Притворись мной, я буду тобой

Янтарная Регина

Почему я ее совсем не помню?

Почему не помню своего детства? Все мои детские воспоминания неразрывно связаны с Моей Головной Болью по имени Ярослав.

Помню хоккейные коробки, папу, его друзей в красных касках с клюшками, гоняющих шайбу. Помню маленьких лошадок, как мы с дядей Ярославом угощаем их морковкой и яблоками.

Помню розовую пушистую сахарную вату, обмазанные мороженым свои липкие щёки, к которым прилипает папа, когда целует меня.

Помню вечно грустную маму.

А вот Элис я не помню. Память

безжалостно вытерла ластиком всё, что происходило со мной до пяти лет.

Странно! Некоторые люди помнят себя с двухлетнего возраста. А я нет! Почему жизнь так несправедлива ко мне? Именно мне сейчас нужно срочно вспомнить Элис, а у меня не получается!

Тяжело и обречённо вздохнула!

Ведь еще в кабинете следаков почувствовала ЭТО, когда моё сердце бешенно заколотилось, и я не могла выдохнуть, разглядывая фото девчонки.

Меня сбила с толку мелкая деталь — линзы. Могла бы догадаться, Мисс Будущий Адвокат, что твоя сестра, как и ты, любит эксперименты с внешностью.

По стеклу забарабанил дождь. Ну конечно сейчас зарядят бесконечные осенние дожди, и больше не будет шанса увидеть летний звездопад. Еще месяц назад мы с Яром отдыхали на море и загадывали желание на счастье.

Когда падала первая звезда, я не успела собраться с мыслями и жутко расстроилась.

— Лапушка! — ласково назвал меня тогда любимый, целуя в шею. — Неужели моя любовь к тебе зависит от вовремя загаданного желания? В этом деле я верю только себе.

— Яр, милый, не говори так. Ты же знаешь, что я верю в знаки природы.

— Чудачка! — Яр коснулся моих губ своими. Так слегка, чтобы не смазать мою помаду.

Я игриво запрыгнула на любимого, обвив его крепкое тело загорелыми ногами. И быстро, жадно зацеловала ключицы, шею, лицо Яра, оставляя на них алые метки губ.

— Моя любимая обезьянка, — съёрничал Яр, улыбаясь в тридцать два отбеленных зуба.

А теперь у меня не было Яра, но осталось ЭТО чувство, что мы с Элис родственные души, и обязательно должны соединиться, чтобы почувствовать себя единым целым!

Проливной дождь говорил о том, что мое лето ушло безвозратно, впереди промозглая серая зима. Но мое нутро восставало против этого. Я не могла позволить себе не бороться за право стать счастливой. Я потеряла двух самых любимых мужчин, но у меня оставался шанс найти свою вторую половинку.

Не стала задавать маме лишних вопросов по телефону. Вдруг мама растревожится не на шутку. Не мне судить, почему двое пятнадцатилетних подростков, отдали одну из двух дочек на воспитание богатой русской испанке.

Не мне! Я не судья. Но все же где-то под ребрами скребло неприятное чувство предательства. Зачем они так поступили! Мою Элис отдали посторонней женщине, от которой сестре пришлось сбежать! Может, не было никакого похищения изумрудов, а женщина хотела обвинить удочеренную дочь? Кошмар!

Я шмыгнула носом и потянулась к телефону. Оставался лишь один человек, которому я могла позвонить. Думала, что даже если мы останемся с ним на Земле вдвоём, то к нему не обращусь.

Никогда не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Ситуация изменилась кардинально, когда я узнала, что не одна! Нас двое! Поэтому я должна думать не только о себе. Мы одно поделенное целое, которому нужно срочно соединиться. На войне любые средства хороши.

Я уже предвидела, как услышу радостный голос Яра, как отбрею бывшего, сообщая, что я звоню всего лишь по срочному делу.

Теребила крестик на груди и слушала зумер. А затем как гром среди ясного неба.

Абонент не доступен…

— Чёрт! Черт! Черт! — заорала я, вскакивая на кровати. — Вы что сговорились сегодня не отвечать? Мне нужна ваша помощь… — из глаз потекли слёзы бессилия и ярости. Я осела в позу лотуса, обдумывая ситуацию.

— Может, позвонить следачке? Нет, отметается. Следователи помогут мне найти систер, и тут же депортируют ее на родину. А там будут судить за воровство.

Я мрачно ухмыльнулась и поднялась с кровати.

— Ну, что Диана, поиграем в Алису. Как в детстве… — Вспомнила нашу любимую игру… только не смогла припомнить ее название.

Продолжая разговаривать с собой, дерзко направилась к шкафам соседок. Мои-то вещи ещё не прибыли из Лесневска. Может, прибыли, только получать их некому. Их хозяйка слишком занята — на нее много навалилось всего самого-самого…

В шкафу было не густо, но и не пусто. Откопала в барахле короткую юбку в складку, топик со стразами из Китая, на тоненьких брительках, замшевую черную куртку. Порывшись в косметике, нашла черные тени и красную гранатовую помаду.

— Харли Куин смогу изобразить на лице, сподручные средства есть, — хмыкнула я, уставившись в небольшое круглое зеркало в ванной.

?????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? — Блин! — фыркнула я, оглядывая бледную физиономию в зеркале. Слезы тоже не украсили моё лицо, оставив на нем скорбные следы.

— Ди, ты справишься, — приказала самой себе, продавливая взглядом Диментра саму себя.

Ровно в 16.00 вышла из общежития. В кармане имелось три адреса, которые назвала Карина, как точки, принадлежащие братьям Запасным.

БАР НОЧНОЙ КЛУБ КАЛЬЯНАЯ

Стремительно побежала к такси — плачущий дождь не оставил выбора.

Таксист надменно окатил меня легким саркастическим взглядом.

— Для ночного клуба ещё рановато! Не находишь, пташка?

Старче, давай, вези, — пробормотала себе под нос. Вслух же пропела:

— В самый раз! Поехали.

***

— Девушка, приехали! — водитель такси словами выталкивает меня под проливной дождь.

Подхожу к клубу, уверенно толкаю дверь — не открывается. Нагло стучу стервозной шпилькой сапога-чулка.