Принцесса тьмы
Шрифт:
– Можешь не сомневаться, твои лопоухие наблюдают сейчас за нами из своих щелей, за каждым нашим движением, - ответила Найт, выжимая волосы.
– И если ты попытаешься уйти с нами, они настигнут тебя и убьют. А заодно и нас. Но даже если сумеешь добраться до наших, тебя это не спасет.
– Вот это называется влип так влип, - обреченно вздохнул Степан.
– Ну чего расселась?
– грубовато прикрикнула Найт на Свету.
– Ты же мечтала искупаться. Если передумала, пошли обратно.
– Нет-нет! Пожалуйста подожди.
– Светлана проворно вскочила, скинула с
Рассеянно следя за нею, Найт подчеркнуто скучающим тоном проговорила:
– Я рассказала о тебе отцу.
– Правда!? И что?
– оживился Степан.
– А ничего. Он велел разделаться с тобой. Чтоб не мозолил глаза.
Степе показалось, что ему на грудь кто-то наступил. Светлана далеко. Они одни на берегу. Ничто и никто не помешает этой взбалмошной девчонке привести в исполнение наказ отца. Запомнив детали ее первого, довольно странного покушения на него, он бросил тревожный взгляд на ее шею. Трубочка зловеще поблескивала на золотой цепочке. Опередить ее, сорвав с шеи таинственный предмет, или перехватить ее руку? Она делает это молниеносно. Прозеваешь момент - и каюк!
Прочитав его мысли в беспокойно мечущемся взгляде парня, Найт снисходительно улыбнулась.
– Да не волнуйся ты так. Пока что мне не хочется тебя убивать.
– И обнадеживающе добавила: - Что-что, а это всегда успеется.
– Не старайся казаться хуже, чем ты есть, - тихим голосом проговорил он, накрывая ее руку своей.
Найт вскинулась с такой стремительностью, будто увертывалась от смертоносного змеиного броска. От неожиданности он отпрянул.
– Не смей! Ты! Не смей прикасаться ко мне!
– прошипела она, сверля его злобным взглядом.
– Да почему же?
– растерянно и виновато пробормотал он.
– Я все время о тебе думаю. Мечтаю о встрече. Ты пришла. И пожалуйста: “Не смей прикасаться”.
– Не болтай чепуху.
– Она хотела выразить ему свое презрение, свое превосходство над ним. Но голос не послушался ее, и слова, помимо ее воли, прозвучали так мягко, почти застенчиво, что от возмущения на самою себя Найт вскочила, глядя на него сверху вниз. А Степа, безропотно принимая ее власть над ним, с шутливой покорностью лег у ее ног.
– Убей меня, если хочешь. Я больше не боюсь тебя. Потому что...
– Набравшись духу, он выпалил: - Потому что нельзя бояться и любить одновременно.
“Любить? Он сказал, любить? Она не ослышалась? Какая наглость! Какая возмутительная наглость!” Найт поймала себя на том, с какой нежностью баюкает в душе эти резкие, гневные слова, которые почему-то вдруг утратили свой подлинный смысл, превратившись в тихую, светлую музыку.
– Эй! Где ты там?
– в полном смятении крикнула она Светлане.
– Вылезай! Уходим.
Пленница тотчас развернулась и послушно поплыла к берегу.
– Не думай, что тебе удалось меня растрогать, - заявила Найт Степану, приободренная приближением подмоги.
– Я не верю ни одному твоему слову.
– Спохватившись, что выдает себя, она надменно добавила: - А если б и верила,
Сладкая, волнующая теплота, разлившаяся внутри от его слов, не проходила. И, стремясь побороть в себе это странное, незванное чувство, скрыть его как душевную слабость, как позор, она обрушивала на парня гнев и оскорбления, которые, впрочем, уже не могли обмануть даже его. Чем больше бранных слов слетало с ее дрожащих губ, тем шире и счастливее становилась его улыбка.
– Ну чего зубы скалишь!
– окрысилась Найт, окончательно выходя из себя.
– Щас как двину.
– Двинь.
– Степа бесстрашно распахнул рубашку.
Найт пнула его мокрой еще после купания ногой. Он поймал ее за щиколотку и тихонько дернул на себя. Потеряв равновесие, она свалилась рядом с ним на песок, вскинула для самозащиты руки, по-детски зажмурившись. Нападения не последовало. Найт приоткрыла один глаз, потом другой. Их взгляды встретились. Он был совсем близко. Она ощущала на себе его дыхание и какую-то мощную, дурманящую волну, исходившую от него, обволакивающую. Волну, от которой почему-то начали вдруг путаться ее мысли.
– Что за возню вы тут устроили?
– рассмеялась Света, выбираясь на берег.
Найт поспешно вскочила.
– Накупалась, наконец, - ворчливо буркнула она, глядя в сторону.
– Мне надоело тебя ждать. Одевайся.
Вдруг счастливая улыбка, блуждавшая на лице Степана погасла, превратившись в гримасу. Взгляд стал отсутствующим, а тело напряглось и застыло. Девочки удивленно уставились на него.
– Степа... Э-эй! Ты чего?
– окликнула его Света.
Он не услышал. А потом, будто робот, встал, повернулся к ним спиной и, убыстряя шаг, пошел прочь вдоль берега.
– Да что же это с ним?
– недоумевала Света.
– Его позвали, - мрачно проговорила Найт.
– Они умеют это делать.
– Что именно?
– Влиять на расстоянии. Мысленно.
– Лопоухие телепаты?!
– поразилась Света.
– Вот те на. А я-то их за полузверей принимала.
– Одно другому не помеха. Пошли отсюда. Скорее.
ГЛАВА 27
Вадим расстелил на полу огромную карту-план подземного мира Москвы. Члены Кабинета, как по команде, сползли со своих кресел и принялись елозить по карте на четвереньках, почти касаясь ее носами. Они разглядывали ее своими близорукими, подслеповатыми глазками с таким неистовым усердием, будто задались целью доказать ученому пленнику и друг другу, что действительно что-то в ней понимают.
– Достаточно уже, господа! Достаточно!
– раздраженно прикрикнул на них мэр.
“Господа”, не поднимаясь с колен, расползлись в стороны и так замерли в ожидании следующей команды.
– Я закончил свою работу, - сказал Вадим, - и готов ответить на любые вопросы. Но сначала я покажу вам линию разлома земной коры под нами.
– Он взял красный фломастер и через всю карту - с северо-запада на юго-восток - провел зловещую жирную кривую.
– Все, что находится в зоне этого разлома, скорее всего будет разрушено: дома, мосты, дороги, подземные сооружения, - мрачно прокомментировал он.