Принц для невесты
Шрифт:
— Я выиграла! А ты молодец. Наконец-то!
— Что? Кто выиграл? — растеряно захлопала глазами Катерина, одновременно накладывая себе салат.
Выглядело это так забавно, что Инге не выдержала и рассмеялась.
— Объясняю по порядку. Мы тут недавно втроём поспорили, сколько ты ещё выдержишь этот официоз. Я говорила меньше недели, Никита был за две. Эйнар давал тебе месяц. Так что я выиграла. А спасибо за то, что теперь я тоже могу выкинуть подальше штукатурку в пять слоёв и парадные тряпки. Делать это первой было неблагоразумно, пойдут слухи, что Эйнар слишком много мне позволяет. И не важно, что у нас на Керсе среди благородного общества вот так наряжаться считается дурным тоном.
— Сказали бы раньше… — от неожиданности Катерина поперхнулась, но тут же изобразила, что это она на самом деле с набитым ртом неудачно попыталась смеяться.
— Тогда спорить неинтересно.
Вполуха слушая подругу, Катерина косилась в сторону главного стола. Сегодня рядом с Никитой сидела девушка, имени которой Катерина запомнить так и не удосужилась. Белокурая и голубоглазая, с нежно-розовым кукольным личиком, она была само очарование. А ещё она смотрела на сидевшего рядом принца с нескрываемым обожанием. Катерина заставила себя отвлечься, когда слуга поставил перед ней первое блюдо — горку овощей, замысловато украшенную кремовым соусом. Но минут через пять помимо желания вновь глянула на Никиту: что-то блондинке говорит, учтиво улыбается… Катерина прекрасно понимала — это дань Этикету и вежливое внимание, но сердце неожиданно кольнуло обидой.
— Ревнуешь? — Инге тронула её за руку и лукаво улыбнулась.
— Вот ещё! — фыркнула Катерина. — Прости, я не расслышала, что ты говорила?
— Сегодня у нас вроде бы никаких мероприятий не назначено. Зато в парк привезли очередную диковинку. Пойдём, посмотрим?
— Да, конечно, — согласилась Катерина, тщательно пережёвывая салат и старательно выгоняя глупые мысли из головы.
С чего это ей ревновать? Они всего лишь друзья… Бокал в руке дрогнул. Катерина заторможено следила за каплей сока: скатилась по стенке, потом по ножке бокала, задержавшись у его основания, поползла дальше, наконец упала на платье. Но девушка и не пыталась помешать.
— Мне нужно переодеться. Встретимся на лужайке у парка, хорошо? Через час.
Не обращая внимания на удивлённые и осуждающие взгляды на нахалку, посмевшую сбежать с завтрака едва принцы ушли — мол, только ради них сюда хожу, а вы для меня ничто и никто — Катерина быстро прошла к выходу и помчалась в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, облегчённо выдохнула, прошла в туалетную комнату и заглянула в зеркало. Румянец во всю щёку, даже сквозь пудру видно — так и знала! Вот глупая! Катерина пожала плечами, сняла платье и решительно стала плескать в лицо холодной водой, безжалостно смывая макияж. Ну вот, уже лучше. Стыдливая краснота почти пропала… зато тушь растеклась по щекам серыми разводами.
Катерина до конца стёрла безобразие салфетками и вернулась в жилые апартаменты. С грустью подумала, что всё-таки придётся воспользоваться услугами камеристки: сама она не умеет «наводить красоту» по здешней моде, а показаться на людях совсем не накрашенной невозможно. Будто прочитав её мысли, в дверь коротко стукнули, и тут же заглянула камеристка:
— Вам что-нибудь нужно, госпожа? — вежливый полупоклон. — Так рано ушли, вам плохо? — ещё один полупоклон.
— Со мной все в порядке, только… — Катерина взяла платье и показала служанке пятно от сока.
— Не беспокойтесь, я проверю, чтобы отстирали, — девушка подошла ближе и удивлённо застыла. — Ваше лицо…
— Да. Поможешь мне. Но, — строго продолжила Катерина, — лёгкий макияж без штукатурки в пять слоёв.
— Конечно, сейчас, — камеристка засуетилась, забрала у Катерины платье, усадила хозяйку перед большим зеркалом и, взяв в руки кисточку, радостно улыбнулась. — У вас такое свежее, чистое лицо. Украшать его — одно удовольствие!
Катерина хмыкнула и закрыла глаза. Давай, украшай. Если бы заодно молчала — цены бы тебе не было. Но девушка продолжала щебетать и сыпать комплиментами.
— Честно говоря, тут и украшать не нужно, подчеркнуть слегка и усилить. Будет ещё лучше и ярче.
— Вот и достаточно, — поспешила согласиться Катерина и заставила себя замереть: ещё выдаст себя перед камеристкой.
Служанка закончила работу, аккуратно собрала косметику и вежливо откланялась, прихватив с собой испачканное платье.
«Вот и отлично, не придётся опять воевать за возможность одеваться самой». Катерина открыла шкаф и задумалась. Захотелось яркого и весёлого… жёлтое платье, синие вставки — то, что нужно. Справившись с застёжками, девушка задержалась на секунду перед дверью. Давай, не трусь, день только начался.
Инге уже ждала, прохаживаясь по аллее, уходящей с лужайки возле крыльца в глубину Сада непостоянства. Катерина краем сознания отметила — подруга тоже переоделась в другое платье, изумрудно-зелёное. Заметив Катерину, Инге крутанулась вокруг своей оси:
— Наконец-то можно нормально дышать! Ненавижу корсеты. В них невозможно нормально двигаться.
— Или драться, — неожиданно для себя ляпнула Катерина, вспомнив слухи про Лист Керс.
Инге отреагировала неожиданно. Взгляд и лицо застыли, захолодели, чуть сменилась пластика движений.
— И это тоже.
Катерина вздрогнула. Причём дважды. Первый раз, когда на месте весёлой, улыбчивой аристократки с точёными манерами возникла самая настоящая воительница-валькирия. И второй, когда снова вернулась аристократка в непонятно каком поколении: не неженка, но в спортзал ходит исключительно для поддержания фигуры.
— Не будем про это. Ладно? Мне тоже до смерти надоели косые взгляды. Но на будущее тебе совет: будь сдержаннее, не показывай, что тебя можно зацепить.
Перебравшись через мостик над тоненьким ручейком, которой и был формальной границей Сада непостоянства, девушки медленно пошли вглубь парка. При этом старались держаться подальше от любой компании, заранее сворачивая на соседнюю аллею.
— Они смотрят на меня, — пожаловалась Катерина, — как директор фермы на крокогатора. Как будто я у них овец собираюсь украсть.
Инге добродушно усмехнулась.
— Ты для них пострашнее крокогатора. Не знаю уж, что оно такое, но ты точно страшнее. Ведь ты лишила их Никиты.
— В смысле? — Катерину слова подруги удивили настолько, что она чуть не споткнулась.
— Сама подумай, — Инге принялась объяснять и загибать-разгибать пальцы. — Было четыре принца, — сжала четыре пальца. — Со мной всё решено, да и не посмеют меня тронуть. Я дочь одного из Великих герцогов, половина рудников сапфирной стали в Листе Керс на землях отца. Это даже если забыть про особый статус нашего Листа как развилки Тропы миров. Мой брак — ещё и политический расчёт, за который Владыка оторвёт любому голову, — Инге разогнула указательный палец. — Итак, на одиннадцать конкуренток остаётся всего три принца. И тут, — она разогнула средний палец, — оказывается, что Никита уже вроде выбрал тебя. Шансы на выигрыш резко упали.