Призрак из прошлого

Ниммо Дженни

–  А мама сказала, я могу лечь спать еще через час!
– возмутился Чарли.

–  В самом деле? Что ж, в таком случае мне нет нужды принимать участие в твоем обеспечении. Это пустая трата времени.
– И старуха Бон удалилась к себе, громко хлопнув дверью.

От этого удара, больше похожего на скромное землетрясение, задрожал весь дом, а какая-то картинка в рамке, висевшая в прихожей, даже упала на пол.

Чарли никогда особенно не разглядывал выцветшие фотокарточки, украшавшие прихожую. А с тех пор как обнаружилось его несчастное

дарование, мальчик вообще старался не смотреть на них лишний раз, даже мельком. Ему было решительно неинтересно, что скажет тот или иной потрескавшийся и блеклый предок.

–  Ой!
– испугался Бенджи.
– Упала! Это мы ее грохнули?

И тут Чарли понял, что на эту фотографию в темной рамке ему посмотреть придется - деваться некуда. Взяв ее в руки и перевернув лицевой стороной, он ощутил тревожную пустоту под ложечкой.

–  Что там?
– спросил Бенджи.

Это была старинная фотография в сепиевых тонах, выцветшая и потускневшая. Стекло в рамке пошло трещинами, но не выпало. С фотографии на мальчиков смотрела семья из пяти человек, выстроившаяся на фоне сада. Еще за спинами у них виднелась светлая стена коттеджа, а сбоку, за каменной стеной, просматривались кусочек моря и привязанная у берега лодка.

–  Эй, тебе плохо?
– затормошил друга Бенджи.

–  Да, - невнятно произнес Чарли.
– Сам знаешь почему. О-о-о, ну вот, начинается.

В ушах у него уже зазвучали отдаленные голоса - пока еще еле слышно. Они становились все громче.

–  Генри, не вертись, ты испортишь снимок.

Первой заговорила мать семейства, изображенного на фотокарточке, - миловидная дама в кружевном платье с высоким воротничком. На руках дама держала малыша лет четырех, а к плечу ее льнула девочка лет шести-семи.

Рядом с дамой стоял мужчина в офицерском мундире. У него было лицо настоящего весельчака. «Совсем не похож на военного», - подумалось Чарли, которому казалось, что военный должен быть непременно суровым и серьезным. Взгляд Чарли притягивал мальчик постарше, стоявший перед офицером.

–  А если мне дышать трудно, - проворчал мальчик.

–  Чарли, посмотри, он же похож на тебя!
– заметил Бенджи и ткнул пальцем в фотографию.

–  Ну да, есть немного, - согласился Чарли.
– И лет ему столько же, сколько и мне.

Похоже, отношения с белым накрахмаленным воротничком у мальчика по имени Генри и впрямь не складывались. Еще бы: воротничок был тугой, высокий и подпирал бедолаге подбородок. Попробуй тут подыши. Еще на мальчике были бриджи до колен, длинные черные носки и начищенные черные ботинки.

–  Ай, - вырвалось у Генри.

Его кружевная мама только укоризненно вздохнула.

–  Неужели так трудно минутку постоять спокойно?

–  Мне кажется, за воротничок муха залезла, - пожаловался Генри.

Его папа расхохотался, а за ним покатились со смеху братишка и сестренка Генри.

–  Уймитесь же вы, наконец, - с упреком сказала кружевная мама.
– Я уверена, что нашему достопочтенному фотографу решительно не смешно. Что с вами, мистер Кальдикотт?

В ответ донеслось сдавленное:

–  Ничего особенного, мадам.

А потом что-то со стуком упало - Чарли не понял, фотограф или камера. Люди на фотокарточке закачались и стали расплываться, так что у Чарли голова пошла кругом.

–  Ты чего такой зеленый?
– забеспокоился Бенджи. Он отвел спотыкающегося Чарли в кухню, где Мейзи вытирала очень довольного Спринтер-Боба его персональным полотенцем.

–  Ах, боже мой!
– Мейзи в мгновение ока смекнула, что происходит.
– Чарли, у тебя опять было видение?

–  Оно самое, - подтвердил Бенджи.

Что-то громко затрещало на горячей сковородке. Это жарились какие-то экзотические овощи, которые принесла из зеленной лавочки Эмми Бон, мама Чарли.

–  Что на этот раз, сынок?
– сочувственно спросила она.

Чарли предъявил фотографию с разбитым стеклом.

–  Вот, рухнула со стены, когда бабушка Бон хлопнула дверью, - объяснил он.

–  Удивительно, что у нас еще весь дом не рухнул от ее хлопанья.
– Мейзи быстренько перехватила у внука фотографию, которую он чуть не положил на кухонный стол, и ссыпала битое стекло на газетку.
– Мадам Бон хлопает дверьми, твой дядя Патон взрывает лампочки, а твоя мама что ни день приносит из своей зеленной какие-то переспелые овощи, которые и на овощи-то не похожи. Честное слово, я начинаю подумывать о доме престарелых! Там поспокойнее.

Никто не обратил внимания на эту воркотню - к ней все привыкли. Мейзи была еще слишком молода для дома престарелых, и, кроме того, вся семья не уставала твердить ей, что если дом и рухнет, так это без ее попечения.

–  Так вы знаете, кто это?
– Чарли показал на фотографию. Теперь семейство было видно гораздо лучше: не мешало стекло в трещинах. Мальчик даже разглядел, что на груди у кружевной дамы приколота брошка в форме звезды.

Мама заглянула через плечо Чарли.

–  Наверняка Юбимы, кто же еще, - сказала она.
– Родственники бабушки Бон. Спроси лучше у нее.

–  Нетушки, - наотрез отказался Чарли.
– Спрошу перед сном у дяди Патона. Пошли, Бенджи.

И, прихватив фотографию и Спринтер-Боба, они перебрались в комнату к Чарли. За компьютерными играми отпущенный Чарли час пролетел незаметно. Собственно, Чарли спохватился, только когда бабушка Бон забарабанила в дверь и приказала:

–  А ну живо гони собаку с постели, ей там не место!

«И как это она узнала?
– подивился Чарли.
– Сквозь дверь увидела, что ли? Ну да, сверхъестественные способности-то почти у всех Юбимов есть».