Прислуга в гостинице духов
Шрифт:
— Простите, у меня просто выдался тяжелый день, — уже спокойнее проговорила я и, перед тем как запереться в своей комнате, попросила: — Не беспокойте меня, пожалуйста, я хочу отдохнуть.
Закрыв за собой дверь, я с размаху швырнула рюкзак на кровать и принялась мерить шагами комнату.
Потрясений было слишком много, и все это никак не укладывалось у меня в голове. Однозначно, если бы не непоколебимая, всепоглощающая злость на заклинателя духов, которым оказался мой родной отец, я бы снова впала в истерику и свихнулась.
Да, Тэйрон и мой папочка оказались одним и тем же человеком.
Наряду
«Прости, Юля», — вспомнились и его слова, сопровождаемые полным сожаления взглядом.
– Да черта с два прощу! — произнесла я вслух. — Никогда не прощу! Ты же… просто…
На ум приходили сплошные ругательства, а произносить их в адрес родителя, какие бы поступки он ни совершил, у меня язык не поворачивался.
А вот у него запечатать мои воспоминания, и более того — заместить их другими, рука поднялась! Месяц… целый месяц, безликие возьми, я находилась в монотонном неведении и страдала! А он в это время сидел на кухне, пил треклятый коньяк и имел наглость спрашивать, все ли у меня в порядке!
Что теперь делать, я не знала. Сколько всего случилось за это время? Что стало с Большим Домом, и где теперь все работники? Кто владеет гостиницей — Кирилл или Игорь? Где сейчас Герман…
Подумав о Германе, я закусила губу, потому что желание разрыдаться стало нестерпимо сильным. Это ведь с ним я виделась сегодня у входа в усадьбу, он подал мне ту перчатку… Господи… а он меня помнит? Если помнит, то почему не приходил? Почему позволил мне умирать в этой серости, вдали от того мира, который я успела полюбить всей душой? Я ведь и его полюбила — этого угрюмого безликоборца, который…
Губу пришлось прокусить практически до крови, чтобы отогнать непрошенные мысли. Сейчас нужно было думать о том, что предпринимать дальше, а не убиваться из-за уже случившегося, которое все равно не изменить.
Идея пришла внезапно, и долго я ее не обдумывала. Возможно, она была глупой или даже идиотской, но попытаться стоило.
Глубоко вдохнув, бесчисленный по счету раз унимая эмоции, я выключила свет, сняла носки и нырнула в постель. Отвернулась лицом к стене, укрылась почти с головой, но одну ногу высунула из-под одеяла и немного свесила с кровати. Мысленно постаралась во всех деталях представить подкроватных монстров, что сделать было совсем несложно, учитывая, сколько раз я их рисовала.
Время шло, ничего не происходило. Тогда я сменила тактику. Чуды были слишком милыми, чтобы вызвать во мне чувство страха, и мне пришлось поднапрячься, чтобы их образ вытеснил другой — более зловещий.
Как я там обычно представляла обитающих под кроватью чудовищ до того, как стала работать в Большом Доме?
Мое воображение нарисовало нечто темное, косматое, с большими когтистыми лапами и светящимися в темноте глазами. После созерцания самых разнообразных духов даже такой образ особого страха не внушал, но какое-то его подобие в душе все-таки появилось. Я сосредоточилась на этом, во всех красках представила, как из-под кровати кто-то вылазит, протягивает ко мне ту самую лапу и…
Неожиданно меня схватили за пятку!
Неожиданно, потому что я была почти уверена, что из моей затеи ничего не выйдет!
Что, получилось?!
Резко сев, я посмотрела на пол и к своей несказанной, просто немыслимой по масштабам радости увидела двоих хорошо знакомых меховых чуд, смотрящих на меня в упор.
— Дратути, — синхронно поздоровались они совсем как в нашу давнюю первую встречу.
Все слова застряли в горле, и я, не в силах совладать с накрывшем меня вихрем, сползла вниз и стиснула их в медвежьих объятиях.
— Так на нас еще не реагировали, бро, — просипел синий.
— Нас сейчас задушат, бро, — пробасил фиолетовый.
Опомнившись, я отстранилась и тут же ощутила, как мне в бок ткнулось что-то подвижное и теплое. Посмотрев в ту сторону, обнаружила, что это мой верный дух-помощник, маленький цыпленок, попискивания которого напоминали радостные всхлипы.
— Ребята-а, — протянула я, незаметно для себя опять заплакав. — Вы не представляете, как мне вас не хватало-о…
Позаимствовав у брата привычку тянуть гласные, я обрушила на чуд ворох вопросов, предварительно предупредив, что если они сейчас вздумают снова меня бросить, то очень сильно об этом пожалеют.
Моей угрозой прониклись и, клятвенно заверив, что никуда не уйдут до наступления утра, дали все имеющиеся у них ответы. Ответов было не слишком много, но общая картина примерно вырисовалась.
Месяц назад, как раз в тот злосчастный день, когда заклинатель бессовестно изменил мою память, у Большого Дома появился новый владелец, которым стал Игорь. Полученный им ключ давал полную власть над гостиницей, из-за чего расстановка сил мгновенно поменялась. Игоря не особо волновал Большой Дом именно в качестве гостиницы, он был нужен ему как проход между мирами. Поэтому гости в течение нескольких дней разъехались, основные сотрудники, на которых все держалось, были уволены, и в Доме установились новые порядки. Котик и духи-помощники остались, но им сейчас приходилось несладко. Большой Дом стал прибежищем мутных личностей, с которыми водился Игорь. Как оказалось, он успел обзавестись широким кругом друзей, среди которых были и псионики, и медиумы, и даже пускай не такие сильные как Кирилл, но все же маги.
— Но Кирилл так просто не сдался, — перебив «бро», важно произнес синий чуд. — Весь последний месяц они вместе с господином заклинателем, безликоборцем и госпожой управляющей разрабатывали план возвращения Большого Дома.
Услышав о «господине заклинателе», я снова едва сумела подавить вскипевшее внутри негодование. Да что там — гораздо больше, чем просто негодование.
— И каким образом они собрались его возвращать? — спросила, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Фиолетовый шмыгнул носом и пробасил:
— Котик же там остался. А у него, оказывается, откуда-то редкий магический шар есть. Кирилл об этом еще давно узнал и успел вычислить, на кого этот шар настроен. Вот так-то он на мадам Стью и вышел, и теперь мы знаем, что происходит в Большом Доме. А еще Котик там всеми духами-помощниками командует, он же умный. Вот они переворот и готовят. Уже этой ночью на него пойдут.
— Этой ночью? — эхом повторила я и, включив телефон, взглянула на часы.
Немного помолчала, собираясь с мыслями, а потом не терпящим возражений тоном заявила: