Призрачное равновесие
Шрифт:
– Так уже давно позвонили, обещали, приедут, – председатель нервно вытер пот со лба, сорвал с лысеющей головы не по сезону лохматую шапку и в сердцах сплюнул на асфальт, – не на своем же горбу мне вам воду таскать!
– Нет, ну вы это видели! – Ядвига Богуславовна развернулась к неистовствующей толпе и ехидно осведомилась, – с нас каждый месяц деньги на уборку придомовых территорий берет, а сам плюется, как верблюд.
–И что вот за вредная бабка, мать ее? – сквозь зубы процедил пристыженный председатель, – другие давно дома сидят, носки вяжут да внукам сказки рассказывают, а этой всё неймется. Будет вам вода, сказано же, будет, водоканал с самого утра работает. Авария на водозаборе, сколько раз объяснять, лучше бы телевизор включили и новости посмотрели, по всем каналам про это только и говорят, или радио бы на худой конец послушали, чем сразу скандалить начинать. Произошло серьезное ЧП, в систему попал инородный предмет, забились фильтры и насосы перестали качать воду, что тут непонятного? Фильтры почистят, и подача возобновится!
– Так я про это слыхал, – неожиданно оживился наш сосед снизу – щуплый дедок, имеющий нехорошую привычку регулярно закладывать за воротник и в кратковременном приливе сил гонять по всему подъезду свою жену, раза в полтора превышающую его по габаритам, – говорят, ночью корабль затонул, а перед тем, как ко дну пойти, взорвался и весь на части развалился. От этого и фильтра позабивались.
– Кончай уже чушь городить, Петрович! – устало посоветовал председатель и с раздражением смял в руках свою шапку, – забыл, где порт и где водозабор? Думать же надо головой чуть-чуть!
– Когда воду привезут, любезный? – напомнила о себе Ядвига Богуславовна, почувствовав, что конструктивный диалог вот-вот сведется к базарным сплетням по поводу причин аварии, – вы нам зубы не заговаривайте, идите звоните и требуйте водовозку, иначе я на вас жалобу самому губернатору напишу! Ой, Ирочка, я тебя и не заметила! Ты где пропадала всю ночь?
– Добрый день, Ядвига Богуславовна, – поприветствовала хозяйку я, – на службе аврал, только отпустили. Вы, смотрю, все воюете!
– А кто, если не я, Ирочка? – Ядвига Богуславовна проводила взглядом постепенно расходящееся сборище жильцов, перевела глаза на меня и удивленно всплеснула руками, – а ты чего без очков?
– Я в линзах, – во избежание необходимости давать подробные пояснения торопливо солгала я, -вы часом не в курсе, что за корабль утонул, я когда подходила, краем уха услышала…
– А бог его знает, – неопределенно пожала костлявыми плечами Ядвига Богуславовна и довольно бодро посеменила вверх по лестнице, -будто Петровича не знаешь, наверное, с утра на грудь уже принял, и мерещатся ему черти зеленые. В Северном порту ушло под воду торговое судно – больше ничего в новостях не передавали, а нашим людям только дай повод, такого насочиняют, просто диву даешься…
Нехорошие предчувствия, приутихшие было в радужной эйфории, вновь начали закрадываться мне в душу. Либо происшествие в порту на самом деле никак не связано с «Морской птицей» и ее капитаном, либо эмайнийский консул сознательно посчитал нужным ограничить меня в информации. В принципе, недоверие Леу можно легко понять, я в Ордене всего без году неделю, и, резонно предположить, что неофиты имеют доступ далеко не ко всем сведениям. Но если консул собирается взять меня, что называется, на задание, я должна по меньшей мере ориентироваться в текущей обстановке, и оперативные данные мне было бы куда предпочтительнее получать не от Петровича, а напрямую из первоисточника.
Принимая во внимание, что в отсутствие воды любой коммунальный рай автоматически превращался в сплошное непотребство, идеально подпадающее под красноречивую характеристику «и ни туды, и ни сюды», я вынуждена была не ломать голову над причинами, а искать способы борьбы с их следствием. В бесконечно приподнятом настроении я шла по улицам Адмиры и предвкушала, как приму горячий душ, вымою волосы и впервые за пару лет сделаю себе полноценную укладку, однако на практике мои мечты вдребезги разбились о суровый быт. Ощущая себя коренной жительницей сельской глубинки, я мужественно выстояла змеевидную очередь за водой, наполнила врученную мне Ядвигой Богуславовной флягу и с проклятиями в адрес виновников аварии, кем бы они ни были и к какому из миров не принадлежали, поволокла тяжеленную емкость по ступенькам. На пороге я едва не рухнула без сил, но в последний момент вспомнила, что я все-таки тасмант-класк, и негоже мне поддаваться слабости. Взмокшая, запыхавшаяся, злая, я разом лишилась уверенности в себе после мимолетного взгляда в зеркало, а за компанию с самоуважением подло дезертировали также аппетит под руку со служебным рвением.
В итоге день прошел совсем не так, как я планировала: тупое лежание на диване, полусонное созерцание экрана телевизора и безнадежно проигранная схватка с усталой апатией. Я откровенно переоценила свои силы на волне адреналинового впрыска – я казалась себя дряхлой развалиной, которой даже престарелая Ядвига Богуславовна без труда даст фору в любом начинании. Единственное, на что у меня с горем пополам хватило запала – это кое-как ополоснуться тазиком подогретой на газовой плитке воды.
Презрение к собственному малодушию достигло апофеоза, когда во внутреннем кармане у меня неожиданно запульсировал лиам, и моим первым ответным порывом стало предательское желание внаглую проигнорировать входящий вызов. А вот это уже было абсолютно недостойно тасмант-класка, да и вообще здорово попахивало банальным саботажем!
–Спускайся во двор через полчаса! – без прелюдий распорядился консул, – магистрат ордена одобрил операцию, я выезжаю за тобой.
Лиам погас у меня в ладони словно по мановению волшебной палочки. Леу будто специально отсоединился так быстро, чтобы не позволить мне засыпать его уточняющими вопросами. Холодный, безжизненный кусок стекла с прозрачностью чистейшего из бриллиантов и функциональными свойствами навороченного смартфона… Надо бы спросить у Леу, а выходить в интернет эта чудо-штучка умеет?
Видимо, моя работа вызывала у Ядвиги Богуславовны все больше подозрений. Уже дважды я без объяснений уходила по ночам, а сегодня еще и весьма своеобразно выглядела: в джинсы, кроссовки и теплую спортивную куртку я облачалась крайне редко, и походная экипировка годами пылилась рядом с вечерним платьем и туфлями-лодочками. Синему чулку было ни к чему заморачиваться на внешности, и мой повседневный гардероб не отличался разнообразием. Не стану категорично утверждать, что со строгими деловыми костюмами канцелярско-футлярного типа отныне покончено навсегда, но с примитивными фасонами, прямыми брюками со стрелками и старушечьими ботинками на устойчивом каблуке я уж точно собиралась завязать. К сожалению, консервативной до кончиков ногтей Ядвиге Богуславовне было не понять моей бунтующей души, и хозяйка с таким неприкрытым осуждением взирала на меня из кухни, словно я собралась, как минимум, на панель.
Чего в моем вздохе присутствовало больше, разочарования или облегчения, я и сама не могла сказать наверняка. Я до последнего надеялась, что Леу приедет за мной вместе с Итаном, но при этом понимала, что до смерти боюсь предстать перед своим идеалом в столь неприглядном виде. Так или иначе, консул прибыл один и на своей машине – роскошной, дорогой и самой что ни наиесть обычной в плане сопутствующих запахов и звуков. Надвигающаяся на Адмиру ночь не обладала и тенью вчерашнего очарования – мрачного, загадочного, потустороннего, когда непроглядная стена дождя разделила два измерения реальности, и мы с Итаном взмыли над рекой, презрев законы гравитации. Сегодня всё было настоящим, осязаемым, земным – шикарный автомобиль Леу, шорох шин, негромкая музыка в салоне, ненавязчивое урчание двигателя …и опасность. Скрывающаяся во тьме опасность тоже была настоящей.