Принцип кентавра
Шрифт:
Хью так себе и представлял, что миллионеры лопают паштеты из гусиной печени просто тоннами. Он облегчённо вздохнул про себя и заказал то же, что и его дама.
— Итак, о чём пойдёт речь? — улыбнулась Миранда, когда официант расторопно удалился.
— Речь о моей книге и об одной из её героинь, — сказал Хью, демонстрируя свою ответную улыбку. — И вы с ней знакомы, мисс Майер. Речь пойдёт о вашей сестре.
Миранда растерялась, но быстро собралась и переспросила:
— О сестре? Но вы же знаете, что она погибла…
— Я пишу книгу о детской и подростковой преступности. Получив консультации некоторых специалистов, в том числе и профессора Бреццеля, я подумал, что мог бы
— Профессор Бреццель? — непонимающе переспросила Миранда, — кто это?
— Этот психиатр лечил вашу сестру и давал заключение о состоянии её здоровья для полиции.
— Я этого не знала, — легкомысленно сообщила Миранда, — впрочем, я тогда сама была почти ребёнком. — Немного помолчав и потеребив локон, Миранда сказала — понимаете, я бы не хотела, чтобы теперь, в преддверии моей помолвки имя Майеров как-то негативно упоминалось в прессе или в книге. Мы так устали от сенсаций…
— Миранда, могу заверить вас, что все герои моей книги будут выведены под псевдонимами, я никоим образом не заинтересован в исках и судебных разбирательствах.
Миранда покивала головой. Официант принёс заказ, и беседа на время умолкла.
— Поймите, герр Петерс, — сказала Миранда, ловко расправляясь с паштетом, — я к своему стыду, ничего интересного сообщить вам не смогу. Когда Юю устроила весь этот кошмар, я была на учёбе, и узнала обо всём даже не от членов семьи, а от полиции. Бабушка была занята тем, что пыталась спрятать следы преступления Юджины. А потом, переживая смерть отца, я так сконцентрировалась на этой потере, что о своей сестре совершенно не думала.
Миранда отложила вилку и посмотрела в глаза мнимому журналисту.
— Поймите, — снова сказала она. — Я осталась со своим горем одна. Всё внимание было сконцентрировано на Юджине. Внимание психиатров, прессы, полиции, бабушки, слуг! Абсолютно всех, — Миранда говорила с горечью в голосе, однако, соблюдая приличия, и не повышая тона, — и потом, когда я узнала, что Юджина будет жить в клинике, я почти успокоилась. Я боялась её.
— Почему вы боялись её, Миранда? — удивился Хью.
— А вы бы не боялись? — усмехнулась девушка. — то, что я читала в газетах, и о чём бабушка говорила шёпотом со слугами меня пугало. Раньше я не замечала странностей в поведении Юю. Разве что избалована, окружена всеобщим вниманием… Но ведь она потеряла мать, и малышке было всего четыре года, неудивительно, что отец её разбаловал. Я даже не представляла себе, что она больна.
— А вы общались с сестрой после ее выписки домой? — спросил Барбер, уминая закуски.
— Почти нет, — Миранда отпила из бокала и облизнула губы, показав розовый язычок. — Врачи сказали, что Юджине это вредно, да и бабушка не хотела нашего общения. Я скучала по сестре, но … Всё в доме стала решать бабушка.
— Сменим тему, — предложил Хью.
— Давайте, — улыбнулась очаровательная собеседница.
— Скажите, у вашей сестры были задатки художницы? — спросил Хью.
— Странный вопрос, — покачала головой Миранда, — какое это имеет отношение к вашей книге о детской преступности?
— Собственно, никакого, — спохватился мнимый Петерс, — просто мне попадались на глаза рисунки Юю Майер, сделанные в клинике. Они очень необычные.
— Я читала где-то, что сумасшедшие часто проявляют таланты в стихосложении, музыке и живописи. Может быть, и у Юю был такой талант, но теперь это нам не суждено узнать, — печально покачала головой Миранда.
Она отложила вилку и кивком позвала официанта, Хью понял, что аудиенция завершена. Расплатившись, собеседники высказали друг другу уверения
— Если бы вдруг, случайно, скажем, выяснилось, что Юджина Майер жива, то что бы вы на это сказали? — Хью пристально посмотрел в глаза собеседнице.
— О, это из области невероятных событий, герр Петерс, — развела руками она. — За столько лет я свыклась с мыслью о её гибели… Думаю, что сумасшедшие очень быстро деградируют и становятся ещё более опасными… Даже не знаю, была ли я рада встрече…
Миранду увёз шофер в фешенебельном авто, а Хью поехал домой на городском автобусе.
Придя в квартиру, он первым делом снял костюм, аккуратно завернул его в чехол и подумал, что этот день прошёл совершенно зря, да ещё и ввёл его в неоправданные затраты. Что же записать в дневнике? Только то, что Мирадна Майер уж точно не помогала Юю сбежать из дома.
Глава 18. Идентификация завершена
Наутро полный надежд на успех Барбер позвонил в антверпенскую лабораторию. Ди Морен ответила, что за результатами можно явиться.
Детектив явился без промедления и, стараясь быть спокойным, спросил эксперта: «Привет, Ди, чем меня порадуешь?». Ди откинулась на спинку стула и, сняв очки, потёрла переносицу.
— Ситуация стандартная. На обложке блокнота обнаружено семь чётких отпечатков пальцев и около десяти фрагментарных. На полимерной упаковке есть два пригодных отпечатка, на футляре для очков — один отпечаток, остальные смазанные. Отпечатки пальцев с чайной чашки не пригодны для идентификации. Один полный отпечаток пальца, обнаруженный мной на блокноте, совпадает с отпечатком, изъятым с упаковки бумажных салфеток, два фрагмента совпадают с отпечатками на футляре для очков. Вернее, являются фрагментами указанных отпечатков, если быть предельно точным.
Сердце Хью учащённо забилось.
— Спасибо, Ди, — детектив протянул конверт с деньгами и увесистый пакет с документами. — Мне нужно ещё одно исследование. На этот раз — исследование идентичности почерка.
— Это не ко мне, Хью. Я передам Дитеру твой пакет. В последний раз выполняю заказ, я из-за тебя работу терять не хочу. Меня по головке за такие подработки не погладят, — строго сказала Ди, но конверт и пакет с трудом сунула в дамскую сумочку-шоппер, — сам понимаешь, официального документа я тебе не выдам по идентификации отпечатков, только фотографии самих отпечатков и схему совпадений.
Посмотрев на глянцевые листы фотобумаги, Хью увидел, красные стрелки и кружки вокруг увеличено сфотографированных папиллярных линий, а также таблицу совпадений.
— Этого достаточно, Ди. Мне всё ясно. Надеюсь на помощь Дитера.
Хью вышел на улицу и глубоко вздохнул. Накрапывал редкий дождик, но дышать легче не стало. Столбики пыли подпрыгивали в такт крупным каплям. Доказательств было больше, чем достаточно: Юю и Лаура — это одно лицо. Лилиан имела право знать, что её внучка найдена живой и здоровой. Или не имела права знать? Хью решил повременить с отчётом, дождаться заключения графолога, а затем вернуться к Лауре в Мюнхен. Лаура лгала, это было очевидно, лгал и Борис. Лгали все, с кем, так или иначе, входил в контакт Хью. Но почему? Несмотря на то что контракт номер сорок семь не предусматривал обязанности детектива выяснять всю правду и ничего кроме правды, Хью хотел знать, для чего подросток инсценировала собственную смерть. Наверное, это непрофессионально и непростительно — увлечься объектом расследования, но Хью ничего не смог с этим поделать, как ни противился.