Приключения маленькой птички
Шрифт:
ее мужа, отказавшись от ужина. Уж что-что, а есть ЭйрСхелю сейчас совершенно не
хотелось.
– Спасибо уважаемый Гуэр за вашу помощь, вы не могли бы продать мне пару ваших
ездовых животных?
Лисий альфа, с каким-то осуждением посмотрел на ЭйрСхеля. Скорее всего, они
слышали, что произошло между ним и Оли. Все же слух у оборотней всегда был
отменный. Но все же Гуэр не отказал в лошадях ЭйрСхелю и денег брать за них не стал.
Однако, когда ЭйрСхель
одел и завернул в одеяло, так как та еще была очень холодной. Гуэр все же не выдержал:
– Простите мою бестактность ЭйрСхель, но я так понимаю, у вас на руках сейчас дочь
Александра Сепфии?
ЭйрСхель с удивлением посмотрел на Гуэра, кивнув ему в ответ.
– Я очень хорошо знаком с ее отцом, он очень хороший ирлинг, у нас с ним сложились
не плохие экономические да и дружеские тоже отношения, и мне бы очень не хотелось,
чтобы его дочь пострадала.
ЭйрСхель видел, что Гуэр на много ниже его ростом и худее. Так как лисы одни из самых
слабых оборотней, и пользуются в основном не силой физической, а силой ума. Однако
Гуэр все-таки решился высказать все ЭйрСхелю. Даже понимая, что тот на много сильнее
его, он все равно положил свою руку на меч и сделал решительное лицо. Видимо уже
предвидя гнев альфы всех стай. ЭйрСхель невольно зауважал мужчину и его отвагу.
– Я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы с моей парой ничего не случилось!
Со всей серьезностью проговорил он Гуэру.
– Парой? Прошу прощения, я этого не знал.
Гуэр тут же расслабился.
Ни один оборотень не посмеет солгать в отношении девушки, что та является его парой.
Эти слова для всех оборотней были священны. И поэтому Гуэр сразу понял всю
серьезность ситуации и успокоился. Любой оборотень ради своей пары, умрет, но
сделает все возможное, чтобы ее спасти.
ЭйрСхель еще раз поблагодарил Гуэра за гостеприимство, подарив его жене кристалл с
защитной магией в виде красивого кулона на шею. От подарков было запрещено
отказываться, тем более, что этот подарок являлся благодарностью.
ЭйрСхель прижав к себе почти невесомую ношу, отправился в путь. Его задачей было
как можно быстрее добраться до целителя.
При помощи магии из специальных кристаллов накопителей, скорость обычных
ездовых лошадей увеличилась в трое, поэтому сейчас их движение по лесу было очень
сложно заметить.
Оборотень рассчитал, что если он будет передвигаться с такой скоростью, то возможно
сможет добраться до города всего за два дня. Вторая лошадь могла и не понадобиться,
но ЭйрСхель всегда подстраховывался.
прекрасным наездником, но сейчас ему рисковать было нельзя. В его руках самая
драгоценная ноша, которую он ни разу в своей такой долгой жизни не держал.
И ЭйрСхель понимал, что если она погибнет, то он даже не представляет, что с ним
случится, скорее всего, оборотень сойдет с ума и пополнит ряды сумасшедших ликанов,
соратников самого Ликаона.
ЭйрСхель понимал, что загоняет лошадь, но остановиться означало погубить свою пару.
Поэтому он решил, даже на ночлег не останавливаться, лишь поменял лошадь на другую,
ту же бросил в лесу. ЭйрСхель не любил мучить животных, и обрекать несчастное
животное на погибель не посмел. Поэтому он не стал ее даже привязывать, дорогу назад
она должна найти сама, если хищники не попадутся на ее пути.
Он несся на второй лошади вперед, но к концу второго дня пути, все же ощутил, как
сильно стал уставать.
Многие чувства от усталости притупились и именно поэтому он, и пропустил нападение.
Стрела воткнулась ему прямо в глаз, взорвав мозг сильнейшей болью и уже уходящим в
темноту сознанием, он увидел, как его пара с удивлением раскрыла глаза.
Единственное, что смог прошептать ЭйрСхель:
– Беги...
И темнота приняла его в свои заботливые холодные объятия. И уже где-то на
периферии угасающего разума, он услышал ее дикий истошный возглас:
– Неееееет!!!!
"Глупая, беги..." - хотел сказать ЭйрСхель своей паре, но ответ так и повис на
раскрывшихся губах мужчины.
***
Я в ужасе смотрела на то, как умирал оборотень, и понимала, что внутри что-то
обрывается.
У меня возникло ощущение, что я теряю, что-то настолько важное в своей жизни, что
дальше и смысла уже не было жить. Мой крик так и повис в воздухе. Тело оборотня, все
еще держалось в седле, и он все еще крепко прижимал меня к себе одной рукой, пока
неслась наша лошадь. Но я чувствовала, как разжимаются его руки и как медленно мы
оба начали сползать с седла.
Наверное, все же инстинкт самосохранения сработал и привел меня в чувства, и я что
есть сил, выпуталась из одеяла и рук оборотня, умудрилась поймать поводья, которые
все еще удерживал мужчина в одной руке и кое-как начала останавливать лошадь.
Наша скорость явно была искусственной, и я в ужасе поняла, что мы не
останавливаемся, а летим, куда-то.
Мне оставалось лишь со всей силы взмахнуть крыльями, вырвавшись из седла, и