Принцесса тьмы
Шрифт:
Громкий стук в наружную дверь вывел Найт из глубокой задумчивости. Она встрепенулась. Неужели мама передумала и вернулась за ней. Но уже в следующее мгновение Найт сникла - зачем бы мама стала стучаться в собственные покои. Она вышла из своей комнаты одновременно с отцом и первая открыла дверь.
На пороге стоял Начальник Охраны.
– Опять ты. Пришел сообщить, что моя жена исчезла в неизвестном направлении, а другой беглец найден с оторванной головой?
– с мрачной иронией поинтересовался мэр.
– Господин Мэр, лопоухие не похищали
Мэр смотрел на говорившего круглыми от ярости глазами, не произнося ни слова. А тот продолжал докладывать:
– Мои люди видели как Ученый в сопровождении вашей супруги направлялся к камере своей дочери. Охранники попытались остановить их, но ваша супруга сказала, что действует по вашему поручению, и их пропустили. Прошло достаточно много времени, но никто обратно не возвращался. Тогда мои люди решили напомнить им, что их посещение слишком затянулось - комната девчонки оказалась пустой.
– Вы допросили приставленного к ней щенка, как они ушли - вместе или порознь, в каком направлении?
– Нет, господин Мэр...
– Почему?!
– Мальчишка тоже исчез, господин Мэр.
Наступила тишина. Мэр сумрачно обдумывал, как ему надлежит поступить, а Начальник Охраны стоял навытяжку в ожидании приговора и боялся даже дышать.
– Ты хорошо знаешь, чего заслуживаешь за то, что все вокруг нас оказалось залитым кровью, не так ли?
– прошипел мэр.
– Я даю тебе последний шанс сохранить свою поганую жизнь: доставишь к моим ногам всех беглецов, живыми или мертвыми.
– Это относится и к вашей супруге?- недоверчиво уточнил Начальник.
– Безо всяких исключений, - холодно подтвердил мэр.
– Если до этого с ними не расправятся озверевшие лопоухие.
Найт остолбенела.
– Отец! Ты сошел с ума...
– тихо проговорила она.
– Не встревай!
– рявкнул мэр.
– Ты еще слишком мала. Отправляйся к себе и заканчивай сборы.- Найт не сдвинулась с места. А мэр, тотчас забыв о ней, снова обратился к начальнику охраны: - Ученого и его дочь ликвидировать в первую очередь. Они мне в любом случае больше не нужны. А мою супругу - только в случае ее отказа вернуться. Действуйте и попроворнее. Время не ждет.
Мэр захлопнул перед носом Начальника тяжелую дверь и снова ушел к себе. Найт проводила его задумчивым недобрым взглядом. Затем вернулась в свою комнату, задвинула тяжелый чугунный засов на дверях и
неподвижно застыла, расставив ноги и наклонив голову, будто кого-то собиралась боднуть. Простояв так довольно долго, она, наконец, приняла с трудом давшееся ей решение. Она больше не колебалась, к кому ей следует примкнуть - к отцу или к матери. Только вот где искать этих неразумных беглецов? Ведь ни один из них не знает дороги Наверх. Она начала неторопливо раздеваться.
Оставшись в одних трусиках-бикини, Найт долго вглядывалась в свое отражение. Она казалась себе сделанной из алебастра - еще чуть-чуть и свет проникнет вглубь тела. Однако
почти ритуальному одеванию. Вернее было бы сказать, экипировке. Она накинула на тело тонкую золотистую тунику, едва прикрывавшую бедра, перехватила ее широким кожаным поясом с множеством похожих на украшения отделений. На запястьях закрепила два таких же кожаных браслета, а на ноги натянула очень высокие мягкие сапоги из темно- вишневой кожи с золотыми петельками и кармашками.
Затем Найт достала из гардероба несколько старинных резных шка- тулок и начала по одной извлекать оттуда деревянные палочки, величиной с карандаш, с разноцветным оперением. С большими предосторожностями она украшалась этими пестрыми дротиками, рассовывая их по петелькам, кармашкам и прорезям в браслетах, поясе и сапогах. Последней Найт достала из шкатулки прямо-таки папуасскую заколку, состоявшую из целого веера таких же разноцветно оперенных палочек, и приколола ее к закрученным жгутом волосам.
– Ничего себе видик, - усмехнулась она, придирчиво рассматривая себя в зеркале.
“Видик” был и впрямь “ничего себе”. Этакая Амазонка ХХI века. Соответственно наряду даже осанка ее изменилась. Распрямилась и вытянулась и без того длинная спина, освободив плечи от застенчивой детской сутулости, горделиво откинулась на высокой сильной шее голова.
Найт направилась к выходу. Но, задержавшись в дверях, оглянулась. Окинула задумчивым взглядом комнату, в которой жила со дня своего рождения, игрушки - безмолвных и единственных ее друзей. Это было прощанием с прошлым. Прощанием с детством. Она вернулась, достала из ящика вещицу, меньше всего походившую на игрушку - настоящий офицерский кортик в ножнах - и пристегнула его к поясу.
– Тьфу, черт! Какая же я растяпа!
– спохватилась она.
Увлекшись непривычным для нее снаряжением, Найт совсем забыла про свой осветительный прибор, без которого в подземном мире и шагу не сделаешь. Ей пришлось прилаживать его с огромными предосторожностями - так, чтобы его ремни нигде не соприкасались с дротиками.
– Вот теперь, кажется всё.
– Найт отодвинула засов и вышла в коридор, тихо и плотно закрыв навсегда за собою дверь.
Ни один охранник не пытался ее даже окликнуть. Каждому было известно: дочь мэра вольна идти куда пожелает.
“Им не обойтись без меня, - с возрастающей тревогой думала Найт, невольно убыстряя шаг.
– Но куда они могли пойти? Кто руководит ими?
Света? Что может без нее Света? Привести их к морю? Попытаться отыскать Степана? Ну конечно! Куда ж еще они могли пойти! Глупые! Один неверный поворот, и они заблудятся. Навсегда. Затеряются в бесконечных подземных лабиринтах и погибнут. Если их не раздавит землетрясение, их убьет голод... или лопоухие. Ах, зачем они поспешили. Зачем ушли без нее. Ведь она единственная, кто может их вывести, а они даже не обратились к ней. Они ей не доверяют.”