Притяжение души
Шрифт:
Титул императрицы обязывал держать марку и уметь наказывать подданых.
Надев строгий топ белого цвета и брюки с завышенной талией, я отправилась навстречу с Рамолой, желая узнать правду и поставить точку в этой истории. Первые часы, узнав о предательстве, я была разбитой, не знала, как теперь вообще буду доверять людям, но переспав с этим, я взяла себя в руки. Предательство нельзя прощать.
Я могла протянуть руку помощи, но видимо Рамоле она была не нужна.
Подруга ничего не подозревала, когда мы встретились в нашем любимом кафе. Я специально опоздала на встречу, хотела заставить
Взглянув украдкой на знакомое, почти родное лицо, я невольно подумала, что милому личику и не скажешь – на какую подлость она способна.
– Привет. – Я села напротив неё, отказавшись от поцелуев и милых приветствий, игнорируя то, как Рамола встала и потянулась ко мне, чтобы поприветствовать. Поставила свою сумку на стол и приняла деловой вид. – Как ты?
Мы были давно знакомы, конечно, Рамола сразу почувствовала моё настроение, перестала улыбаться и выгнула вопросительно брови. Подруга стала растерянной, неловко посмотрела по сторонам, понимая, что выглядит глупо.
– Нормально, ты как? Поссорилась с мужем? – Она села на место, принимая снова невинный вид. Сегодня эта черта подруги меня раздражала.
– Нет, с Демидом всё великолепно. – Я плотоядно улыбнулась. Конечно, если она сливает постоянно про меня информацию, правду ей знать не нужно. Для Рамолы я в счастливом браке по искренней любви. Задорно подмигиваю подруге. – Если ты понимаешь о чём я!
Глаза Рамолы округлились, стали напоминать букву о.
А меня всю передёрнуло от отвращения. Она сосала ему в клубе, брала в рот у того, кто мне понравился. Знала о том, что произошло между нами и всё равно пыталась заскочить на его член.
– А чего тогда такая злая? Будешь что? – Сегодня я на Рамолу смотрела по-другому, теперь она не казалась мне такой милой и преданной подругой. Любое её слово раздражало.
Облизываю губу и показываю официанту, что мне ничего не нужно.
– Нет, задерживаться тут я не собираюсь. – По венам вновь растекается ртуть. Пора заканчивать представление. – Хотела с тобой поговорить про твоего друга Маркуса. Помнишь такого?
Закидываю ногу на ногу, прожигаю взглядом Рамолу, заставляя её нервно ёрзать на стуле.
– Маркуса? – повторяет Рамола, становясь растерянной. Подруга оглядывается по сторонам, думает, что я расправлюсь с ней старинным способом, позову людей, что вывезут её за город и пустят по кругу? Если честно, было такое желание.
Год назад Рамола познакомила меня с новым знакомым Маркусом, невысоким парнем с курсов английского. Он был не очень приятным, меня веселили его неаккуратно сбритые усики как у подростка. Я не могла понять, что у него может быть общего с Рамолой. Теперь всё стало на свои места. Как оказалось, Маркус был свободным журналистом, он писал грязные статейки для разных интернет – журналов.
Последний год он часто публиковал статьи обо мне. У парня с усишками всегда находились горячие фотографии со мной. Публикации особо не заботили меня, в них не было ничего криминального.
Но то, что фото и содержание ему поставляла Рамола, было настоящим предательством со стороны подруги.
– Да, про того самого, кому ты последний год
Дыхание подруги сбивается. Она краснеет, прячет глаза. Я ждала другой реакции, надеялась, что она попросит прощения, станет закидывать меня оправданиями.
– Не переживай, он не опубликует статью. Больше он вообще ничего не опубликует. Никогда. – Каждое моё слово было правдой. Демид позаботился о том, чтобы Маркус заткнулся на веки вечные. Не знаю, что он ему сделал, но парнишка вышел из бизнеса. – Я здесь для того, чтобы услышать что-то внятное… как ты докатилась до того, чтобы продавать мои фото?
На красивом лице подруги замерла растерянность. Рамола обдумывала свой ответ, придумывала очередную ложь. На красивом лице проступила хитрость.
– Давай сбросим маску. Скажи мне правду.
Рамола очертила руками губы, привычка с детства. Я так давно знала её и, как оказалось, ничего не узнала о ней.
– Не буду извиняться. Мой поступок никак не повредил тебе. Тебе эти статейки не способны были навредить, их пишут десятками каждый день. Одной больше, одной меньше. – Рамола отвернулась. Она всегда так делала, когда сильно нервничала. – Родители перестали давать мне деньги год назад. Папа сказал, что я достаточно взрослая, чтобы выйти замуж и позаботиться о себе сама. Что расходы на меня становятся слишком накладными. Пришлось крутиться.
– За счёт меня? – Презрение просочилось против воли. – Почему ты ничего не говорила мне о проблемах с родителями?
– Не хотела. Ты бы всё равно не поняла бы меня. Тебя отец всегда на руках носил и боготворил, относился к тебе и Ибрагиму одинаково, несмотря на что, что ты девочка, а меня отец растил для выгодного вложения. – Ага. Знала бы она как отец выдал меня замуж. – Мне не хотелось ни с кем разговаривать на эту тему, замуж тоже не хотелось.
– И ты не придумала ничего лучше, как вместо того, чтобы устроиться на работу, использовать нашу дружбу? – Мой мир рушился слишком быстро. Гнусто жить среди таких людей.
– Ника. – Рамола так резко повернулась ко мне, что я непроизвольно вытянулась. Она посмотрела на меня с таким осуждением, что на мгновение я забыла, кто из нас виноват. – Ты всю свою жизнь жила без бед и хлопот с золотой ложкой во рту. Чтобы ты сделала, когда я тебе рассказала о своих проблемах, дала денег? Использовала влияние своего отца? Ты всегда была выше и лучше меня на голову, мне постоянно приходилось тянуться за тобой. Прекрасная Николетта Хегазу… Куда бы мы не пошли, и чтобы не делали, всегда была Николетта Хегазу И… её бледная и незаметная подруга… Рамола. Никто и никогда не говорил Рамола и её подруга… Всегда я была твоим приложением, скупым дополнением. В детстве я не особо на это обращала внимание, хотя мама постоянно мне говорила, что я тебе не ровня. Но вот уже в университете прочувствовала все прелести. Куда бы мы ни пошли, парни замечали только тебя. Если кто-то проявлял ко мне интерес, стоило тебе появиться, как обо мне забывали.