Приключения Оги Марча
Шрифт:
– Когда? На ком?
– На женщине с деньгами.
– Женщине? В возрасте?
– Именно так мне представилось положение.
– Что с тобой? Да, я женюсь на женщине старше себя. А почему нет?
– Не может быть!
– Он по-прежнему мог ошарашить меня, как бывало в детстве.
– Не будем препираться. Она не старуха. Мне сказали, что ей нет еще и двадцати двух.
– Кто сказал? Ты что, ее не видел?
– Еще нет. Помнишь закупщика, моего прежнего босса? Он все устроил. У меня есть ее фото. Недурна. Полновата, но я и сам теперь не такой уж стройный. Даже хорошенькая. Но и не будь она хорошенькой, я бы все равно на ней женился, если закупщик не приврал насчет богатства, - говорят, у ее
– Ты окончательно решил?
– Сказал тебе - женюсь.
– А если она не захочет?
– Захочет. Ты что, не веришь в меня?
– Верю, но мне это не нравится. Слишком прозаично.
– Прозаично?
– почти выкрикнул Саймон.
– А что тут прозаичного? Вот если бы я ничего не делал, это было бы прозаичным. Теперь я все вижу насквозь. И никогда больше не попадусь на крючок брака по любви. Практически все люди - за исключением некоторых, вроде нас с тобой - родились здесь. И что в браке выдающегося и исключительного, чтобы придавать ему такое большое значение? Зачем валять дурака и говорить о совершенном, идеальном союзе? От чего он спасает? Уберег он кого-нибудь - сопляков, дураков, идиотов, schleppers [153] , придурков, шутов гороховых, доносчиков, трусов, или достойных неудачников, или так называемых приличных людей? Все они женаты или рождены в браке, так что не притворяйся: совсем не редкий случай, когда Боб любит Мэри, а та выходит замуж за Джерри. Оставим это на совести кино. Разве не видишь, как у желающих жениться по любви по капле высасывают кровь? Ведь в поисках самой лучшей - мне кажется, это твой случай - они теряют все остальное. Печально, жалко, но все происходит именно так.
153
Тягачей (людей, незаконно перевозящих на своей машине через границу нелегалов) (нем.).
Тем не менее он видел, что я с ним решительно не согласен, хотя тогда меня нельзя было отнести к страстно влюбленным - я больше не нес горящий факел в честь Эстер Фен- чел. Но лицо Саймона говорило, что он ошибается. На мой взгляд, вокруг него было слишком много суеты, мешающей ему принять правильное решение. Саймон явно обратил внимание на лежавшие повсюду книги, и, понимая, что именно здесь таятся корни моего противостояния, посматривал на них как на оппонентов; в его взгляде мелькала насмешка. Но я не мог отречься от своих друзей, к ним я относился серьезно, они вызывали отклик в моей душе, и потому я никак не реагировал ни на насмешку, ни на вызов в его взгляде.
– Зачем тебе нужно, чтобы я с тобой соглашался? Если ты сам себе веришь, какая разница, что думаю я?
– Бог мой!
– Подавшись вперед, он смотрел на меня расширившимися глазами.
– Не льсти себе, малыш. Если бы ты действительно понял мои слова, то согласился бы. Я был бы этому рад, но могу обойтись и без твоего одобрения. Кроме того, хотим мы того или нет, но мы похожи и нужно нам одно и то же. Ты меня понял.
Я так не считал - и вовсе не из гордости, а исходя из фактов, - однако, видя, как ему важна наша общность, промолчал. Он еще говорил о мистической природе наследственности, о том, что наши органы принимают волны или кванты одинаковой длины, но об этом я мало что знал, чтобы иметь свою точку зрения.
– Может, ты и прав. Но откуда уверенность, что девушка и ее семья так уж тебя хотят?
– Ага, желаешь знать, в чем моя сила? Ну, во-первых, в нашей семье все красивые. Будь Джордж нормальным, тоже был бы красавец. Наша старушенция знала об этом и надеялась, что мы сумеем воспользоваться даром судьбы. Кроме того, я женюсь на девушке не затем, чтобы тратить ее денежки и хорошо проводить время. Ее родственники смогут воспользоваться всеми моими талантами. Я не буду сидеть сиднем и пускать слюни. Я так не могу. Мне нужно делать деньги. Я не из тех, кто бросает начатое, потому что уже познал это. Я хочу денег, действительно хочу, и умею с ними обращаться. В этом моя сила. Большего я предложить не могу.
Нельзя винить меня за то, что я слушал его не без скептицизма, но подобные вещи делаются людьми со специфическими целями. Мне не нравилось, как он говорит - например хвастается семейной красотой, словно мы племенные жеребцы. Однако было не похоже, чтобы он в очередной раз потерпел неудачу.
– Покажи фотографию.
Саймон достал снимок из кармана брюк. Вполне молодая девушка, полная; лицо приятное, доброе. Я подумал, что она довольно привлекательна, хотя по натуре не очень открытый и простой человек.
– Я ведь сказал тебе, что симпатичная. Только слегка полновата.
Ее звали Шарлотта Магнус.
– Магнус? Это не их грузовик возит уголь Эйнхорну?
– Ее дядя в угольном бизнесе. У него четыре или пять больших разработок. У отца же земельные наделы. Гостиницы. И несколько галантерейных магазинов. Я займусь угольным бизнесом. Думаю, это самое прибыльное. Попрошу в качестве свадебного подарка одну шахту.
– Ты все хорошо рассчитал.
– Конечно. И о тебе не забыл.
– Как, мне тоже придется жениться?
– В свое время мы это устроим. А пока помоги мне. У меня должна быть семья. Как мне рассказывали, они очень чтут семейные традиции. Нашу жизнь им не понять, и она им не понравится, так что надо кое-что подправить. Будут обеды и прочее; возможно, большой прием по случаю помолвки. Ты ведь не думаешь, что я вытащу из приюта Джорджа? Нет, мне нужен ты. И приличная одежда. Есть она у тебя?
– В ломбарде.
– Срочно выкупи.
– На какие шиши?
–
– У тебя нет денег? А я думал, ты торгуешь книгами.
– Все, что остается, идет на содержание Мамы.
– Хорошо, не думай об этом. Я позабочусь о деньгах. «Интересно, кто ему даст?
– подумал я.
– Может, его
друг, закупщик?» Но через несколько дней от Саймона пришел почтовый перевод, а после того, как я выкупил одежду, он явился и забрал один из моих эванстонских костюмов. Вскоре после этого он сказал, что познакомился с Шарлоттой Магнус. По его словам, она уже влюбилась в него.
Глава 11
Сейчас Вестминстер [154] окутан сумерками и большинство объектов видно неясно: они сливаются друг с другом, и дождь, как на острове, где вдали темнеет Северное море и извилистой артерией течет Темза. Этот мрак, в котором легко заблудиться, не только местная особенность - та же тьма обволакивает пронзительную четкость выжженной солнцем Мессины. А как быть с холодным дождем? Он не уменьшает глупость человеческой расы, не смывает обман, не устраняет изъяны, но этот дождь - символ общего существования. Возможно, он означает следующее: все необходимое для уменьшения глупости или уничтожения обмана находится рядом и настойчиво рекламируется нам - грязное предложение на Чаринг-Кросс; вполне достойное - на Плас-Перейрес, где можно встретить самых разных представителей человечества, разгуливающих взад-вперед под дождем или в тумане; суровое - на прямой, без поворотов, Уобаш-авеню. С наступлением сумерек предложения продолжают поступать, пока выбор не останавливается на чем-то одном, и тогда все другие заканчиваются.
154
В данном случае имеется в виду район Чикаго.