Притяжение души
Шрифт:
Господи. Неужели я серьёзно сейчас пересплю с ним?
– Я буду нежен, Николетта, тебе понравится. Поверь мне, я смогу раскрыть твой потенциал, сделать так приятно, как никогда не делал твой муж.
– В этом я сомневаюсь. У меня замыкает спину от страха. – Твой муж конченый кретин и неудачник, если не смог удержать тебя!
Это уж точно. Мой муж…
Мой муж…
Зрачки расширяются. Вижу в зеркало, как дверь позади нас со скрипом открывается и показывается Демид в чёрной рубашке и брюках с электронным ключом от номера. Он спокойно проходит в спальню, закрыв за собой дверь и опускается
Мы со Смерчем застыли словно каменные статуи, просто смотрим на курящего Демида. Не знаю, радоваться его появлению или нет?
А вот и мой муженек – конченный кретин и неудачник, по версии Смерча.
Демид всегда производил на меня впечатление очень опасного человека, но прежде я никогда не была знакома с его Альтер – эго. Только догадывалась на что он способен. Теперь мне предстояло столкнуться лицом к лицу с настоящим Демидом.
– Д-демид? – лепечет растерянно Богдан, явно испугавшийся появления моего мужа. От уверенного в себе Смерча ничего не остаётся. Глаза мужчины бегают из стороны в сторону. Исходящий от него страх осязаем. Я судорожно сглатываю, они знакомы. Класс. И судя по реакции любовника, бармен немного напутал в иерархии акул. – Ты что тут делаешь?
Демид выдерживает паузу, которая кажется очень долгой, или мне так кажется от страха.
– Пришёл посмотреть, как ты будешь трахать мою жену. – Спокойно отвечает мой муж, неторопливо выдыхая горький дым. Лицо Демида – непроницаемая маска. – На камерах, знаешь ли, это не так захватывающе.
На камерах? Он видел… ВСЁ?
– Твоя жена итальянка, я слышал… а… а… я не знал, что муж… блядь! – Богдан отскакивает от меня как ошпаренный, а я пошевелиться не могу, стою всё также на четвереньках, удерживая судорожно перила кровати. Видок у меня шикарный. И располагаюсь я к Демиду самым интересным ракурсом. Дорогущее белоснежное бельё, чулки… я точно выгляжу порочно и эффектно. – Я если бы знал, никогда бы…
– Ничего страшного, Смерч, продолжай. Делайте, что собирались делать. – Демид устало выдыхает дым. Пепел падает на ковер. На усталом лице ни грамма интереса или злости. Ему абсолютно всё равно. – Если я не могу удовлетворить свою ненасытную итальянку, то кто я такой, чтобы мешать найти ей удовлетворение в другом месте?
Его слова сдирают с меня кожу заживо. Ждала я другой реакции. Мне хотелось причинить ему боль, а вместо этого, я наказала саму себя. Шикарно.
– Трахай её. – Приказывает Демид, подаваясь вперёд. Скрип кресла бьёт по натянутым нервам. Богдан ничего не понимает, качает отрицательно головой. – Или хочешь, чтобы я тебе башку отстрелил? Давай же, доведи мою жену до оргазма.
– Демид, не вмешивайте меня… - Смерч поднимает руки, отодвигаясь от меня.
– Раз… - Демид достает пистолет из кобуры и снимает его с предохранителя. Щелчок затвора заставляет меня зажмуриться. Настроен он решительно. – Два…
Чтобы простимулировать любовника, Демид нажимает на курок и стреляет в Смерча, специально промахивается. Если бы хотел, убил бы его сразу. А так играет с нами. Я опускаю голову, желая испариться из этой комнаты. Богдан тут же заскакивает
Смерч напуган до ужаса.
– Блядь! Блядь! – Ругается он, дрожит как осиновый лист. – Как же так то, блядь!
– Так лучше.
– Я начинаю осознавать, что Смерч точно сейчас трахнет меня при Демиде под дулом пистолета. От этой мысли я цепенею ещё больше, не могу и слова вымолвить, смотрю лишь на Демида через отражение зеркала не мигая, не понимая, чего он хочет. Он правда хочет на это посмотреть?
Не верю. Нет. Не может.
Демид собственник. Он пытается подавить меня. Хочет преподать урок. Жестокий урок.
Я не уступлю. Нет.
Мои трусики ползут вниз, а Богдан спускает свои боксеры, он серьёзно намерен меня отыметь на глазах у Демида и тот не будет его останавливать. Я жду, пока Демид скажет, что с воспитательными процедурами покончено, но Брюнет лишь ждёт зрелища.
– Нет! – Начинаю орать, дёргаюсь, отползаю от мужчины и натягиваю свои трусы обратно. Смерч косится на Демида, надеясь, что тот остановит экзекуцию, но Брюнет снова стреляет, и парень подминает меня под себя, оставляя синяки на теле, держа намертво. В стене над нами зияет огромная дыра после выстрела Демида.
– Не обращай внимание, Принцесса с характером! Любит пожёстче. У нас такие игры. – Поясняет Демид, издавая глухой смешок.
– Вы ебанутые на всю голову. Оба. Отмороженные извращенцы. – Бормочет Смерч, растирая активно свой вялый член, который упал под дулом пистолета, и не торопился подниматься. Только это и спасает меня. – Точно Омен.
Омен?? Демид – омен? Сын сатаны… Бес… твою мать он сын беса, сын сатаны. Омен.
Ну почему все явное такое не явное? Как я в баре не додумалась? Надо было выбирать улыбчивого Гришку.
Издаю стон, который звучит в этой позиции слишком двусмысленно.
Если бы я не чувствовав Демида, то могла бы поверить, что он готов подложить меня под мужчину, но я знаю, что всё это игра! Вижу, как в глубине синих глаз, за маской хладнокровия плещется дикая ревность и злость.
Нужно собраться. Нельзя ему уступать, иначе всё было зря. Он не позволит меня трахнуть.
– Давай помогу. – Хрипло говорю Смерчу и накрываю его руку своей, не решаюсь дотронуться до его члена. Слишком противно. Решаю переиграть Демида. – Представь, что здесь только мы. Ты и я. Я очень хочу тебя, а ты меня? Не смотри на Дэма, он импотент сраный, может только смотреть.
Не вижу лица Демида, сердце молотит так, что перед глазами лишь чернота. Я собственный голос узнаю с трудом. Но могу поклясться, что слышу скрежет его зубов.
– Богдан! – зову мужчину, что-то подсказывает, что мой голос его отвлекает. Придвигаюсь к мужчине ближе и решаюсь взглянуть на Брюнета. – Ты оправдаешь своё прозвище? Ты в постели настоящий смерч, да?
Кажется, я слышу рычание Демида. Вижу, как дёргается правая сторона лица от напряжения. Он на грани.
– Бляяяяядь. – Протягивает мужчина и неожиданно грубо валит меня на спину, наваливаясь сверху. Его голый член задевает бедро, и я вскрикиваю от дикого омерзения, решаясь сдаться первой. Касаться голого Богдана – невыносимо. Не хочу! Фу! Не могу! Он противный!