Принцип иллюзии
Шрифт:
А если нет? Если все-таки у мужика просто сердечный приступ, и никак он не связан с бутылкой?
А если связан? Тогда ни о каком квесте уже разговоров нет. Я стала участницей страшной истории. Вот что – нужно узнать подробности.
Первым делом я отправилась в парк, там ничего не намекало на случившееся. Скамейка была пуста и никому не интересна. Я прошлась, и мне повезло, в дальнем уголке заседал еще один бомж, на вид молодой мужчина, следы подпития несколько затрудняли определение точного возраста.
Погибшего
– Крепкий мужик был, – заявил, пыхтя в меня дымом от дешевой вонючей папиросы. – Вот так живешь и не знаешь, откуда прилетит.
Я хотела возразить, что тут как раз более-менее понятно, но не стала.
– Он с кем-то близко общался?
– А то. Жил с Любкой, она недавно уехала к себе.
– К себе?
– За Канавкой она живет, там, где железка и гаражи. Только не болтай, что я сказал.
Оставив мужчину, я набрала Пашку, чтобы уточнить, где находится искомое.
– А тебе зачем? – конечно, спросил он первым делом.
– А тебе зачем знать, зачем мне? Что, трудно помочь?
– Не трудно. Канавка – это маленькая речка на северо-западе города. Остановка электрички так и называется: Канавка. Вдоль железки за домами идет дорога мимо Канавки, и там же гаражи.
– Откуда такие подробности знаешь?
– Там типография рядом, друган работал. Тебе туда зачем? Место довольно глухое, говорят, бомжи обитают.
– На Канавку хочу посмотреть.
– Что-то ты темнишь, Вера…
– Все, адьес.
Не то что я не доверяла Пашке, просто хотела сначала проверить, действительно ли мои страхи имеют место быть или я все придумала. Как мне в этом могла помочь сожительница умершего Витьки, я понятия не имела.
Глава 4
Дорога вдоль Канавки оказалась сносной, упиралась в небольшое одноэтажное здание с потертой надписью: «Типография». Кажется, я пошла не туда, потому что, изогнувшись, дорожка влилась в тупиковую широкую улицу с автомобильным движением, которая в свою очередь уходила в перекресток со светофором.
Развернувшись, я потопала обратно, держа курс на видневшиеся крыши гаражей. Вскоре заметила неприметную тропинку, уходившую между деревьев в бок, а потом выводящую к старому деревянному мостику. Перейдя Канавку, я пошла по хорошо утоптанной дороге. По правую руку оказались гаражи, по левую в отдалении за деревьями текла речка.
Логово Любы я нашла только потому, что очень желала. Оно спряталось за разросшимся кустарником, и выдала его протянутая в стороне веревка, на которой висело непонятное серое полотнище.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – позвала я, аккуратно отодвинув ветки.
И даже присвистнула. Да тут целое жилище, даже старый полуразвалившийся диван есть. Тряпьем завешено типа стен, оттуда и высунулась дама. Я опять не стала зацикливаться на возрасте. Скажем так, от тридцати до сорока, мне лично такой характеристики вполне достаточно.
– Тебе чего? – буркнула она, потирая покрасневшие глаза и шмыгая носом.
– Я насчет убиенного… В плане насчет Витьки вашего, что скончался.
– Ну… – дама сразу насторожилась.
– Я из газеты. Уточнить хотела. Ходят слухи, что у Витьки проблем с сердцем не было? А тут сердечный приступ…
– И что? – она замолчала, я тоскливо подумала, что так наш разговор ни к чему не приведет, когда дама вылезла из-за полотен ко мне. – Можно подумать, если ты напишешь, кто-то будет расследовать его смерть? Умер и ладно, им только в радость.
– Так есть что расследовать?
– Проблем у Витьки с сердцем действительно не было. Он вообще на удивление крепкий. Столько пить, а даже печень как у трезвенника.
– Он ее проверял, что ли?
– Было дело… По программе соцзащиты. Делали нам в прошлом году дис… Диспанзери…
– Диспансеризацию, – подсказала я.
– Во-во. Кого-то даже лечили. А Витька здоровый как бык оказался. Ему даже работу предлагали, если с синькой завяжет, но это ж Витька…
Я понимающе кивнула.
– Но если у него проблем не было, с чего бы ему умирать? – задала вопрос.
– Вот и я о том, – понизила голос Люба. – Не с чего! И откуда у него бутылка эта с шампанским, скажи мне? – она так посмотрела, словно знала, что это я ее подсунула бедному не по годам здоровому Витьке.
– Не знаю. Откуда?
– Вот и именно… Я ментам сказала, проверьте бутылочку-то. Уж больно примета явная. Но им, конечно, не до того. Только посмеялись надо мной, мол, преступление века: бомжа травить дорогим шампанским. А ежели не его отравить хотели? – она понизила голос, а я раскрыла широко глаза.
Вот тебе и на, а говорят, асоциальные элементы в виду нездорового образа жизни соображают плохо.
– А кого? – спросила шепотом.
– Откуда ж я знаю? Может, Витька эту бутылку подобрал открытую, а там отрава внутри. Вот сердце и того.
– Но тогда в новостях было бы два трупа.
Люба фыркнула, посмотрев на меня, как на дитя неразумное.
– Это за Витьку никто радеть не будет. А кому надо, так могут и труп спрятать. Даже в Канавке, нет-нет, а по весне трупак всплывает.
– Ясно, – я передернулась. Где я, а где трупы в Канавке? – Спасибо за содержательную беседу. Как только выйдет статья, я пришлю вам номер.
И пока Люба не принялась задавать ненужные вопросы, я ретировалась. Первым делом, усевшись на лавке в ожидании электрички, еще раз перечитала все, что нашла о смерти Витьки. Надо сказать, она мало кого волновала и среди населения, и среди самой прессы. Можно было не сомневаться, что никто копаться в деле не будет.