Прививка против приключений
Шрифт:
В тот июнь Игорь тоже собрал нас у себя на даче. Коля, по причине ненадежности вертолетного транспорта, приехать не смог, лишь прислал поздравительную открытку. Сперва мы решили, что именно из-за этого за столом царит такая напряженность, но когда подали малину с молоком, а Командор остался таким же угрюмым, стало понятно, что надвигается гроза. Виновник торжества молчал и ни к чему не притрагивался, только выпил пару бокалов вина. Соответственно, и мы не особо веселились,
В глазах Игоря сквозила смертная тоска. Устало подперев голову рукой, он сидел и тяжело вздыхал, и я, не выдержав, спросил у него, что стряслось.
Игоря вяло махнул рукой:
— Да так, хлопчики, ничего особенного… Просто все кончилось. Все кончилось, ребята…
Воцарилось молчание. Паша втихомолку уписывал малиновое варенье, преданно глядя Командору в глаза. По щеке Игоря прокатилась одинокая слезинка. Смахнув ее ладонью, он потряс головой и, тяжело встав, скрылся в доме.
Мы опешили.
— Не иначе как беда стряслась, ребята, — прошептал Витя. — В жизни не видел, чтобы Игорь так страдал!
В эту секунду на крыльце показался Хозяин, тащивший в охапке ворох каких-то бумаг, газет и журналов. Мы переглянулись — обычно он перебирал их, когда вспоминал о прошлых походах, демонстрируя письма поклонников и хвалебные статьи, но сейчас он был мрачнее тучи. Грохнув кипу макулатуры на стол, он уселся, вытащил один листок и, обведя нас взглядом, начал читать.
«Уважаемый мистер Гурей, — читал Игорь. — Прочтя заметки о Вашем так называемом „Кругосветном“ путешествии, я очень смеялся. Кого Вы хотите обмануть? Любой здравомыслящий человек сразу поймет, что все это — ложь от первого до последнего слова…»
Спазм сдавил хозяйское горло. Он осекся, глотнул молока и взял второе письмо.
«Господин Гурей, — гласило оно. — Смею Вас заверить, что я в восторге от всех нелепостей и неточностей Вашего „путешествия“. Это ясно доказывает, что Вы его не совершали. А Ваши „доказательства“ не стоят и выеденного яйца!»
Не дочитав до конца, Игорь снова отшвырнул письмо и потянул из кучи следующее.
«Герр Гурей и вся ваша компания, — писал третий адресат. — Прошу прощения за грубый тон, но всему есть предел! Все Ваши похождения — это нагло украденные записки моего друга Фридриха Борхерда. Именно он, а не Вы пять лет тому назад совершил это путешествие, а Вас надо судить за плагиат…»
— Хватит или продолжать? — хмуро осведомился Командор, потрясая бумажным листком. — И так уже год. Мешками, каждый день. Критикуют мои находки, смеются над фотографиями! Рисуют карикатуры в «Панче»! Каково, а?!
— Что все это значит? — ледяным голосом осведомился Паша.
— Это значит, — тихо сказал Командор, — что жизнь повернулась к нам спиной. Да, хлопчики, нам перестали верить, мы теперь — посмешище для всего мира…
— Но почему? — изумился Витя. — Им мало доказательств? А фотографии, зарисовки?
— Подделаны, — холодно возразил Игорь.
— А сувениры? Коллекции, наконец!
— Тоже подделка.
— Но свидетельства очевидцев?
— Подкуп.
Мы молчали.
— Но… Но что же теперь делать? — тихо спросил Олег.
— Есть только один способ смыть позор, — медленно, с расстановкой ответил Игорь.
— Кровь!!! — рявкнул Паша так неожиданно и громко, что мы вздрогнули. — Имена, Игорь! Как там этого… Борхера?
Игорь поморщился.
— Я не это имел в виду, — он встал и выпрямился. — Мы вместе должны совершить новое путешествие, и уж теперь-то мы не упустим доказательств! Мы снимем фильм о нем!
Хозяин говорил так вдохновенно и заразительно, что на какое-то время увлек и нас. Я почувствовал, как во мне просыпается азарт старого бродяги, и посмотрел на своих товарищей. Глаза у всех лихорадочно блестели.
— Если уж в поход, тогда по морю! — сказал я, как истый гидробиолог.
— Лучше по суше! — вскричал Пашка. — Сперва в Австралию, а потом…
— По морю, — возразил я.
Паша сжал кулаки, встал и горой навис надо мной.
— По суше! — крикнул он и, не найдя других аргументов, заехал кулаком по столу.
Жалобно звякнула посуда. Вазочка с вареньем опрокинулась мне на брюки, а любимая голубая чашка Командора, упав, покатилась на край стола. В отчаянном броске вратаря Игорь поймал ее и тяжело грохнулся на землю.
— Ну, вот что, — сказал он, вставая и тяжело дыша. — Пашу, пожалуй, мы с собой не возьмем.
— Как «не возьмем»? — растерялся тот. — Почему «не возьмем»?
— Потому! — сурово отрезал Командор. — Никогда не знаешь, чего от тебя можно ожидать. Ну, а что скажете вы? — он повернулся к нам.
К этому времени все немного поостыли.
— Все это, конечно, здорово, но я не поеду, — сказал Витя. — Сам посуди: я ведь учусь, да еще семья. Ну куда я от них? Пусть они пишут что хотят — мне все равно.
— Я, пожалуй, тоже останусь, — подал голос Олег. — Надо мной и после прошлого путешествия ученики полгода смеялись. Я же преподаватель, Игорь, мне нельзя вот так запросто авторитет терять…
Я некоторое время колебался, затем тоже высказался против: