Природа зверя
Шрифт:
– Я… – выговорила Амалия с усилием, запнувшись. – Я ни о чем больше не думала, кроме него. Ничего больше в моей жизни не было, и я просто не могла себе вообразить, как это – когда его не будет рядом со мною… И не знаю, что делать, когда вы его заберете у меня…
– Заняться собственной судьбой. Ты, Бог дал, еще не древняя старуха, и впереди у тебя еще полжизни. И, к слову, разлучать на веки вечные вас никто не намеревается: будете видеться, когда вам будет угодно, попросту в прочее время ему лучше быть наедине с его будущими наставниками. Неотлучная мать при парне в таком возрасте – согласись, нездорово.
– Как
– Однако все это дело дальнее, – заметил Курт недовольно, косясь на притихшего волка на полу. – Для того, чтобы это стало реальным, надо выбраться из этого трактира, а мы не можем этого сделать – за стенами метель и, как это ни невероятно, еще один оборотень.
– Как такое может быть? – с сомнением качнул головой Бруно. – Совершенно случайно в трактире у дороги собрались два конгрегата и охотник – это можно допустить. Но чтобы столь же случайно в том же самом месте обнаружились разом два ликантропа… Что-то тут нечисто. Голова, часом, не побаливает?
– Нет. Пухнет – это да, но не болит. Слишком незнакомая ситуация, слишком чуждая тема.
– Вы нездоровы, майстер инквизитор? – робко поинтересовалась Амалия, и Курт снова вздохнул:
– Причуды моего организма. Если где-то там, в глубине рассудка, я отметил какую-то нестыковку или факт, который не могу сам себе объяснить, если отметил, но не смог пока осмыслить явно – у меня начинает болеть голова. Сейчас на подсказки подспудных решений моего разума полагаться не приходится. Я слишком мало знаю о том, что связано с подобными существами, о том, что логично и само собой разумеется, а что ненормально применительно к обстоятельствам, посему вряд ли смогу сделать четкие выводы – сознательно или нет. Слишком большой недостаток информации, а вытянуть что-то из Яна довольно сложно. От внятных ответов его постоянно сносит в сторону… Но – да, даже при всем том ясно, как Божий день, что положение сложилось странное. Две уличных кошки в одном переулке – и то увидишь нечасто, а такие, как Макс, я так мыслю, тем паче не бродят по Германии стаями.
– Бродят, если верить Яну, – возразил помощник. – «Они собрались в стаю» – помнишь? Что-то происходит в их среде.
– Однако же здесь не стая. Здесь один – снаружи, и второй – внутри, и к их стае он никакого отношения не имеет.
– И что же – впрямь совпадение?
– Пока не знаю. Есть пара мыслей, но… сейчас остерегусь делать выводы. Больше всего меня смущает другой вопрос: если все эти ночи Макс бродил за стенами, за которыми в это же время разгуливал и наш сосед, почему парень все еще здесь? Почему не загрызен конкурентом по территории или, если в них существует некая видовая общность, почему его не сманили уйти от людей? Не может же быть так, что они там не повстречались.
– Держит мать? – нерешительно предположил Бруно. – Ты сам сказал – он еще детеныш. Сманивали, да не пошел.
– Как вариант, – столь же неуверенно согласился Курт, снова бросив взгляд на связанного зверя.
Тот примолк, уже не рыча и не пытаясь высвободиться, устроившись, как есть, и положив голову на связанные под мордой лапы – судя по всему, к такому положению он и впрямь уже привык за долгие два года, и сегодня только присутствие лишних людей рядом растравило в нем ожесточение. Привыкает ведь, как известно, и собака к палке… Или же в Максе Хагнере мало-помалу начало уже проступать то самое устроение двух сущностей по соседству друг с другом, естественное, как утверждал охотник, с возрастом и усиленное срединной ночью полнолуния? Как знать, возможно, завтра поутру он даже вспомнит кое-что из происходящего в этой тесной комнатушке…
– Это его обыкновенное поведение? – уточнил Курт, обернувшись к Амалии. – Такое спокойствие, я разумею.
– В последнее время да, – подтвердила она тихо. – Наверное, просто уже привык. Поначалу он рвался из веревок на всем протяжении ночи, а однажды даже порвал. Тогда мы купили эту – подороже, покрепче… Но теперь он стал спокойнее. Как думаете, майстер инквизитор, – спросила она с надеждой, – быть может, это означает, что он начинает входить в разум? Ведь тот охотник сказал, что это случится рано или поздно.
– Будем надеяться, – неопределенно отозвался Курт.
Задать вопроса о том, как давно Хагнер стал столь терпимо относиться к своему положению, он не успел – сквозь уже привычный шорох сухого снега о стены и ставни откуда-то издалека, приглушенный воем метели, донесся перекатистый грохот, точно бы где-то там, за задней стеной, обвалился невысокий бревенчатый дом. Мгновение в комнате висела тишина; волк на полу приподнял голову со связанных лап, выставив торчком острые уши и напрягшись.
– Что это было? – шепотом спросила Амалия, и Курт, встряхнувшись, отмахнулся:
– Неважно, но что бы ни было – это явно не в порядке вещей, а стало быть, сейчас Ян помчится в нашу комнату, чтобы нас разбудить. А нас там нет… Бруно, живо вниз. Отвлеки, задержи, заболтай, сделай что угодно, только не пускай его на второй этаж. Амалия, – продолжил он, когда помощник, коротко кивнув, выскользнул за дверь, – теперь ты. Я могу оставить тебя с ним наедине в запертой комнате?
– Не в первый раз, ведь я говорила… Что происходит, майстер инквизитор? – сама себя оборвала она, нервно обернувшись на окно. – Что это было?
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил Курт честно, отступая к двери. – Я вернусь, когда все разрешится, что бы там ни началось… Сидите здесь, ни движения, ни звука. И надеюсь, что Максу не придет в голову взвыть – вот тогда начнется подлинное светопреставление.
Глава 10
Ван Ален и Бруно, когда он спустился, стояли у окон, на ночь забранных ставнями, и вслушивались в метель. На Курта охотник обернулся мельком, вновь отвернувшись и склонившись к окну.
– Вы оба вовсе не ложились, что ли? – без особенного интереса осведомился он.
– Бессонница, – коротко отозвался Курт, остановившись подле него, и вопросительно кивнул в сторону задней стены: – Что это было? Откуда грохот?
– Если не ошибаюсь, от дровяного сарая.
– Бревна, – сопоставив слова Ван Алена с раскатистым громыханием, уверенно предположил Курт. – Обрушилась кладка бревен. Зачем ему понадобилось лезть туда?
– А если допустить обыкновенную бытовую невезуху? – нерешительно предположил помощник. – Что-то треснуло от мороза, одно бревнышко покосилось, и поехали остальные… Ну, к чему волку дрова?