Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева
Шрифт:
Как оказалось, про дачу знали, те кому полагается знать.
Задержали Макса буднично — пришли днем трое, вызвали на собеседование, показав документы. Он сразу понял — бежать бесполезно, сопротивляться — тоже, потому что просто пристрелят. Ну, и была надежда, что выскочит еще…
Когда прямо в кабинете его стали бить, он понял — всё. Нет, вначале пытался кричать, мол, буду жаловаться, я журналист и все такое. Но потом СБУшники сделали паузу и стали ему «предъявлять». Напомнили и его антимайданные статьи, и высказывания о том, что главкома Тенюха надо снимать, а из Крыма выводить войска, и что армия не имела права идти на Донбасс — много чего вспомнили.
А вот про Майдан и расстрелы никто не вспомнил. Правда, потом, вскользь, упомянули. Но Максим понял, что да, «сепаратизм» — это только предлог. Прикрытие. И что он отсюда не выйдет. По крайней мере, живым…
…Когда его в очередной раз сбили с ног, и следователи немного расслабились, он, лежа на полу, подсек ногами одного и, и зацепив его правую ногу своей левой, ударив в голень правой, сломал ее. Пока первый с криком и матом падал, Макс вскочил и снова ногой — руки были скованы наручниками за спиной — сильным боковым йоко-гери сбил с ног второго, тут же прыгнул на него сверху и коленом впечатал его голову в пол. Он еще успел перебежать к первому и сверху ударить его в голову, чтобы заставить замолчать. Потом ему еле хватило времени достать ключи и освободить себе руки. Потому что раскрылась дверь и зашли сразу двое. Один не сообразил и замер в дверях, а вот второй сразу рванул назад.
Медлительный упал сразу, как подкошенный — удар в горло не оставляет шансов. Но шансов не было и у Зверя — в здании СБУ уже подняли тревогу и дальше третьего этажа прорваться он не смог. Он успел «замесить» еще троих, когда примчались бравые парни в касках с дубинками и после первого же столкновения с ними свет в его глазах померк. Очнулся он уже в тюремном госпитале, с переломанными ногами и правой рукой, сломанными ребрами и челюстью. В общем, как сказали врачи, легко отделался. Потому что двоих сотрудников Службы безопасности он таки «погасил».
Насмерть…
И чтобы с ним было, если бы совершенно случайно он не попал в списки для обмена…
Все это Макс вспомнил буквально за пять минут, отходя от шока достаточно продолжительной схватки. Как ни крути, а в теле одиннадцатилетнего пока еще хлюпика опыт и умения взрослого пятидесятитрехлетнего мужика, тренированного и мощного, все же не могли реализоваться полностью. Что толку в умениях и знаниях, если, во-первых, они не подкреплены нужным уровнем физической силы и выносливости, во-вторых, не обеспечены нужной мышечной массой. Да и с психикой маленького мальчика не так просто было справится — она все время давила, мешала сосредоточится. Страхи Максима-малого нельзя было просто взять и загнать куда-то в самые глубины подсознания — все равно они сказались бы и на скорости принятия решений, и на реакции, да и нервные срывы постфактум Зверю не были нужны. Ведь это же его тело, его сознание, его жизнь.
«Ничего, будем заниматься самовоспитанием… И самосовершенствованием», — подумал он.
Он еще раз посмотрел на «поле боя».
Юрка-боксер все еще был в отключке, Дюндель тоже никак не мог встать, а Трифон и Дикий стояли поодаль и опасливо смотрели на новенького. Еще бы — Макс на их глазах шутя «уронил» на асфальт двоих самых крутых, по их мнению, школьных бойцов. Среди седьмых-восьмых классов, конечно. И это внушало определенный страх.
— Ну, все, ребзя, вы тут не скучайте, претензии, ежели чего — в письменном виде через директора. Адью, не кашляйте, я погнал! —
Никто за ним не пошел.
Глава тринадцатая
Рефлексия первого уровня
Сержант Зверев давно уже не рефлексировал и не впадал в депрессии. Еще до того, как пришлось ему снова взять в руки оружие, когда он еще работал журналистом и его оружием был фотоаппарат и острый язык, он раз и навсегда сделал очень важный для себя вывод. Вывод этот был очень прост: что должно случиться — случится, как бы ты к этому не относился. Посему, делай, что должен, и будет, что суждено. Это сказал римский император и по совместительству философ Марк Аврелий. Макс был с ним полностью согласен. Если ты чего-то не можешь изменить, то надо просто изменить свое отношение к этому. И уметь отличить от того, что ты изменить в силах.
Поэтому, пребывая в теле самого себя, только на сорок два года моложе, Максим Зверев прекрасно понимал, что на данный момент глобально ничего изменить он не сможет. Впрочем, да и зачем? Судя по последним ощущениям, там, в будущем он угодил под артобстрел и вполне возможно, что «та» его жизнь уже оборвалась. Возвращаться обратно куда? В гроб? Нет, спасибо, такие перспективы Зверя точно не устраивали. Значит, нужно жить здесь и сейчас, пытаясь максимально адаптироваться и к этому времени, и к данной ситуации.
Прожить свою жизнь так же, как он ее прожил уже один раз, Максим категорически не желал. Да, впрочем, он и не смог бы — для этого нужен был незаурядный талант актера. Даже не талант — здесь надо быть гением! Ну, попробуйте, будучи уже сформировавшейся личностью, обладая знаниями и умениями не просто взрослого человека, а опытного, битого жизнью журналиста, серьезного, тоже битого, но и побеждавшего бойца, диверсанта, отвоевавшего в самом пекле гражданской войны почти три года — и при этом продолжать оставаться зачморенным одноклассниками мальчиком для битья! Продолжать терпеть насмешки, подзатыльники, плевки в свою сторону? И снова, как когда-то много лет назад, мечтать о реванше и возмездии? Зачем мечтать? Вот оно, Возмездие! В твоем хилом теле. Здесь и сейчас! Пользуйся!
Тело можно очень быстро привести в норму, точнее, в состояние, которое взрослый Максим Зверев считал нормальным — подкачать, закалить, до предела ускорить реакции, довести до ума силовую подготовку, в общем, сделать из хилого мальчишки воина. Который сможет не только в своей весовой и возрастной категории стать лидером, но и закрепить свое лидерство максимально высоко. Причем, не только в школе или во дворе.
Для чего Зверю это было нужно — он и сам пока не понимал. Но его чуйка, которой он доверял безоговорочно, диктовала ему именно такой сценарий. А детские комплексы, которые он так глубоко загнал в подсознание, что сам о них позабыл, как оказалось, никуда не исчезли. Сегодняшняя схватка это очень наглядно продемонстрировала.
Спасать свою страну от развала, пытаться сохранить в ней социализм, которому с годами он все больше симпатизировал, Зверев не собирался. Пока не собирался — так далеко его планы еще не заходили. Да и развал какой страны предотвращать — Советского Союза или самостийной Украины? И надо ли это делать? А главное — как? Одиннадцатилетний мальчик волшебным образом попадет к руководителям СССР, расскажет им про будущее? Те прослезятся и немедленно станут перекраивать экономическую, политическую и военную доктрины советского государства? Воспримут советы мальчишки?