстве. Все прочие подданные, включая лорда-канцлера и короля, были лишь марионетками в его руках.

Мурило перелез через стену и спрыгнул в сад, очутившись в царстве теней, казавшихся непроницаемыми из-за густых кустов и листвы на деревьях. В окнах дома, который черной громадой угрюмо высился неподалеку, не было видно ни единого огонька. Молодой вельможа принялся быстро, но беззвучно пробираться сквозь кусты. Он с трепетом ожидал, что вот-вот раздастся лай огромного пса и гигантское тело прыгнет на него из теней. Он сомневался, что меч поможет ему отразить нападение, но не колебался. Лучше уж умереть от клыков свирепой твари, чем под топором палача.