Приключения Пиноккио

Карло Коллоди

– Сам не знаю, отец, но поверьте, это была ужасная ночь, мне её вовек не забыть! За окном гремело и сверкало, и я был очень голоден. А потом Говорящий Сверчок сказал мне: «Поделом тебе! Ты плохо себя вёл и этого заслуживаешь!» А я ему сказал: «Придержи язык». А он мне говорит: «Ты деревянная кукла, и голова у тебя деревянная», я и швырнул в него молотком, и он умер, но он сам виноват, я его убивать не хотел, а потом я поставил сковороду на жаровню, а цыплёнок выскочил и говорит: «Мои наилучшие пожелания вашей семье!» И тогда мне ещё сильней захотелось

есть, и старичок в ночном колпаке сказал: «Подойди к окну и протяни шапку», а сам вылил мне на голову таз воды. Я вернулся домой и поставил ноги на жаровню, потому что замёрз и был по-прежнему голоден, а тут и вы вернулись. А теперь, оказывается, мои ноги сгорели, и я по-прежнему голодный, но у меня больше нет ног! Ой-ой-ой!

И Пиноккио заплакал так громко, что его было слышно по всей округе.

Из всего сумбурного рассказа Джепетто понял только одно: что деревянный мальчишка умирает от голода. Он вынул из кармана три груши и протянул их Пиноккио со словами:

– Я собирался съесть эти груши на завтрак, но теперь отдаю их тебе. Надеюсь, они тебе помогут.

– Если вы хотите, чтобы я их съел, будьте так любезны, очистите их.

– Очистить? – переспросил изумлённый Джепетто. – Вот уж не думал, мальчик мой, что ты такой привереда. Это скверно! В нашем мире надо научиться есть всё, потому что никогда не знаешь заранее, что тебе достанется.

– Может, вы и правы, – перебил его Пиноккио, – но неочищенные фрукты я есть не стану. Терпеть не могу кожуру.

Пришлось Джепетто вынуть нож и, вооружившись терпением, очистить все три груши. Кожуру он положил на край стола.

В два счёта обкусав первую грушу, Пиноккио хотел было выкинуть сердцевину, но Джепетто перехватил его руку.

– Не выбрасывай, – велел он. – В этом мире всё может пригодиться.

– Не есть же мне огрызки! – вскинулся Пиноккио.

– Дело твоё, – не теряя хладнокровия, сказал Джепетто.

Три огрызка, вместо того чтобы вылететь в окно, составили компанию кожуре, лежащей на краю стола.

Съев, или, скорее, умяв три груши, Пиноккио зевнул и недовольно буркнул:

– А я всё такой же голодный!

– Но мне больше нечего тебе дать, мой мальчик!

– Совсем нечего?

– Есть только кожура и огрызки груш.

– Ну ладно, – сказал Пиноккио. – Раз ничего другого нет, сойдёт и кожура.

И он принялся за очистки. Сначала он было скривился, но затем быстро проглотил всю кожуру. Потом настал черед сердцевинок. И вот, съев всё, что оказалось в поле его зрения, Пиноккио подбоченился и весело воскликнул:

– Вот теперь мне хорошо!

– Видишь, – сказал Джепетто. – Прав я был, когда говорил, что в этом мире всё может пригодиться. Дорогой мой мальчик, мы ведь никогда не знаем, что с нами может случиться!

Глава 8

Джепетто приделывает

Пиноккио новые ноги и продаёт свою куртку, чтобы купить ему азбуку

Едва Пиноккио утолил голод, как тотчас принялся плакать и выпрашивать у Джепетто новую пару ног.

Чтобы наказать Пиноккио за дурное поведение, Джепетто не обращал внимания на его жалобы целых полдня. А потом сказал ему:

– Зачем мне делать тебе новые ноги? Чтобы ты опять удрал из дома?

– С этого дня я буду хорошим, – всхлипывая, твердил Пиноккио. – Даю слово!

– Все дети так говорят, когда хотят что-нибудь получить, – заметил Джепетто.

– Я обещаю, что пойду в школу и буду учиться так, что вы сможете мной гордиться!

– Все дети, когда чего-нибудь хотят, заводят одну и ту же песню.

– Но я не такой, как другие дети! Я лучше их всех и всегда говорю правду. Обещаю, отец, я научусь какому-нибудь ремеслу и буду помогать вам в старости.

Какое бы суровое лицо ни делал Джепетто, в глазах его стояли слёзы, а сердце переполнялось болью при виде страданий Пиноккио. Не говоря ни слова, он взял инструменты и два небольших чурбачка и принялся за работу.

Не прошло и двух часов, как ноги были готовы: пара чудесных маленьких ножек, достойных резца настоящего скульптора.

Тогда Джепетто велел кукле:

– Закрой глаза и спи!

Пиноккио закрыл глаза и притворился, что заснул.

А Джепетто тем временем растопил немного клея в яичной скорлупе и приладил ноги на место.

Сделал он это так искусно, что даже линии склейки были незаметны.

Получив новые ноги, Пиноккио тотчас соскочил со стола и запрыгал по комнате, словно обезумев от восторга.

– В благодарность за то, что вы для меня сделали, я сейчас же отправлюсь в школу, – объявил Пиноккио отцу.

– Молодец!

– Но для этого мне нужна одежда.

Джепетто, у которого по бедности и гроша не было в кармане, сделал кукле костюм из цветной бумаги, пару башмаков из древесной коры и колпак из кусочка теста.

Пиноккио подбежал к чану с водой, чтобы посмотреть на своё отражение, и увиденное так понравилось ему, что он приосанился, как павлин, и воскликнул:

– Я выгляжу совсем как благородный господин!

– Это верно, – согласился Джепетто. – Благородный господин – не тот, у кого одежда богатая, а тот, у кого она чистая.

– Да, кстати, – спохватился Пиноккио. – Не могу же я пойти в школу без азбуки.

– И правда. Но как нам её раздобыть?

– Проще простого. Пойдём в книжную лавку и купим.

– А деньги?

– У меня их нет.

– И у меня тоже нет, – сокрушённо промолвил добрый старик.

Хотя обычно Пиноккио отличался весёлым нравом, тут погрустнел и он: ведь что такое бедность, а уж тем более – нищета, понимают все, даже дети.