Принцесса разыскивает горошину
Шрифт:
— Значит, вас держали в разных местах, — сделал вывод Зеленоволосый. — А сбежала ты как?
— Улетела на воздушном шаре! — Очень мне надо перед ним распинаться, когда я не имею понятия, как он тут оказался. А вдруг он заодно с Сигизмундом Потапычем и прочими?
— Что-то непохоже, — недоверчиво покачал головой Зеленоволосый и снова наморщил нос.
Я разозлилась:
— Нет, а тебе что надо, а? Или здесь какие-нибудь достопримечательности показывают? Сидел бы себе в гостинице и сочинял лозунги типа «Голубые всех
— Ну да, — хмыкнуло это дитя порока, — посидишь с такими! Буквально ищут себе погибели, а ты за них отвечай!
— А ты не заговариваешься часом? — уставилась я на него.
— Нет, я не заговариваюсь, — перевернулся на спину Зеленоволосый. — Меня к вам приставили. Для подстраховки.
— Кто? — удивленно выдохнула я и сама же сообразила, прежде чем он успел ответить: — Федор Иваныч, да?
— Он. Велел не упускать вас из виду ни на минуту, — подтвердил Зеленоволосый и пожаловался: — Пришлось из-за вас даже в зеленый цвет выкраситься.
Теперь понятно, чего он к нам клеился с самого начала. Даже в самолете рядом сидел.
— Выходит, ты… Не этот… Не делегат?
— Не-а, — усиленно замотал он головой. — А что?
— Да так, ничего, — пожала я плечами, а сама подумала: — Вот это здорово! Кто же будет на Лав-параде голубую Россию представлять, если полделегации на поверку никакие не сексменьшинства?
Зеленоволосый же снова перекатился на живот и осторожно высунулся из кустов:
— Вроде все спокойно. Пожалуй, можно выдвигаться…
— Куда? — насторожилась я.
— Дружка твоего выручать, куда же еще, — проворчал Зеленоволосый. — Не дай бог с ним что случится, Федор Иваныч мне голову откусит. Уж больно он ему дорог как память.
— Мне тоже, — призналась я неожиданно для себя самой. — Но как мы его спасем, если их там по меньшей мере трое, этих горилл.
— Нет, двое, — возразил Зеленоволосый, — один уехал.
Ага, значит, Сигизмунд уехал, а Басок и Голопупенка остались. Лучше бы наоборот, принимая во внимание, что Сигизмунд Потапыч — дедок со вставной челюстью, а Басок и Голопупенка — жлобы в расцвете лет.
— Итак, их двое, — рассуждал вслух Зеленоволосый. — Где Димыч, неизвестно… Э, а как ты все-таки удрала?
— Да очень просто! Через канализацию, — тяжко вздохнула я. — То есть сначала через стену, а потом уже через канализацию…
Зеленоволосый выслушал мою невероятную историю самым внимательнейшим образом, чего-то там покумекал про себя, а уж после многозначительно изрек:
— Слушай, а ведь это идея…
И велел показать люк, из которого я выбралась.
Я показала.
Он снова отодвинул крышку и юркнул в колодец. Я даже бровью повести не успела. Пару раз чертыхнулся и позвал:
— Эй, прыгай давай!
— Опять? — У меня ноги подкосились. — Это еще зачем?
— Приятеля твоего спасать! — громким шепотом отозвался из дерьма Зеленоволосый. — Я
— Очень хороший? — усомнилась я, но в люк все-таки сунулась. Хотя и без особого желания, как вы понимаете. Говорят же, что нельзя ступить дважды в одну и ту же реку. А как насчет одного и того же дерьма?
— Значит, так, — инструктировал меня Зеленоволосый, пока мы брели по дерьму. — Будешь стучать в дверь, пока не подойдут. Подойдут — попроси пить или просто ори. Главное, чтобы они открыли дверь. А когда откроют, убегай подальше, да хоть опять в канализацию…
— Хорошо, только лучше я скажу им, что вспомнила что-то важное, — внесла я коррективы. — Про зажигалку. Тогда они точно откроют. Или про то, где сейчас Катька.
— Да плети что хочешь, — разрешил Зеленоволосый, — главное, чтобы открыли.
— Все, пришли, — остановилась я у заветной дырки в стене.
Зеленоволосый заглянул в лаз, протолкнул сквозь него меня, а потом уже протиснулся сам.
— Ты все поняла? — уточнил он и первым принялся молотить кулаками в наглухо запертую железную дверь.
Глава 33
НА ТРОПЕ ВОЙНЫ
— Чего трэба? — прогнусавил из-за двери Голопупенка.
Зеленоволосый пнул меня в бок, и я заорала:
— Я вспомнила! Я еще вспомнила! Про зажигалку!
— Ну и грец с ней, с зажигалкой! — За дверью раздался громкий протяжный зевок. — Завтра хозяин прииде, ему и бреши…
— Нет, сегодня! Это срочно! — завелась я от очередного пинка. — А еще тут холодно! Я замерзла!..
— Так тебя погреть, чи шо? — хохотнул Голопупенка.
— Вломи ей, чтоб заткнулась! — откуда-то издалека посоветовал Басок.
— Щас… Щас я тебя погрею, — пообещал Голопупенка и загремел ключами.
— Брысь, — шепнул Зеленоволосый, и я проворной мышкой нырнула в спасительную дыру в стене.
Дверь лязгнула и отошла, а в проеме застыл Голопупенка и, слегка покачиваясь, сделал шаг вперед.
Зеленоволосый только того и ждал, чтобы захлопнуть дверь.
— Э, ты где? — растерялся в темноте Голопупенка.
— А туточки, — пропела я из своего убежища.
Голопупенка вытянул вперед руки и пошел на мой голос, кренясь то вправо, то влево, как эквилибрист на канате. А за ним — крадучись и буквально след в след шел Зеленоволосый.
— Тю-у! — удивился Голопупенка, ткнувшись головой о стенку, начал неуклюже разворачиваться и вдруг во весь рост растянулся на цементном полу.
— Ну вот, полдела сделано, — удовлетворенно заметил Зеленоволосый, присел рядом с повергнутым ниц Голопупенкой и с профессиональной ловкостью вывернул его карманы. — А это то, что доктор прописал! — повертел он в руке трофейный пистолет и отбросил в сторону кирпич, с помощью которого только что отправил отдыхать Голопупенку. — Теперь можно устроить небольшую экскурсию по заведению.