Прислуга в гостинице духов
Шрифт:
Мне стало совсем плохо.
— Юля, — заклинатель коснулся моего предплечья. — Как бы то ни было, ты ни в чем не виновата. Виноваты мы: я, Кирилл, госпожа Санли, возможно, даже Герман. Ты всего лишь исполняла данные тебе поручения. Когда Кирилл с Германом вернутся, мы попытаемся вернуть гостиницу ее законному владельцу.
— Куда мне приехать? — спросила, взяв себя в руки. — Сегодня я нужна семье, но уже завтра вернусь в город и…
— Ты должна остаться, — пальцы на моем предплечье чуть сжались. — Это не твои заботы. Ты вообще не должна была всего
— Да о чем ты вообще? — меня штормило от одной эмоции к другой.
— Ты его любишь? — неожиданный вопрос Тэйрона застал врасплох. — Любишь Германа?
Я в который по счету раз опешила и просто стояла, глядя на отбрасываемую капюшоном тень. Глубоко внутри я давно определилась с ответом, и он был утвердительным. Но говорить об этом со странным заклинателем не хотела и вообще перестала понимать, чего он от меня хочет.
Прежде, чем я успела ответить хоть что-то, он откинул капюшон, и мне показалось, что я сошла с ума. Ветер словно затих, перестали шелестеть последние, задержавшиеся на ветвях деревьев листья. Даже тявкающие собаки смолкли, будто пораженные вместе со мной…
Глядя в хорошо знакомое лицо, я ощущала, как мои глаза раскрываются все шире и шире, а сознание медленно ускользает в темноту.
— Прости, Юля, — горько усмехнувшись, произнес заклинатель.
Тьма стала гуще, и я почувствовала, как падаю прямо в ее гостеприимно распахнутые сонливые объятья…
Как хорошо проснуться и понять, что никуда не нужно спешить! Можно поваляться в постели, нежась в проникающих сквозь окно солнечных лучах, немножко помечтать, потом неспешно умыться и сварить себе утренний кофе…
Ой, да кого я обманываю?
Все плохо!
Все-таки более невезучего человека чем я, наверное, не существует. Это же надо было устроиться работать в гостиницу, которую совсем скоро закрыли! Как и конторку, где я подрабатывала иллюстратором последние несколько месяцев… вот уж действительно жаль — и самой работы, и зарплаты.
После вчерашнего гуляния по лесу у меня саднило горло, так что вместо желанного кофе я потопала на кухню заваривать чай с лимоном и медом. Надо же было брату зачем-то потащиться вчера в этот треклятый лес… хорошо еще, что все обошлось.
Родители ушли на работу, Сашка — в школу, куда отправился по собственному желанию, несмотря на вчерашние приключения, и дома я осталась одна.
Медитируя над чайником в ожидании, когда закипит вода, я периодически вздыхала. На душе скребли кошки, и настроение обитало где-то в подземелье. Никак не могла отделаться от ощущения ужасной утраты, будто вместе с потерей работы я потеряла огромную часть жизни. Хотя, с чего бы? Работая иллюстратором, я приобрела полезные навыки вместе с опытом и теперь могу попробовать устроиться в этом же направлении куда-нибудь еще. О должности горничной и говорить нечего — череда уборок и смены белья… скукотища, хотя платили тоже очень неплохо.
И все же странное сожаление не отпускало, а к тому же не имело никакого отношения к деньгам.
Не вылезая из пледа, в который укуталась точно в кокон, я взяла кружку, уселась за стол и принялась пить чай вместе с приготовленными мамой кексами. Любимая домашняя выпечка настроения не улучшила, а еще мне подумалось, что кексам не хватает аромата специй — вот уж странно, мама отродясь их не добавляла…
Хорошая погода оптимизма тоже не прибавляла, даже наоборот. Когда на душе прескверно, а на небе сияет яркое солнце, кажется, будто оно издевается, портя настроение еще больше.
Чем сегодня заняться, я не знала. Хотелось взять небольшой перерыв, тщательно обдумать, как мне жить дальше и где искать работу, но преследующие меня необъяснимые эмоции мешали.
Я не могла сосредоточиться ни на чем. Даже когда села рисовать, не смогла выдавить из себя ничего путного. А вдобавок оказалось, что мой ноутбук совершил ужасающее и масштабное преступление — папки со всеми моими работами почему-то оказались бесследно стерты.
— Безликие все возьми! — в сердцах выругалась я и тут же зависла.
Безликие? Это еще что за выражение? Откуда оно взялось?
Сердце вдруг екнуло и болезненно сжалось, и я, злясь на себя за странности собственной психики, принялась просматривать объявления о работе. Зашла на все подходящие сайты, потом оставила везде резюме, вот только в качестве портфолио мне теперь предложить было нечего. Я даже любимый скетчбук где-то умудрилась потерять, что вызвало сожаление даже большее, чем его стершаяся электронная копия.
С этого дня для меня началась непрекращающаяся серая полоса. Нет, не черная — именно серая, как сам стоящий на дворе ноябрь. Чай с медом ситуацию не спас, и я все-таки заболела. Провалялась с температурой целую неделю, а потом еще одну ходила, хлюпая носом.
К моему удивлению, работа все-таки нашлась. И, пожалуй, это был единственный луч света в моем царстве серости. Теперь я разрабатывала эскизы мягких игрушек, работая при этом удаленно и лишь изредка наведываясь в город.
Мишки, зайцы, бегемоты, ежи — кого я только не перерисовала за минувшее время, но чувствовала, что моим работам не хватает огонька. Какой-то изюминки, которая, как мне казалось, была прежде. Затяжная депрессия переросла в тупую душевную пустоту, заполнить которую у меня никак не получалось.
С Ленкой мы почти не общались, живущие в поселке приятельницы погрузились в семейные отношения, и единственным человеком, общение с которым доставляло мне радость, стал Сашка. Мы проводили вместе вечера, сначала занимаясь каждый своим делом: я — работой, он — домашним заданием, а потом вместе играя или просто болтая обо всем. Мне снова полюбилось рассказывать сказки, и он, хотя и заявлял, что уже слишком для них взрослый, все-таки с удовольствием слушал.
— Говорящий кот — это так банально! — заявил мне Сашка, когда я начала очередной рассказ. — Они почти во всех сказках есть!