Принцесса и ассасин. Том 2
Шрифт:
Поэтому второй быстро дёрнул друга за рукав и заставил встать на место, но тот был непреклонен. Он лишь с недоумением посмотрел на парня, грубо отпихнул его руку и с поднятой головой снова вышел из строя.
Наставник не стал сразу говорить свои мысли. Вместо этого он медленно подошёл к смелому ученику и встал к нему почти вплотную. Мужчина был на пару голов выше парня, поэтому это смотрелось так, будто учитель смотрит на него сверху вниз в прямом и параллельном смыслах. Старший ассасин кладёт ладонь на плечо первого, сильно сжимает его и резко кидает младшего себе за спину. Тот, не ожидав нападения, успевает лишь удивиться и одновременно испугаться. Первый больно приземляется на то же плечо и морщится от неприятных ощущений. Во время падения сдирает себе руки и марается в пыли поля. Ребята, наблюдающие событие, всё это время стоят смирно и не смеют сделать и шага, поскольку перебивать учителя не может в данный момент ни один из них. Коннор, молчавший до этих пор, лукаво ухмыляется про себя, но виду не подаёт. Ему совершенно определённо нравится, что первый получает по заслугам. Сам он давно мечтал преподать ему урок, но открыто вызывать ассасина на поединок ему не позволяли правила клана, которые парень уверенно соблюдал. В этой же ситуации его всё полностью устраивало и радовало. Ко всему прочему, наказание первый получал от абсолютно логичного для данного события человека – самого наставника.
– Я надеюсь, никто из вас не забыл, что мы живём в клане ассасинов. Мы убийцы, хладнокровный народ, но это не значит, что мы можем поливать грязью своего собрата. Если у кого-то тоже есть претензии, могу лишь предложить наведаться в покои старейшин и самостоятельно озвучить все свои мысли насчёт будущего Аррани, – он повернулся к первому. Тот уже начал вставать, но учитель нахмурил брови и запретил ему это делать. – Я не давал разрешения, чтобы ты поднялся.
Молодой ассасин всё ещё недоумевал. Уже давно он не видел наставника в таком настроении. И даже мысли о том, что это было вызвано его поведением, в голову ему не пришло.
– Так, ребята, ещё есть вопросы по поводу Аррани?
Руку поднимает только Коннор.
– Да, говори.
– Это надолго? И мы останемся под Вашим руководством?
– Безусловно, я ваш наставник. Насчёт времени… думаю, что уже навсегда, пока он не освоит весь курс и не сможет действовать самостоятельно.
– Мы больше никогда не потренируемся с ним? – тоже вставляет своё слово Абби.
– Отчего же. Сейчас то время, когда вы ещё молоды и неопытны, поэтому периодические спарринги между вами будут служить хорошей практикой… Всё, довольно слов. В конце концов, время уходит, а мы ещё даже не разминались.
Первый же остаётся сидеть на земле до самого конца, пока учитель не даёт ему право встать. Напоследок он отвешивает ему пару тумаков и отпускает, наказав, что завтра парень будет стоять на коленях весь день, и чтобы подобного больше не повторялось.
Во время тренировки Коннора не отпускали думы про блондина. Он уже так привык, что рядом мелькает его светлая шевелюра, что теперь пустота возле него казалась ему давящей. Теперь парни не будут видеться так часто, как раньше, скорее всего, не будут патрулировать, как обычно, ведь теперь у Ара урезалось его свободное время младшего ассасина. У него наверняка прибавилось обязанностей, раз он не видел его уже полдня. Коннору становится не по себе от внезапных нововведений. В душе он не до конца принимает перемену событий. Это происходит не из-за того, что Саксонский считает Аррани недостойным нового положения в клане, скорее, наоборот, он даже в какой-то мере рад за парня: за него взялись серьёзно, теперь его будут обучать на более высоком уровне, чтобы он смог стать хорошим главой в будущем. Ведь стать главой клана это большой труд и большая ответственность. Рядовые ассасины отвечают исключительно за себя, старшие – за обстановку в клане, а глава – за всех ассасинов разом, и за тех, кто находится всё время вне владений, т.е. тех ассасинов, которые приставлены ко всем княжествам Асонии. Следить за порядком, по сути, всего королевства, очень сложная задача, к которой нужно быть готовым на все сто процентов. К тому же, от главы клана ждут гораздо больше, чем от тех же старейшин, которые только отживают свой век и служат, по большей части, советниками и направляющими клан. Коннор предвещает Аррани достойное будущее и верит в него, просто их отношения становятся для него намного важнее, чем раньше, он хочет работать вместе с ним, а не быть порознь и совсем не контактировать. Ему хочется видеть, на что способен его соперник, какой новой мудрости, мысли или технике он обучился сегодня или что-то подобное. Вот это ему интересно. А отделение Ара от остальных не даёт Коннору душевного спокойствия.
На следующий день огненный мальчик, так и не встретившись с приятелем вчера, решает проследить за тем, куда тот будет уходить. Спальни младших, как и старших, располагаются на противоположном конце от главного здания старейшин. Сами же дома выстроены из светлого камня и имеют 3 полноценных этажа с небольшими балконами. Все стены увиты плющом, виноградом и прочей висячей растительностью, что придаёт постройкам зеленоватый оттенок. Окон, как и дверей, дома не имеют, только пространства под них. А чуть вдалеке от спален находится как раз та самая пещера Прародителей, где проходят посвящения все новые члены клана. И вот, Коннор будит себя рано утром, выходит в затемнённый от нехватки освещения коридор и проходит к соседнему квадрату. На месте Аррани не оказывается. Тогда молодой ассасин оказывается снаружи, вдыхает приятный утренний воздух, ещё наполненный водяными парами мороси, оглядывается по сторонам и по стабильно стоящей тишине убеждается, что все спят, даже старшие ассасины. С раздумьями о том, куда Аррани мог так рано уйти, парень проходит до колодца, набирает воды и смывает с себя остатки сна. Тряхнув кистями рук, освобождаясь от воды, он решает проверить вход во владения, может блондин только что ушёл. Но не дойдя даже до смотрительной вышки, мальчик улавливает какое-то движение, исходящее недалеко от него. Саксонский идёт на звук. Когда он становится намного чётче, парень сбавляет шаг и повышает осторожность на максимум. Наконец, он понимает, какие звуки привели его сюда: Аррани отрабатывал удары на деревянном тренажёре. Поодаль от него стоял их наставник, опершись о ствол дерева. Через пару минут наблюдений он также примечает второго старшего ассасина, который следит за ходом тренировки с крыши ближайшей зоны отдыха и медитации, чем является длинное невысокое здание, выстроенное из чёрного дерева с выдвигающимися дверями и тканевой основой на стенах. В какой-то момент Коннор скрывается из виду и уходит от того места обратно. Сна ни в одном глазу. Лишь смешанные эмоции. Получается, Аррани заставляют подниматься раньше рядовых? Парень успел разглядеть небольшие синяки под глазами блондина. Это, и не только, заставило Коннора заволноваться ещё больше прежнего. Ему определённо стало не нравиться то, что происходит с его приятелем. На завтра, послезавтра и на пару дней вперёд он также увидит, что теперь Аррани не только встаёт раньше всех, но ещё и завтракает быстрее прежнего, перестаёт появляться в поле зрения в принципе, терпит болезненные удары прутом или палкой за малейшую ошибку в движении или требующемся поступке, чаще выходит за пределы владений вне сопровождения кого-либо (по-видимому, его встречают уже снаружи), возвращается к себе зачастую весь взъерошенный и грязный, а иногда и в очень бросающейся в глаза крови, что говорит о том, что к лекарю он совсем не заглядывает. «Так требуют его наставники или он сам не идёт?» – думает про это парень. Его беспокойство с каждым днём только нарастает.
Проследив подобным образом за парнем несколько дней, Коннор, в конце концов, не выдерживает и решается поймать Аррани и обо всём его расспросить. Серьёзно, он не мог просто сказать ему «привет», потому что тот, если и мелькал перед ним, то всего на каких-то пару секунд. Блондина было очень трудно словить на месте, если совсем невозможно. Но Саксонский всё же решился попытать удачу и специально лёг вечером спать раньше положенного. В этот день жара немного спала: старшие были заняты преимущественно своими делами и вообще постепенно переставали так откровенно следить за младшими. Это было на руку, поэтому никто не заметил, как парень спокойно вернулся к себе в спальню и не выходил до утра. Коннор поднялся даже не с первыми лучами солнца, а ещё раньше, т.е. поздней ночью, когда звёзды на небе ещё можно было чётко различить, а спасительная прохлада отходила на второй план.
Коннор распахнул глаза и принял сидячее положение. Нужно ещё долго практиковаться, чтобы зрение и разум работали сразу после пробуждения. А пока он заглянул в комнату Аррани и, о счастье, наконец-то обнаружил там спящего ассасина. Даже с расстояния пары метров ему было видно, как измучен его напарник. Балахон небрежно валялся на полу рядом с футоном, а минимальные части мебели интерьера в виде табурета и столика с растениями стояли в разброс друг от друга. Если для обычного человека это ничего бы не значило, то в жизни ассасина – весьма и весьма. С малых лет ребят учат опрятности и всем тонкостям обычного быта, поэтому небольшой хаос может легко поведать о некотором состоянии владельца. Картина была неутешительная. Коннор вздохнул и не успел сам уйти, как увидел, что Ар собирается вставать. Тогда он резко отошёл, накинул капюшон и направился к выходу, чтобы выждать парня снаружи. Через пару минут Аррани показался на глаза, правда, без спешки. Коннор, сидящий прямо над головой парня на крыше, тихо спрыгнул на землю, заглушая звук приземления, как их учили, и двинулся за бывшим сыном королевства. На удивление, парень последовал не к обычному месту своей тренировки, а прямиком к пещере предков. Коннор, поняв, что времени у него в таком случае остаётся мало, принимает быстрое решение. Он за доли секунды появляется перед Аррани, но тот ничуть не пугается. Кажется, он давно заметил следившего за ним, просто не показывал вида.
– Ты следишь за мной? – без каких-либо эмоций спрашивает он.
– Естественно. Тебя невозможно нигде найти. Знаешь, сколько мы не виделись?
– Я бы предпочёл и дальше не видеть твоего лица, – грубо отпускает в ответ и хмурится от раздражения. – В любом случае, что тебе нужно от меня? Учти, пойдёшь за мной и дальше, не уверен, что учитель оставит это на твоё усмотрение.
– Я видел, как ты теперь тренируешься, – начал сразу с главного. – И у меня возник только один вопрос: почему ты терпишь подобное отношение?
– Какое «такое»?
– Не придуривайся! – восклицает Коннор и всплёскивает руками, чем задевает своё одеяние, и оно плавно всплывает в воздух и быстро опускается вниз. – Подъём неизвестно во сколько, жёсткие удары при каждой твоей ошибке, посмотри хотя бы на свои глаза и руки: первые настолько опухли от усталости, что без слёз не взглянешь, вторые – все в мелких обрубках и ранах. Ты давно к Марии хотя бы ходил?
– Тебя не касается то, что делают старшие, – огрызается он. – В конце концов, не мне предъявлять какие-то претензии, когда всё итак уже было решено главой. И вообще, почему я должен тебе это рассказывать? Сам внушал мне всё это время, что надо стараться на благо клана, прикладывать все силы и прочее. Я решил серьёзно отнестись к своему настоящему и будущему положению. Сейчас я делаю то, считаю должным, то, к чему лежит моё сердце. Заметь, и ради тебя тоже, потому что мы с тобой являемся частью клана Огня. Он стал для нас домом и оберегом. Разве это не твои слова?
– Да… но то, что я вижу сейчас… тебе не кажется, что это слишком большие жертвы? – Коннор кладёт руку ему на плечо и заглядывает в глаза, поднятые на уровень его лица, в которых отражается сам Саксонский. Аррани без резких движений берёт ладонь парня, отводит от себя, прижимает к его сердцу, а затем с нажимом толкает его в грудь и опускает руки вниз.
– Повторяю для особо непонятливых: прекращай вмешиваться туда, куда тебя не просят.
Коннор держится за область в районе сердца и провожает Аррани взглядом. Тот уходит ему за спину и поспешно скрывается. Молодой ассасин понимает мысли напарника, но всё равно считает, что он жертвует слишком многим. Узнала бы Мария, что он делает с собой ради цели в жизни, точно бы врезала, как следует. Хотя… в этом случае, наверное, даже её тумаков не хватило бы. Но стоило ли здоровье Аррани настоящего? И почему наставники так жестоки с ним, ведь это совершенно очевидно, что такими темпами парень долго не протянет. Разве они не понимают этого? Коннор не собирается так просто сдаваться. Если старшие ждут чего-то, как один из вариантов, он даст им это «что-то». Ассасин не может сидеть, сложа руки. Если ему необходимо помочь Аррани, то он так и сделает.