Пришествие Зверя том 2. Антология
Шрифт:
— Политика очень похожа на войну, — мягко согласился Вангорич. — Иногда единственное решение — это ударить по самой главной фигуре.
— Я верно служу Империуму! — сердито и потрясенно отозвался Курланд.
«Иногда шоковая терапия необходима», — подумал Вангорич.
— А вы недавно спрашивали себя, что на самом деле нужно Империуму?
Имперский Кулак умолк, словно обратив взгляд внутрь себя.
Вангорич коротко поклонился и оставил постчеловека наедине с его мыслями. Дракан был не настолько важной особой, чтобы Сенаторум ждал его прихода, а Курланду требовалось о многом поразмыслить.
Глава 13
Матово-серый
— Быстро — туда и обратно, — передал по вокс-каналу отделения ветеран-сержант Колумба, хватаясь одной рукой за поручень, вделанный в потолок.
Сержант был железноликим аскетом с ледяной водой в жилах и сердцем из свинца. Ввиду узких взглядов на представления Кулаков Образцовых о смирении, он не раз отвергал звание капитана и публично отчитал Курланда за то, что тот предложил ему место в восстановленных щитовых корпусах Терры. Церберину он нравился.
Узкий луч его собственного шлема погрузился в вихрь на полметра, словно застав поднятую пыль врасплох и придав ей вместо однообразной черноты белый, серый и кровавый цвета. Строчка золотых рун, обозначающих бойцов отделения, тянулась по краю внутреннего дисплея шлема, и от тряски корабля, вызванной работой двигателей, руны смещались. Трап уходил в темноту. Было не видно ни его конца, ни собственно почвы.
— Мы — Образцовые, — сказал он во встроенный вокс. — Ни одна стена не выстоит против нас. Ни одна стена не встанет рядом с нами.
— Вы все знаете свои цели, — заключил Колумба.
Церберин бегом повел их прямо в вихрь, поднятый струями двигателей, усиленный сервоприводами прыжок заставил его приземлиться в облаке пыли. На миг силовые системы брони и тяга взметнувшейся вверх земли удержали его в воздухе, потом он упал — полтонны керамита двумя ногами врезались в сухую почву. Суспензорные устройства распределили силу удара по всему доспеху, пластины сместились, и он невольно опустился на корточки, потом поднялся под визг сервоприводов, достал из кобуры и вскинул пистолет.
Он вообще ничего не видел. Над землей кружили пыльные бури и выхлопы корабля, не пропуская посадочные огни. Мерцающие руны на дисплее его шлема и вибрации, уловленные сенсорами в сабатонах, говорили о том, что рядом топают его боевые братья.
Они веером разошлись от места посадки — неясно видимые гиганты с поднятыми и нацеленными болт-пистолетами.
Брат-ветеран Донбаз проверил подачу боеприпасов в тяжелый болтер и прикрывал наступление с относительно высокой точки. Антилл упал на одно колено и приложил руку к тому месту шлема, под которым находилось ухо, над головой его моталась длинная антенна закрепленного на плече вокс-усилителя. Доспех любого космодесантника мог независимо принимать вокс-сигналы, но масштабы ближнеорбитального коммуникационного шума и рассеивание сигнала от их собственных скрывающихся кораблей вызывали необходимость усиления на случай, если придется вызывать братьев, находящихся около восьмой планеты. Апотекарий Реох стоял рядом, вытянув руку с нартециумом и проверяя образцы воздуха на предмет следов токсинов и патогенов. Они, конечно, едва ли способны убить космодесантника, но разумная предосторожность выиграла
Церберин передал по воксу на «Громовый ястреб», что его отделение высадилось, принял два сухих щелчка в микробусину и почувствовал устремляющийся вниз выхлоп турбин.
Корабль поднялся со страшным ревом, поворачивая двигатели для горизонтального полета, и умчался. Пыльная буря понемногу улеглась, камни и более крупные обломки упали, оставив лишь сухие органические остатки. Воздух расчистился достаточно, чтобы Церберин увидел, как «Раскаяние» сворачивает мимо главного города планеты, Принкуса Пракса, и его крепости времен крестового похода примерно в двухстах километрах к востоку за меридианом Дневного Света.
Медленно кружась, опустился второй корабль. Его металлический корпус был украшен необычными модификациями: знаки отличия, абляционное бронирование и разнообразные орудийные установки — причем казалось, что далеко не все из этого сделано человеческими руками. Стальной череп на фоне звезды, герб Железных Воинов, мрачно взирал с хвостового руля и носовой секции. Держась низко, корабль накренился влево и начал подниматься, прочесывая местность парой сигнальных огней и подыскивая место для посадки.
Церберин машинально осмотрелся вокруг.
Слева мрачно двигалась во тьме, вращая парными лопастями, диагональная линия двухлопастных ветряков. Жирно поблескивающий резервуар для воды, пустой, продырявленный, был обнесен колючей проволокой, которую кто-то разрезал и примял. Брат Тарсус выступил вперед, целясь из болтера в направлении тихо постукивающих турбин.
Справа возвышались навозосборники с рокритовыми стенами, окруженные грязными железными пристройками. Химический генератор. Резервуар для силоса, круглый и массивный. Один из навесов предназначался для хранения машин. Он был открыт, внешняя дверь наполовину скрывала разбитый грузовик на колесах. Машина представляла собой ржавую мешанину ремней, рычагов и воронок, с выступающим подъемником спереди, расписанным под орочью пасть. Кузов был накрыт брезентом, заднее ограждение забрызгано кровью. Шины спущены. Братья Гален и Борун заняли оборонительную позицию, Карва вышел вперед, чтобы прикрыть товарищей тяжелым огнеметом. Позади — ничего, если верить глубинному авгурному сканированию «Громового ястреба», лишь истощенные пастбища и пыль.
Впереди — цель.
Его усовершенствованное высокочувствительное зрение с высокой степенью детализации различило в темноте какую-то постройку. Это было массивное промышленно-сельскохозяйственное сооружение с пыльными стальными стенами и зарешеченными окнами. Над окнами верхнего этажа был нарисован большой прямоугольный знак извивающегося змея. Лишь приблизившись и собрав данные приборами шлема, Церберин смог понять, что тут все процентов на двадцать пять больше, чем нужно по человеческим меркам. Значит, орочье здание. Грязный проезд, ведущий к центральной двери, был разрыт колеями от шин и забросан костями, дерьмом и вроде бы обрывками одежды.
Он перешел на неспешный бег. Братья Хардран и Налис следовали за ним по флангам, целясь в верхние этажи и вспомогательные выходы болтерами. Тоск и Колумба не отставали, причем первый не сводил с двери громоздкого болтера с подвесным плазмометом.
В ухе Церберина зазвучали фразы на частоте отделения:
— Гален. Нет контактов.
— Тарсус. Тут то же самое, брат-капитан.
— Реох, — сказал по воксу апотекарий дважды искаженным, нечеловеческим голосом. — Я считываю в верхних слоях почвы концентрацию антибиотиков и человеческих гормонов роста. Не могу сказать почему, но я не вижу опасности.