Пришествие Зверя. Том 3
Шрифт:
Пси-реакция прошла по толпам сражающихся орков с быстротой молнии — стремительный колдовской ураган, порожденный коллективным сознанием ксеносов, сквозь глаза дотянулся каждому в череп и вырвал из них души. Он несся все дальше по толпе, и вслед за ним лопались головы. Струи крови хлынули изнутри на замасленное окно в пилотской кабине гарганта. Боевые машины остановились. Одна перевернулась. Влажное хлюпанье и треск, стук осколков черепов по металлу доносились с лестницы, ведущей на галерею, и из-за двери за спинами Олуга и Брокка.
Змеящийся разряд ударил Зверя в клыкастую челюсть,
Затем он поднял глаза и фыркнул, глаза его бешено сверкали.
Что-то пошло не так.
Раненая Сестра.
Курланд нацелил штормболтер в упор, прямо внутрь щита Зверя, и разрядил весь магазин орку в лицо. Из брони чужака хлынул, загораясь, пирокластический гель. Воя и пуская слюни, вожак выбил болтер из латной перчатки Курланда взмахом левой лапы.
Практически обезоруженный, в обесточенном доспехе, Имперский Кулак ощутил, как от сокрушительного удара дробятся укрепленные кости запястья, руки и плеча. Штормболтер отлетел в стену, упал и прокатился по полу. Сознание помутилось, спасаясь от боли.
Все исчезло, кроме ощущения силового меча в другой руке.
Зверь отшатнулся, ошеломленный. Морда его превратилась в сплошную оплавленную массу, безглазую, с ноздрями, слившимися в одну борозду, с губ свисали потеки жира. Он ослеп. Курланд замахнулся мечом одной рукой, вложил в удар весь запас отчаянного упорства, унаследованный от Дорна, и вонзил клинок в разверстую пасть вожака. Тот дернулся — даже в агонии достаточно могучий, чтобы вырвать меч из руки Курланда, — рухнул ничком на пол...
И затих.
Как и весь тронный зал.
Имперский Кулак осел на пол, внезапная слабость в коленях смыла боевую анестезию, которая до сих пор помогала ему держаться на ногах.
Готово. Он справился. Мозг его онемел не меньше, чем тело, и отказывался понимать масштаб значения произошедшего.
Он преуспел там, где примарх потерпел неудачу.
Они преуспели.
Сквозь звон в ушах он услышал, как кричит Тирис, поздравляя его. Подошел Круль, улыбаясь, и плюнул на труп Зверя. Удивительно, как близко ассасин был все это время, а Курланд и не заметил. Судя по всему, агент Вангорича защищал его. Лаврентий издал радостный писк — он так разволновался, что перешел на двоичный код. Асгер завыл, хотя не так, как раньше: он оплакивал погибших и праздновал победу, которая определяла исход войны. У Курланда по спине прошла дрожь, и он улыбнулся — наверно, впервые за всю свою послечеловеческую жизнь, его трясло от того, что кончился приток адреналина, и от постепенно возвращающейся боли.
— Мы победили, — сказал лорд-командующий.
А что еще он мог произнести?
Боэмунд стоял на коленях над поверженным Зверем. Он пронзил мечом сердце орка, надавил, подождал секунду, потом одной рукой отсоединил шлем и поднял его под тихое шипение магнитных замков. Сомкнув руки на гарде реликвийного клинка, он опустил голову и не стал выпрямляться.
— Примарх не ошибся, когда доверил это тебе, брат. Прости мои сомнения, они были недостойны слуги Императора. Ты добился величайшей победы со времен уничтожения Хоруса.
Курланд взял брата за руку, и два космодесантника помогли друг другу подняться.
Новый Имнериум начинался здесь.
Лорд-командующий сжал истекающее гелем сочленение на локте Черного Храмовника, выражая ответную благодарность... и увидел, как распахнулись огромные двери в дальнем конце зала. Он услышал нечеловеческие голоса, тяжелые шаги кого-то, закованного в броню, и понял, что ошибался.
Во всем.
ГЛАВА 18
Улланор - Горкогрод, тронный зал
Они ошиблись. Страшно ошиблись. Теперь Курланд ясно понимал это. Он посмотрел на круглый помост посреди тронного зала и на шесть тронов.
Шесть. Он повернулся к галереям — отличительных знаков на них было тоже шесть. В голове возникли совершенно нелогичные выводы, словно кто-то поднял ворота, разделяющие «возможно» и «невозможно». Такого не могло быть в орочьих империях прошлого: даже последним настоящим «Вааагх!» управлял железным кулаком Урлакк Ург, единоличный всемогущий «император».
Но здесь был не один Зверь, и так повелось с самого начала.
Их было шесть. Прим-орки, и каждый — отец своего легиона.
С места, куда его забросил поверженный вожак, на некотором расстоянии от входа для служителей, по которому они пришли, Курланд увидел трон, прежде скрытый. Он был больше остальных, застлан кожами и мехами и раскрашен в черно-белую клетку. Пока лорд-командующий разглядывал его, пораженный тем, что узор ему знаком, оглушительный грохот шагов и звон брони достигли апогея, и в огромные главные двери прошел еще один Зверь.
Второй прим-орк.
Или первый?
Он был крупнее того, с которым только что бился Курланд, и облачен в более тяжелую и богато украшенную броню с черно-белыми зигзагами на пластинах сложной формы. Забрало шлема было выполнено в виде клыкастой маски кроваво-красного цвета, инкрустированной камнями. Чужак бросил взгляд поверх сокрушенных гаргантов по обе стороны ворот, поверх сотен изуродованных орочьих трупов по всему тронному залу и издал рокочущий рык, похожий на звук боевых рогов титана. Взор его остановился на павшем собрате, и он двинулся вперед, так что пол содрогнулся. Воздух вокруг чудовища задрожал, когда из латных перчаток хлынуло всеуничтожающее зеленое пламя.
Именно этот орк бился с Вулканом.
Курланд обругал себя за то, что не сообразил сразу, но как он мог? Кто бы предположил, что Зверь — не один?
Впрочем, это не имело значения.
Как Имперский Кулак, он должен был предусмотреть любой вариант.
— Защитите лорда-командующего! — заорал Боэмунд, и команда «Ловчий» тут же открыла огонь, стреляя от груди и одновременно твердым шагом идя на перехват. Болт-снаряды отлетали от щитов прим-орка. Мелта-лучи и плазменные сгустки из комбиоружия шипели, ударяясь в них.