Принцесса-невеста
Шрифт:
– Он уходит от меня, – сказал Иниго.
– Но Уэстли беспомощен, – напомнил ему Феззик.
– Феззик, ты нуженмне, – крикнул Иниго.
– Я отойду на минутку, – сказал Феззик, потому что есть вещи, которые надо делать во что бы то ни было, и если другу нужна помощь, то вы должны ему помочь.
Уэстли кивнул, продолжил идти, всё ещё медленно, всё ещё слабо, но всё ещё в силах двигаться.
–
Феззик поторопился. Он навалился на запертую дверь, бросился на неё всей своей массой.
Дверь осталась на месте.
– Прошу, – поторопил его Иниго.
– Я справлюсь, я справлюсь, – пообещал Феззик, отступил на несколько шагов, а затем ударил плечом по дереву.
Дверь чуть поддалась. Слегка. Но недостаточно.
На этот раз Феззик отошёл от двери подальше. С рёвом он пронёсся по коридору, прыгнул на дверь всем телом, и дверь разбилась на щепки.
– Спасибо, спасибо, – сказал Иниго, уже наполовину скрывшись в проёме сломанной двери.
– Что мне делать теперь? – окликнул его Феззик.
– Возвращайся к Уэстли, – ответил Иниго, уже набравший скорость и начавший преследование в лабиринте комнат.
– Идиот, – обругал себя Феззик, повернулся и вновь присоединился к Уэстли. Только Уэстли там уже не было. Феззик почувствовал, что начинает паниковать. Перед ним было полдюжины возможных коридоров.
– Который который который? – сказал Феззик, пытаясь понять, пытаясь хоть раз в жизни сделать что-то правильно. – Ты выберешь неверный, зная тебя, – сказал он вслух, а затем выбрал один из коридоров и побежал по нему так быстро, как только был способен.
Он и вправду выбрал неверный.
Уэстли остался один.
Иниго догонял. Время от времени в следующей комнате мелькал убегающий аристократ, но, когда он добегал дотуда, граф уже был в следующей комнате. Но каждый раз Иниго сокращал отставание. В 5:40 он был уверен, что, спустя двадцатипятилетнее преследование, он наконец останется наедине со своей местью.
В 5:48 Лютик была убеждена, что умрёт. До этого оставалась ещё минута, пока она стояла, созерцая коллекцию ножей принца. Самым смертоносным казался тот, что был в употреблении больше других, флоринский кинжал. Его заострённый конец легко входил в плоть, ближе к рукояти лезвие становилось треугольным. Чтобы жертва потеряла больше крови, как говорили. Такие кинжалы изготовлялись самого различного размера, и принадлежавший принцу казался одним из самых больших, в месте соединения с рукояткой он был толщиной с запястье. Она сняла его со стены и приставила к сердцу.
– В мире всегда не хватает превосходных грудей; оставь свою в покое, – услышала она. На
Уэстли же считал, что отведённый ему час истечёт в 6:15. Час и правда истекал в это время, но у него не было часа; лишь сорок минут. До 5:55, точнее. Но, как уже было сказано, об этом он и не подозревал.
А Иниго не подозревал о том, что у графа Ругена был флоринский кинжал. Или что он великолепно умел с ним обращаться. Лишь в 5:41 Иниго наконец удалось загнать графа в угол. В бильярдной.
– Привет, – собирался сказать он. – Меня зовут Иниго Монтойя, ты убил моего отца, готовься умереть.
Но в действительности он произнёс лишь:
– Привет, меня зовут Ини…
А затем кинжал перевернул его внутренности. Сила удара заставила его, пошатываясь, отступить назад к стене. Потеря крови так быстро обессилила его, что он был не в силах удержаться на ногах.
– Доминго, Доминго, – прошептал он и, в сорок две минуты шестого, опустился на колени…
Лютик была озадачена поведением Уэстли. Она бросилась к нему, ожидая, что на полпути они встретятся в страстном объятии. Но вместо этого он лишь улыбнулся ей и продолжил лежать где лежал, на подушках принца, его шпага рядом с ним.
Лютик в одиночестве преодолела последнюю часть пути и упала на своего единственного и любимого Уэстли.
– Аккуратнее,– сказал он.
– И это всё, что ты можешь сказать в такой момент? «Аккуратнее»?
– Аккуратнее, – повторил Уэстли уже не столь нежно.
Она слезла с него.
– Ты злишься на меня за то, что я вышла замуж? – спросила она.
– Ты не вышла замуж, – мягко сказал он. У него был странный голос. – Ни в моей церкви, ни в какой иной.
– Но этот старик сказал…
– Существуют вдовы. Они встречаются каждый день – не так ли, Ваше Высочество? – И его голос был увереннее, когда он обратился к принцу, который вошёл в комнату, держа в руках запачканные грязью сапоги.
Принц Хампердинк кинулся к своему оружию, и шпага сверкнула в его толстых руках.
– До смерти, – сказал он, наступая.
Уэстли легко покачал головой.
– Нет, – поправил он. – До боли.
Это было странное заявление, и на мгновение принц остановился. К тому же, почему этот парень просто лежал на кровати? Где ловушка?
– Мне кажется, я не совсем понимаю.
Уэстли продолжил всё так же неподвижно лежать, но улыбнулся ещё шире.