Призрачный бал
Шрифт:
– С дуба рухнул? – В тон ему ласково поинтересовался Макс. – Пятьдесят – начальная цена!
– Тогда пятьдесят пять! – гнул свою линию здоровяк.
– Мне Аристахов семьдесят за него давал! – пошел на блеф Максим. И ответ его почему-то не удивил.
– Даем девяносто! И точка! – выпалил Дмитрий Юрьевич. Макс задумался, точно в сомнении, налил себе еще рюмку, выпил. Взял со стола бутерброд с икрой, долго жевал и наконец поднялся.
– Наверное, я все же подожду аукциона. В этом деле каждый рубль на счету. И если вы можете дать девяносто,
И посмотрев в потемневшее окно, Максим вышел прочь.
Интересно, где носит Аристахова? Уже ночь скоро, а его все нет!
Решив, что проще дожидаться приезда Лизы в комнате, Максим зашел на кухню и, взяв у Зои Павловны жареную грудинку и хлеб, направился к себе.
Едва он расправился с ужином, как в дверь постучали.
– Кто там? – спросил Макс, но стук не прекратился. Открыв дверь, Максим увидел Инну.
– Привет…
– Не было печали… – Макс замер на пороге, разглядывая помощницу, а по совместительству, скорее всего, любовницу нотариуса. – Чего-то хотела?
– Что, так и будем стоять? Даже не впустишь? – Ее идеально накрашенных губ коснулась улыбка. – Боишься? Я не кусаюсь…
– Чего мне тебя бояться? Кусайся не кусайся, а привычки пальцы класть в чужие рты не имею!
– Вот и умничка! – Инна нахально потеснила Максима и без спросу прошла в комнату. – Так это хозяйская спальня? Хм… много интересного. А кровать, я смотрю, уже использовали по назначению?
Макс после этих слов отчего-то покраснел, как пацан. Хорошо, светильник он пока не зажег, а тусклого света умирающего дня вряд ли хватило бы рассмотреть румянец на его смуглом лице.
– Тебе какое дело? Говори, зачем пришла, и уходи!
– Может, познакомимся поближе? – Она упала на кровать и потянулась, как сытая кошка.
– Уходи! Иначе Толстый торги отменит! – поспешил отказаться Макс от такого предложения, на что девица ни капли не обиделась.
– Толстый, говоришь? Забавно… Ладно. Уйду. Только принеси попить. Зоя с Тимофеем уехали, а в обеденном зале непонятно что творится…
Черт бы тебя побрал! Принесла же нелегкая! Теперь, даже если Аристаховы и приехали, он уже все пропустил.
– У меня не во что налить!
– А графин на тумбочке со стаканом? Там, где фотографии.
– Он пустой…
– А вода в ванне…
– А сама не можешь? – Вот совершенно не хотелось прислуживать этой девице. Мало того, что зашла без приглашения, развалилась на кровати, где вчера спала Лиза, а теперь еще и ухаживай за ней!
– Ну что ты за мужлан? Вроде аристократ! Красавец! А язва, каких поискать! – Девица одним движением поднялась. – Ладно, если ты даже водой не можешь девушку угостить…
Началось!
Ни слова не говоря, Макс взял графин и решительно направился в ванну. Наполнив емкость, молодой человек вернулся в комнату.
Инночки не было.
Алиллуйя! Пусть тебе, дорогая, нотариусы воду подают!
Поставив графин, Максим отодвинул штору и всмотрелся в густые тучи, наползающие на небо над особняком. Интересно, Лиза вернулась? Он, конечно, мог пойти ее искать, но не хотел встречаться с Аристаховым. Решив, что сделает это позже, Макс покосился на кровать, но выбрал диван и с наслаждением рухнул на него. После сумасшедшей ночи и не менее сумасшедшего дня спать хотелось невероятно!
Глаза закрылись сами собой, едва голова коснулась подлокотника. Только бы снова не приснилась чушь про Средневековье! И ему совершенно не идет имя Захар, а Лизе – Варвара…
Говорят, время любые раны успокаивает. Захар верил, да вот обмануло его время, не вылечило. Думал, оставит свою ненаглядную – и с глаз долой, из сердца вон. Да разве такое возможно, когда стоит лишь глаза закрыть, как она тут же и появляется.
Варенька. Любимая.
С того дня, как она с графом уехала, не было Захару покоя. Неправильно все как-то, чудно.
И хоть в поместье граф велел ей чувствовать себя хозяйкой, Захар видел – тревожит что-то голубку его ненаглядную, жить спокойно не дает. Он бы спросил, да разошлись их пути с тех пор. Вот и приходилось держаться в стороне. Хоть и тяжко бывало.
Потом граф его на учебу отправил, мол, хочет продвигать по службе, а без образования никак. И вроде полегчало немного. Только Захару все казалось, что хозяин сослал его от Варвары подальше. Неужели догадался? Вздор. Никак он догадаться не мог. Да и Варвара, как только один-единственный раз наедине остались, умоляла не говорить графу про них ничего.
А сегодня, как ее в зале увидел, даже и не узнал сразу. Богатое платье, спина, как струна натянутая, и большой круглый живот.
Вот и все. Рухнули последние надежды. Нет больше его Вареньки, она теперь графиня. Не чета ему, голи перекатной. Глянула на него свысока и удалилась, сославшись на мигрень. А граф смотрит вслед, как щенок, разве что слюни не пускает.
– Ты чего застыл, Захар? – Голос графа потащил его из дум, как из омута. – Выполнишь мое поручение или как?
– Прости, Дмитрий Алексеич, устал с дороги, задумался и прослушал, что ты говорил.
– С дороги, говоришь, устал, – граф погладил рукой подбородок. Уродливый шрам через все лицо побледнел, но стал глубже. – А может ты влюбился? А, Захар? Не в мою ли Варвару?
Захар не знал, куда ему деться. Думал, что сквозь землю провалится. Вот чертям будет потеха. А граф вдруг похлопал его по плечу, как старого приятеля, и рассмеялся.