Призрачный роман
Шрифт:
А повторять однажды провалившуюся попытку напомнить о себе Джой не собирался.
После того как выяснилось, что призрачная девушка и коматозная девушка — одно и то же лицо… или едина в двух лицах… он развил бешеную деятельность. Заплатил за отдельную палату, нанял физиотерапевта и сиделок, допек лечащего врача просьбами назначить самые дорогие лекарства и пригласить самых лучших спецов. Решив, что психу просто денег девать некуда, тот перестал сопротивляться и сдал названия чудодейственных средств и процедур, а также явки-пароли медицинских светил. То ли от
Все это время Джой умудрился ни разу не появиться в ее палате. Заглянул всего раз — когда из посетителей никого не было, а сама Инга спала. Встал в приоткрытой двери, рассматривая белое лицо на белой подушке. А не пора уже какому-то румянцу появиться? Хоть какому-нибудь признаку жизни? В это время больная подала такой признак — завозилась, просыпаясь и натягивая на лицо одеяло, — и Джой аккуратно и бесшумно отступил в коридор.
Он контролировал события, держал, так сказать, руку на пульсе, но на расстоянии; довольствуясь сводками с полей выздоровления от тети Лины. Что-то противилось в нем просто зайти с цветочками и улыбкой во все лицо: «А вот и я, Инга-ши!» Никак не мог совместить в своем сознании задорного призрака с безжизненной и безвозрастной больной. Не складывались половинки.
Не зря не складывались.
…Так случилось, что его очередной приезд в больницу совпал с транспортировкой Инги в реабилитационный центр. Стремительно идущий к центральному входу Джой не сразу сообразил, что укутанная одеялом фигура в кресле-коляске — его подопечная. А когда опознал суетящуюся рядом тетю Лину, сворачивать и кидаться на асфальт под прикрытие машин уже было поздно. Женщина расплылась в улыбке, с энтузиазмом замахала ему рукой.
— Женя, здравствуйте! Смотри, дочка, кто приехал!
Джой принужденно улыбнулся. Остановился, наблюдая за приближением коляски. Инга выглядела… больной. Но хотя бы уже не похожей на труп, как раньше в палате. Худое лицо, острый нос (не ошибся, когда говорил о нем Инсон), немного отросшие русые волосы. Девушка медленно пригладила их, пристально осматривая площадку перед крыльцом, машины и людей. Взгляд светлых глаз скользнул и по Джою; он сглотнул, удивившись, что так внезапно и сильно занервничал.
На лице Инги ничего не отразилось, даже когда коляска остановилась прямо перед ним. Джой машинально произнес:
— Привет, Инс… Инга.
Девушка подняла голову и руку, защищаясь от солнца, бьющего в глаза. Пробормотала через паузу:
— Здравствуйте.
— Вот, Женечка, вашими заботами едем в центр лечебный! Ну что молчишь, дочь! Поблагодари молодого человека.
— Спасибо, — послушно сказала Инга, разглядывая его галстук. Равнодушное лицо. Взгляд, как и голос… потухший. Не такой должен быть у его Инсон! Действие лекарств?
Или что… она его просто не узнала?
— Может, вы тоже с нами, Женечка?
— Нет, — сказал Джой, машинально освобождая дорогу к «Скорой». — У меня еще здесь… дела.
— Ну тогда потом, да? Поехали, Ингуша! До свидания, Женя.
Джой провожал их взглядом. Услышал, как Инга спросила:
— Мам, а он… кто?
— Это же Женя, твой друг!
Он увидел, как девушка завозилась, медленно оборачиваясь.
— Я его не знаю.
Тетя Лина негромко охнула. Поднесла руку ко рту, с ужасом уставившись на Джоя поверх головы дочери. Тот покачал головой. Универсальный жест, который можно перевести как угодно: и не волнуйтесь, и все нормально, и это пройдет… Что этим хотел сказать Джой, он и сам не знал. Повернулся и быстро вошел в здание больницы. Остановился только на площадке шестого этажа — вот так пробежался невзначай!
Так. И что это было? Действие лекарств, затормаживающих реакцию? Шок-амнезия?
Или… Инсон его действительно не узнала? Потому что она уже вовсе не Инсон?
Джой прислонился лбом к решетке окна, вглядываясь невидящими глазами в зеленый больничный двор. Странно и смешно, но он вдруг почувствовал одиночество с горьким привкусом неожиданного предательства.
Инсон его бросила.
…Спускаясь, Джой наткнулся на парня, тайком курившего на лестничной площадке. Тот воровато оглянулся, спрятав за спину руку с окурком, и с облегчением выдохнул дым прямо Джою в лицо. Он раздраженно увернулся. Лишь спустившись на несколько ступенек, вспомнил.
— Леха?!
— Ну, — сказал тот. С недоумением вглядываясь в его лицо, все же сделал пару шагов и протянул руку. — Привет? Как дела?
Джой так же автоматически пожал ее. Кивнул на заметный шрам на лбу Алексея.
— Ты-то сам как? Вижу, выздоравливаешь?
— Ну да. — Парень, словно застеснявшись, потрогал шрам над белесой бровью. — На следующей неделе обещают выпустить. Башка, правда, до сих пор трещит, как с бодуна.
— Больше так не гоняй, — автоматически выдал наставление Джой. — В следующий раз может не повезти. Вылетит душа из тела и… адью. Давай, будь здоров.
— И тебе не хворать… — слегка растерянно отозвался Леха. Сбегая по лестнице, Джой мельком глянул вверх: незадачливый мотоциклист висел на перилах, глядел ему вслед. Явно пытался вспомнить, кто Джой таков.
А было бы круто передать ему привет от призрачной девушки! От души к душе…
Леха бы, конечно, решил, что его собеседник с приветом.
Да и сам Джой иногда так думал.
Странные люди появились с самого начала. Просто на первых порах я не различала Странных и просто-людей. Все вокруг слишком стремительно двигались, слишком грубо трогали, слишком громко и быстро разговаривали… В первые дни я вообще не понимала слов; потом, как умная собака, выучила простые команды: ешь, пей, лекарство, повернись, дай лапу… то есть руку.
А уж говорить самой — такой тяжкий труд, что просто в пот бросает! Хочешь сказать одно, выскакивает совершенно другое, не связанное по смыслу и даже по звучанию, а нужное слово ускользает, прячется в тумане мозга, как недоученный иностранный язык. Да еще окружающие усиленно пытаются тебя понять, начинают противно помогать, подсказывать… От этого замыкаешься в себе и замолкаешь окончательно. А когда никого рядом, лежишь, смотришь в потолок, как в букварь, пытаясь составить осмысленные фразы, например, такие: ма-ма мы-ла ра-му… Хорошо, что в одиночной палате никто этого маразма не слышит.