Принцесса пиратов
Шрифт:
Пожитков было немного, свои вещмешки сестры несли сами, а вещи девочек из «Дворца наслаждений» нес Рен. Лулу забрала себе Рамана – уж очень та кофе хорошо варила. Попытавшемуся было возразить Акролинно Рамана одной рукой сунула кошель с деньгами, а второй привычно подняла швейцара над стойкой, так как Акролинно пытался возразить, что у девочек действующие контракты с «Дворцом наслаждений», и потому отпустить девушек он не может. Рамана, очень ласково потряхивая швейцара, попросила отдать ей контракты четырех девочек. Четырех – потому как четвертую себе в служанки взяла Стэлла. Она сказала:
– Вообще-то мне служанка не очень нужна, но все берут, так чем я хуже? Вот из принципа тоже возьму! Будет у меня симпатичная служанка, по крайней мере, на нее приятно смотреть, когда она кофе в постель подает. А то меня от «кофейного демона» Раманы, пусть он и варит
Тротуары вдоль канала местами были довольно узкими. В одном из таких мест распахнувшаяся дверь отсекла впереди идущих Милисенту и Листика от остальных. Перед девушками из «Дворца наслаждений» оказался высокий, богато одетый чернявый красавец.
– О, какие цыпочки! – воскликнул он. – Я уже собираюсь идти искать себе подружку на вечер, а тут два таких цветочка сами пришли! Разрешите представиться – Виторио Дзиринталли! Вы – мои гостьи, прошу, заходите! Возражения не принимаются!
Остановившаяся Милисента развернулась и слушала стоящего к ней спиной хлыща. Из дверного проема появились еще два таких же разодетых молодых человека, за ними виднелись еще пятеро, судя по внешнему виду, охрана первых троих.
– Чего с ними миндальничать, хватай их! – пьяненьким голосом закричал один из молодых людей. Кики и Мемо побледнели: о Виторио Дзиринталли ходили очень нехорошие слухи. После того как он искалечил трех девушек из заведений «веселого канала», ему там стали очень вежливо отказывать. Девушки стоили дорого, и хозяева заведений не хотели, чтоб их персонал терял товарный вид из-за прихотей капризного клиента. В заведениях попроще девушки просто прятались при появлении молодого повесы. Он, конечно, мог купить там себе девушку, но это было очень дорого даже для него, ведь хозяева понимали, что после Виторио девушка станет профнепригодной, поэтому и цену назначали соответствующую. Тогда он с дружками стал отлавливать на улицах одиноких простолюдинок, ведь в Венисии все более или менее знатные и богатые девушки, а также женщины ходили с сопровождающими. После того как родственники нескольких искалеченных девушек подали на молодого Дзиринталли в суд, ему пришлось заплатить штраф и выплатить компенсацию потерпевшим. Но это не остановило бы Виторио, денег у его отца было много. Запретил ему так развлекаться сам Джакомо Дзиринталли: подобные развлечения сына портили репутацию самого главы торгового дома. Не потому что его сын так развлекается, а потому что об этих развлечениях становится известно. Теперь девушки, которых захватывал самый младший Дзиринталли, стали просто пропадать. Нет потерпевшей – нет и претензий. Почти все знали о похождениях младшего сына главы клана Дзиринталли, но доказать ничего нельзя было. Милисента тоже знала об этом, ее предупредили девушки из заведения мадам Зизи.
Рен, который замыкал процессию, начал выдвигаться вперед, чтоб прикрыть Кики и Мемо, но Милисента его опередила – она сильно ударила по дверям, при этом незаметно добавив магией. Всех, кто пытался выйти из здания, унесло обратно, дверь захлопнулась, а Милисента пнула франта так, что тот упал. Вскочивший повеса, увидев перед собой совсем молоденькую девушку, не посчитал ее соперницей, а свое падение приписав фактору неожиданности, закричал:
– Как ты, ничтожная, посмела поднять на меня…
– Ногу! – подсказала вторая девушка, даже не девушка, а девочка-подросток, появившаяся из-за спины первой девушки. Глядя на растерявшегося франта, девочка ухмыльнулась и сказала: – Руками такое трогать страшно, уж очень пестрое, может, и сильно грязное! А вот ноги вытереть – самое то!
– Да как ты смеешь… Такое оскорбление можно смыть только кровью! – закричал побагровевший франт.
– Так мы же вроде не запачкались об тебя, чтоб твоей кровью твою же грязь отмывать, – продолжала издеваться девочка, а ее старшая подруга добавила:
– Да и кровь у тебя не такая уж чистая, чтоб ею мыться.
– Что-о-о?! – взревел молодой Дзиринталли: только что усомнились в чистоте его крови, это его-то крови! Потомственного нобиля! Принадлежащего к одному из знатнейших семейств Венисии! Виторио выхватил свою шпагу и рубанул старшую девушку. Шпаги у знати в Венисии представляли собой длинные и узкие мечи, заточенные по кромке с двух сторон, таким клинком можно было не только фехтовать, но и рубить. Но сталь меча Виторио встретила черную сталь клинка девушки. Девушка отбивалась только одним мечом, второй остался у нее в наспинных ножнах, отбивалась очень небрежно, как будто отмахивалась от назойливой мухи. Некоторое время молодой нобиль пытался достать девушку своим клинком, который почти в полтора раза был длиннее чуть изогнутого меча его соперницы. Девушка с легкостью отбивала все выпады, она даже нанесла несколько царапин молодому Дзиринталли, не столько опасных, сколько обидных. Рассвирепевший Виторио сделал шаг в сторону и неожиданно ударил своим мечом рыжую девочку, стоящую сбоку и наблюдающую за поединком. Девушки за спиной Рена вскрикнули, а он сам охнул, настолько быстрым и коварным был удар молодого нобиля. Милисента непроизвольно дернулась, и это движение стоило жизни молодому Дзиринталли. Он еще падал с распоротым горлом, когда дверь здания, не выдержавшая ударов изнутри, рухнула.
– Они убили Виторио! – завизжал один из молодых людей, друзей молодого, но уже такого коварного человека. – Убейте их! Убейте!
Десяток охранников вырвались на тротуар перед домом, они разделили группу Милисенты на две части, девушек из «веселого дома» прикрыл Рен, который отмахивался от двух наседающих на него противников, двух, потому как нападать большему количеству не позволяла ширина тротуара. Третий попытался пройти по перилам вдоль канала, но бывший сержант зацепил этого прыткого охранника за ногу и опрокинул в воду. На двух рыжих девушек, старшая из которых обнимала младшую, сразу не обратили внимания – маловероятно, что довольно умелого дуэлянта, Виторио Дзиринталли, могла уложить одна из этих девчушек. Поэтому их проигнорировали, не посчитав опасными противниками, сосредоточив все усилия на бывшем сержанте. Тот очень умело отбивался и уже двоих ранил, те отошли назад, уступив место своим товарищам. Но вот старшая из девушек, убедившись, что младшая не пострадала (та просто увернулась от удара Виторио), тоже вступила в схватку. Свистнув, тем самым подав условный сигнал Рену, Милисента собралась опять магическим ударом забросить друзей и охранников Виторио Дзиринталли обратно в раскрытую дверь. Рен, с которым девушки заранее отработали взаимодействие в различных ситуациях, развернулся, схватил в охапку Кики и Мемо и кинулся бежать. Это его и спасло, он услышал сзади рык, мало похожий на человеческий. Непроизвольно обернувшись, он увидел, как неясная тень метнулась в раскрытую дверь дома. Все, кто выскочил из дома, оседали на плиты тротуара почерневшими мумиями. Бледная рыжая девушка стояла, прижав руки к груди, перед ней переливалось что-то наподобие пленки большого мыльного пузыря. А вот девочки нигде не было видно. Рен поставил девушек на тротуар и, подхватив свой брошенный меч, кинулся к раскрытому входному проему – дверь была разнесена в щепки. Осторожно заглянув в дверной проем, он увидел лежащего на полу человека в темной одежде. На нем сверху сидела рыжая девочка, она держала неестественно вывернутую руку этого мужчины. Рен отметил, что эта рука хоть и сломана в двух местах, но продолжает сжимать какой-то предмет, очень похожий на кисть скелета, только очень маленькую.
– Ребеночек для амулета нужен?! Да?! Только родившийся?! А ритуал должен проводить будущий владелец амулета?! Да?! Кто научил?! – говорила девочка странным рычаще-шипящим голосом. Так могла бы рычать очень опасная змея, если бы змеи умели рычать. А девочка, почти оторвав руку этому мужчине, прошипела: – Адрессс! Где он?! Где остальные?!
Мужчина что-то тихо ответил, девочка, окончательно ломая ему руку, ударила этим странным амулетом мужчину в грудь. Рен, с удивлением, даже со страхом, увидел, как человек превращается в черную высохшую мумию, а потом осыпается черным пеплом.
– Черное проклятие некроманта, – прошептала сзади старшая девушка. – Он ударил проклятием, ударил изо всей силы! Вы чудом под него не попали, а меня прикрыла Листик! Вся сила заклятия досталась этим…
Дернув Рена за рукав, она указала на осыпающиеся черным пеплом мумии, бывшие ранее друзьями и охранниками младшего Дзиринталли. Девушка могла бы добавить, что этот некромант ударил, потому что увидел ее ауру, которую девушка приоткрыла, применяя магию, ударил, потому что очень сильно испугался.
Вышедшая из здания девочка прошипела:
– Я пойду к этим… – Оа не нашлась как назвать некромантов, владеющих такими амулетами, поэтому просто прошипела. Потом, кивнув сестре, стала быстро раздеваться и передавать ей свою одежду. Старшая сестра аккуратно складывала одежду младшей. Та, раздевшись совсем, беззвучно скользнула в воду канала.
– Но, леди Милана… А как же?.. – пролепетала Мемо, показывая на воду канала. Листик ушла под воду и больше не показывалась.
– Пошли, – скомандовала Милисента, – Листик нас догонит.