Принц в стране чудес. Франко Корелли
Шрифт:
Появившись в театре, я был так рассержен, что уже просто не мог да и не хотел скрывать этого от мистера Бинга и сказал ему: «Я уверен, что Корелли намеренно отказался выступать. Он притворился, чтобы посмотреть, смогу ли я за семьдесят два часа спеть три оперы. Так вот, я чувствую себя прекрасно, и он еще пожалеет об этом!» Как выяснилось, Корелли отказался от спектакля в 7.20 вечера, в самый последний момент. Было бы в конце концов не так уж страшно, если бы утром мне передали, что он не может петь. Но ведь меня никто ни о чем не предупредил. Правда, я все-таки не был в курсе истинных причин этой ситуации. Я люблю Франко, восхищаюсь им как артистом и человеком. Позже, когда мы оба выступали в Вероне, он с большой нежностью относился к моим сыновьям. Но Корелли всегда был очень нервным исполнителем и в последний момент мог решить, что не выйдет на сцену. Все это
Перед спектаклем, который начался на двадцать минут позже, на сцену вышел помощник режиссера Ози Хоукинс и объявил, что Корелли не может выступать. Это, естественно, вызвало большое разочарование в зале. «Но, — добавил он, — его заменит молодой певец». Зрители уже знали, кто это может быть, потому что наверняка заметили мое имя на афише: анонсировался мой будущий дебют. Спектакль прошел для меня чудесно. Тебальди была очень доброжелательна, дирижер Фаусто Клева потрясал глубиной постижения веристской музыки «Адриенны», а лучшую атмосферу за кулисами просто трудно представить. Каждый помогал мне выступить как можно успешнее, достичь того, о чем я мечтал много лет»*.
Несмотря на отказы от выступлений, Корелли по-прежнему имел статус самого «сильного» и прославленного тенора своего времени. Никакие конкуренты, даже молодые и талантливые, ему не были опасны. Об этом же говорят и его коллеги, которые выступали с Франко в те годы. Так, послушаем Жаннетт Пилу, замечательную Джульетту и одну из постоянных партнерш нашего тенора: «Я не думаю, что он относился к разряду певцов, боявшихся конкурентов. По-моему, его основным противником был он сам. У меня о нем сложилось впечатление как о человеке, который сильно страдал, постоянно был в состоянии стресса и тревоги. Именно поэтому я чувствовала, что каждый раз он хотел отдать максимум возможного, спеть лучше самого себя из предыдущего спектакля».
Среди новых партнеров Франко за этот недолгий для него в творческом отношении год стоит упомянуть меццо-сопрано Клэрис Карсон, баритонов Джина Буше и Рассела Кристофера; в прекрасной творческой форме находились и «старые» коллеги тенора, поддерживая уровень спектаклей «Мет» на недосягаемой высоте: Люсин Амара, Рената Тебальди, Бональдо Джайотти, Джон Макьюрди, Пол Плиш-ка, Нелл Ранкин, Ирэн Дэлис.
*Доминго П. Мои первые сорок лет. С. 88–90.
Новый сезон «Метрополитен» открылся 29 декабря рядовым спектаклем без участия Корелли. Подлинное же «открытие» ожидалось в январе. Речь идет о новой постановке «Сельской чести» под управлением Леонарда Бернстайна, почетного гостя «Мет». Режиссером был Франко Дзеффирелли. Партию Сантуццы исполняла Грейс Бамбри. Перед Корелли стояла не очень легкая задача — он не пел Туридду на подмостках «Метрополитен» уже почти шесть лет.
Трактовка Бернстайна, правда, еще на репетициях была раскритикована из-за сильных замедлений традиционных в этой опере темпов (это свойство замедлять темпы хорошо известно у Бернстайна, как и способность убыстрять их, к примеру, у Караяна). Ленни (как его все называли) утверждал, что он придерживался темпов, заданных автором, которые, однако, никогда никем не соблюдались. Например, сицилиана не имеет никаких указаний метронома — зато можно послушать, как она звучит в исполнении самого Масканьи (сохранилась запись, где запечатлена интерпретация автора). В ответ критики заметили, что «в музыкальную точность закралась ошибка вкуса».
По мнению же самих исполнителей, проблема заключалась не только во вкусе: продлевая спектакль почти на десять минут сверх принятого, дирижер не только усложнял и без того трудную партитуру (тост, например, становился смехотворно длинным). Певцам приходилось преодолевать дополнительные сложности с дыханием, чтобы только сохранить смысл фразировки.
Корелли, который чувствовал, что он просто обязан выступить в этот вечер (возможно потому, что вернулся на сцену впервые после длительного перерыва в несколько месяцев), нервничал сверх меры. В какой-то момент показалось даже, что он откажется выступать, но потом все же певец набрался решимости выйти на сцену. Более того, он еще за кулисами роскошно спел сицилиану, хотя она и звучала по милости дирижера чересчур медленно. Правда, нервозное состояние Корелли не укрылось от проницательных
взглядов. На следующий день в одной из газет была опубликована карикатура, на которой обессилевший от напряжения Франко изображен упавшим в обморок на арфу. Похоже,
Единственное, что радовало, так это единодушное суждение критики: Корелли вернулся в «Метрополитен» в отличнейшей форме и продемонстрировал вдохновенное исполнение не только с вокальной, но и с драматической точки зрения. Отдых хорошо повлиял на тенора, хотя на самом деле это был отдых именно от выступлений, занятий Франко не прекращал ни на день — без них он просто не мыслил жизни.
Бурный успех в партии Туридду ознаменовал собой начало одного из самых блистательных годов в карьере Корелли. У него открылось «второе дыхание». Помогала и поддержка друзей. Так, Джан-Джакомо Гуэльфи вспоминает: «Корелли всегда оставался Корелли, с самого начала, с того времени, как мы вместе спели впервые «Кармен». У него был грандиозный голос, и он им мастерски умел распорядиться. Как у него звучали «Il fiore» в «Кармен», «E lucevan le stelle», «Ah, si, ben mio»!.. Я никогда больше не слышал, чтобы кто-нибудь исполнял так потрясающе «Ah, si, ben mio» из «Трубадура». A «Improvviso» из «Шенье»! А «Турандот»! Они были просто невероятны — казалось, человеку такое не под силу! Я был в зале, когда он пел «Сельскую честь» с Бернстайном. Туридду мог спеть только тенор, который обладал таким дыханием, как Корелли, — иначе это было невозможно при подобных дирижерских темпах. И все же это было так здорово, что, по-моему, Масканьи просто ожил в своем гробу!». Гуэльфи в этой постановке не участвовал (баритоновую партию пел Фрэнк Гуаррера). Но вот мнение исполнительницы главной женской роли — Грейс Бамбри: «В «Сельской чести», я думаю, никогда не было более драматичного Туридду, чем Франко. Дзеффирелли, ставивший оперу в «Метрополитен Опера», придумал, что, пока Корелли поет «Сицилиану», я вхожу и двигаюсь по сцене, придавая динамизм музыке. Таким образом, я прекрасно слышала голос Франко, и он меня так вдохновил, что я чувствовала каждое замирание, каждый динамический оттенок, каждую мелодию, которую играл оркестр. Корелли был фантастичен, потому что в каждой ноте, которую он пел, ощущались страсть и страдание, которые, по сути, идентичны, потому что любая сильная страсть переходит в страдание».
После ряда выступлений в Нью-Йорке и Майами, между которыми был один спектакль «Тоски» в Париже, где заглавную роль исполнила Антониэтта Стелла, с которой Корелли вновь встретился на сцене, в июле 1970 года Франко возвратился на родину. В Мачерате он вместе с Биргит Нильссон спел в трех спектаклях «Турандот». Конечно, поначалу публика встретила его несколько настороженно, пытаясь понять, каким образом его жизнь в Соединенных Штатах повлияла даже не на голос, а на сам стиль его исполнения, не «американизировался» ли их любимец. Однако, на первом же спектакле все сомнения рассеялись и Корелли был восторженно принят земляками. Как стало ясно впоследствии, эти три спектакля стали историческими, но на сей раз это уже история печальная. Именно в Мачерате Франко Корелли последний раз выступил в опере с Биргит Нильссон. Еще только дважды они выйдут вместе на сцену — в концерте, посвященном уходу Рудольфа Бинга с поста генерального директора «Метрополитен Опера», и в концерте, которому суждено было стать последним выступлением Франко Корелли. Это произошло во многом спонтанно в 1981 году на концерте, посвященном великой шведской певице. Тогда Корелли не собирался петь, но поддался всеобщему энтузиазму и исполнил «Последнюю песню» Тости. Именно этим концертом заканчивается официальный «послужной список» тенора.
Через неделю Корелли выступил в партии Дона Хозе на сцене веронской «Арены». Для самого певца этот выход на знаменитую сцену после девятилетнего перерыва был особенно важен. Безусловно, тенор волновался едва ли меньше, чем во времена своего первого появления на знаменитой сцене. Одно дело — выступление молодого начинающего вокалиста, которому многое можно простить, совсем другое — появиться из чужой страны перед обиженной долгим отсутствием публикой с репутацией первого тенора мира. Тем более, что премьерный спектакль не обошелся без неприятностей. Все началось с дождя, заметно осложнившего спектакль. Затем в оркестровую яму свалилась лошадь. А в напряженнейший момент последнего объяснения Хозе с Кармен (которую пела экстравагантная Миньон Данн) мимо ног Корелли с воем промчался разъяренный кот, вызвав у публики приступ смеха. Тем не менее, эта серия спектаклей стала очередным триумфом певца. Критика единодушно сыпала слова «превосходный», «как никогда в форме», «счастливейшее возвращение», «стремительная напряженность», «совершенно знаменательное событие» — и так далее.