Притяжение
Шрифт:
Аверин хорошо помнил свой прежний дом и как расстроился, что в его отсутствие родители сменили место жительство, ведь там остались его друзья. А вот сутулого Витю и его мать память не желала воспроизводить, поэтому Леша с сожалением улыбнулся и покачал головой.
— Это ничего, – оптимистично махнула рукой Тамара и взяла ближайшую к ней сумку, – у нас полно времени снова познакомиться друг с другом. Проходи, располагайся.
Квартира Тихомировых была двухкомнатной, с узким коридором, двумя балконами по разным сторонам дома и крохотной кухней. Большая комната принадлежала Витюше, туда же перенесли и сумки Аверина. Бледно-голубые обои в мелкий цветочек,
— Мойте скорее руки, мальчики, сейчас будем ужинать, – велела Тамара Георгиевна и уплыла на кухню, откуда доносились соблазнительные ароматы.
Не мешкая ни секунды, Алексей бросил сумки подле дивана и промаршировал в указанном направлении, заметив, что Витюша оттащил сумки в дальний угол и аккуратно сложил. Ванная была непривычно узкая, темная, но стерильно чистая, как и туалет, в который заходить можно только спиной вперед. Широкоплечему Аверину развернуться было там проблематично, но справить нужду все равно пришлось. Кухня габаритами также не блистала: в ней едва помещались холодильник, плита, обеденный стол и небольшая рабочая зона. Но все это меркло и бледнело при виде огромной тарелки рубинового борща, оказавшегося на вкус настолько сногсшибательным, что парень от удовольствия зажмурился, чуть не проглотив язык.
— Это восхитительно, – причмокнул Леша, активно орудуя ложкой.
На второе было пюре, тушеная курица и овощной салат, оказавшиеся проглоченными в считанные минуты. Тамара Георгиевна посмеивалась, глядя на Аверина, и нахваливала его аппетит, ставя в пример своему сыну, который в свою очередь ошарашенно пялился на гостя через стол. Почему-то именно в этот момент память подкинула смутные картинки из детства — сопливого белобрысого паренька, который безумно раздражал Лешу своей неторопливостью, назойливостью и нытьем, за что и получал тумаки. Он пристально посмотрел на парня через стол, в его водянистые голубые глаза, и четко увидел его маленького, обсыпанного песком и слезно зовущего маму. Аверин отложил ложку и указал на Витю пальцем:
— Ты же носил очки и скобки на зубах, верно?
— Точно, – ткнула его в плечо Тамара. – Вспомнил?
— Кажется, да. Вы мне подарили большого серого зайца на Новый год, – кивнул парень, вспоминая все больше деталей. – А я, между прочим, спал с ним до десяти лет.
— Это так приятно! И мама твоя молодец, никогда не забывала меня, старую подругу. После смерти моего Василия мы не потянули жить в Москве и вернулись на малую родину. Здесь Витя и окончил школу, затем институт, а теперь успешно в нем же и преподает.
— Круто, – без особого энтузиазма Леша кинул взгляд на Тихомирова . – Что?
— Историю России, – ответила за него Тамара, поднимаясь из-за стола, чтобы налить чай. – Алевтина говорила, ты полиглот.
— Она преувеличила.
— И сколько языков ты знаешь?
— Пять, не считая русского, – кивнул Аверин.
— Это так здорово! – искренне восхитилась женщина, вновь занимая свое место за столом. – Ты ведь в Европе полжизни прожил? Расскажи что-нибудь интересное.
Почему-то после ее вопроса Алексей растерялся. Его редко спрашивали об этом, потому что все знакомые бывали там чуть ли не каждый месяц, а вот среди людей среднего класса Леше бывать не приходилось. Он побоялся, что его рассказ может выглядеть хвастовством, поэтому старался тщательно выбирать выражения и больше отвечать на поставленные вопросы,
— Вы не против, если я покурю на балконе?
— Безусловно, нет, – замахала на него руками Тихомирова. – Только окурки не бросай вниз. Витюша, найди какую-нибудь баночку.
Молча кивнув, тот поднялся из-за стола и засеменил на балкон через свою комнату. Алексей отправился следом, прихватив по пути пачку сигарет. Выбравшись в свежесть ночи и вдохнув ее неповторимый аромат без лишних примесей выхлопных газов, он взял в рот сигарету и с удовольствием затянулся. Витюша подал старую жестяную банку из-под кофе и хотел было уйти с балкона, но столичный гость остановил его вопросом:
— Ты серьезно по поводу работы?
— Вполне, – покивал парень и облизал губы. – А курить, между прочим, вредно. В сигаретах, помимо никотина, содержатся так называемые смолы, которые…
— Уже разговаривал с кем-то? – перебил Леша его излияния.
— С деканом кафедры иностранных языков. Она сразу захотела встретиться с тобой, как только узнала о европейском образовании.
— Что я буду тебе должен?
— Ничего, – похлопал на него глазами Витя, не привыкший, что его так быстро берут в оборот. – Хотя одна просьба все-таки есть: мне очень важна моя репутация.
— Я тебя понял, – снова перебил его Аверин, предвидя, чем закончится его медлительная речь. Главное, финансовой подоплеки не было, а это на данный момент волновало сильнее всего. Снова затянувшись и сбив пепел в баночку, парень скосил глаза на своего собеседника: – Ты не против, если сегодня мы ляжем спать, а завтра уже начнем со всем разбираться?
– Конечно, – покивал Витя. – Я лягу на полу, а ты на диване.
— Почему не наоборот?
— Гостю – лучшее место, – просто ответил Витя и покинул-таки балкон.
Готовясь ко сну в непривычной обстановке и непривычно рано, Леша полностью погрузился в свои мысли, пытаясь представить, чем обернется эта странная на первый взгляд затея. Ну какой из него учитель? Кто бы его научил и показал, что правильно, а что нет? Он не сомневался, что имелись определенная программа и материалы, которым нужно было следовать, но это не уменьшало его сомнений на этот счет. Студенты – это, конечно, уже не дети, но все равно недалеко от них ушли, а с детьми Аверину и вовсе не приходилось прежде сталкиваться. Действительно, ему пора брать себя в руки, включать мозги и пытаться быть человеком в сложившейся ситуации.
— Ого! – прервало ход его мыслей удивленное восклицание.
Леша недоуменно воззрился на блондина, замершего с выпученными глазами на импровизированном ложе на полу. Парень рассматривал полуобнаженное тело Аверина, который только успел стянуть с себя рубашку и расстегивал джинсы.
— Что?
— Столько татуировок! – Тихомиров решил уточнить, с чем связан его возглас.
Кинув взгляд на правое плечо и часть груди, Аверин хмыкнул и принялся стягивать джинсы. Эти нательные художества он сделал, как только вернулся домой, причем был настолько пьян, что утром не сразу и понял, почему тянет кожу. Геометрические и абстрактные фигуры теперь служили украшением и неплохо смотрелись на подкачанном теле, которое исподлобья рассматривал Витя, думая, что гость этого не замечает.