Призрак прошлого
Шрифт:
— Оксана у Щербининой рожала, отличный доктор, — заявил Поляков.
— Я тоже к ней собираюсь, — улыбнулась я.
— Вика, рад был увидеть, но мне уже пора бежать. Список дали, что нужно жене купить. Так что еще увидимся, — подмигнул он мне и, перепрыгивая через две ступеньки, помчался вниз. Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Сентиментальная стала до ужаса. Так была рада за Полякова, что эмоции зашкалили. Видела его счастливым и у самой душа светилась.
Не спеша спустилась на первый этаж и попала в цепкие руки мужа.
— Как самочувствие? — поинтересовался любимый, покрывая мои губы и щеки поцелуями. — Как там наша принцесса?
— Опять буянит. Мне иногда кажется, что она футболистка. У нее отличный удар по ребрам выходит, — хохотнула я.
Ровно через три месяца, пятнадцатого мая Максим отвез меня в роддом, так как начались схватки. Мне кажется, он был взволнован сильнее, чем я. После оформления и «сказочных» процедур, меня проводили в третий родзал. Я смотрела на эту цифру и улыбнулась. Подумать только… Тот же родзал, та же врач, что и у Оксаны. Судьба порой удивительная штука.
Роды у меня прошли очень быстро и относительно легко. Когда мне на живот положили маленькую девочку, я не удержала слез. Смотрела на чудо и эмоции зашкаливали. Так как Максим все это время находился под дверью родильного блока, ему выдали халат, маску и разрешили посмотреть на дочку. Впервые видела, как в зеленых глазах собрались слезы радости. Муж пытался изо всех сил удержать эмоции. Дрожащей рукой прикоснулся к крошечной щечке.
— Боже! Какая же она маленькая, — выдохнул любимый.
— Три килограмма семьсот грамм… Она у нас по меркам новорожденных — крупная, — улыбнулась я. Мне казалось, что по мне каток проехал, а следом сбил камаз. Сил вообще не осталось, но несмотря на все это, я была безгранично счастлива.
— Алиса — твоя маленькая копия, — улыбнулась я, замечая в крохотном личике черты Максима. Конечно, понимала, что малышка будет расти и меняться. — Папина дочка.
Любимый зажмурился, с шумом втянул в себя воздух, прижался губами к моему виску, выдохнул и лишь потом прошептал:
— Спасибо… За чудо.
У меня мурашки бегали по телу от его голоса, который буквально пробрал до костей.
Максиму напомнили о том, что его время вышло и любимый покинул родильный блок, а я любовалась своей девочкой. Потом посыпались звонки от родных и друзей. Андрей заявил, что Алиса в будущем обязательно должна выбрать себе одного из его сыновей. Матвей и Даниил были очень похожи на Калинина. Макар тоже позвонил, не забыв упомянуть о том, что Алиса станет женой его Сережи. Одним словом моей дочери повезло. Претендентов на ее руку и сердце было много. Вот только Макс рычал и говорил, что никого к дочери не подпустит, что всех женихов ждет жесткий испытательный срок. Через четыре дня меня выписали из роддома. Наш оператор Слава снимал выписку, чтобы у нас на память остался этот счастливый момент.
Любимый собрал кроватку, купил коляску и украсил комнату розовыми шариками. Он ждал нашего возвращения. Огорчило лишь одно… Родители Максима с холодом посмотрели на внучку и попросили меня не забывать предохраняться после родов, чтобы случайно не родить погодок. Объясняя это тем, что им некогда помогать и нянчить. Моя же мама надышаться не могла внучкой. Ванечка подошел к кроватке, посмотрел на Алису и наморщил нос.
— Она такая маленькая, ну и как с ней играть? — возмутился он. — Папа сказал, что я теперь должен защищать младшую сестренку.
— Милый, она скоро подрастет и будешь с ней играть, — ласково сказала Оля, потрепав сына по волосам.
Когда Леша и Макс ушли на кухню, Оля посмотрела на меня с теплотой.
— Видела бы ты, как радовался Макар, когда узнал, что ты девочку родила. Он был безумно за тебя рад. Макар от своего сына ни на шаг не отходит, гуляет с ним каждый день, чтобы Оксана могла отдохнуть.
— Я знала, что он станет хорошим отцом. Он всегда мечтал о детях, — улыбнулась я, мысленно переносясь на несколько лет назад.
— Сережа наполнил его жизнь смыслом, — улыбнулась Оля. — Леша будет у них крестным.
Я обняла подругу.
— Как же я хочу, чтобы у наших детей было детство в сто раз лучше, чем было у нас, чтобы они познали силу первой любви и не обожглись, чтобы не страдали. Как уберечь их от разочарования и боли? — прошептала, смотря на свою принцессу, которая мирно сопела в своей кроватке.
— Все, что с нами происходит — это опыт. Сначала падаем, потом уверенно ходим. Только сейчас я стала понимать своих родителей, когда попала в их шкуру, — заявила Оля. — Как бы мы с тобой не старались, у наших детей будут свои взлеты и падения.
— А нам останется только быть рядом и поддерживать их в сложные моменты, — согласилась я.
Мы отправились на кухню, где Максим и Леша уже организовали для нас чай.
Алиса росла не по дням, а по часам. Маленькая капризулька не давала нам с Максимом расслабится. Мы напрочь забыли про то, что такое сон. Алиса не хотела спать одна, затихала только тогда, когда мы клали ее посередине нашей кровати. Принцесса одним словом. Муж до безумия любил дочку. Я умилялась, когда наблюдала за ними. Он пел ей песенки, ходил гулять, приносил постоянно для нее новые игрушки и книжки. Макс дышать рядом с Алисой боялся. В нашей семье царила идиллия, умиротворение и любовь. Вот только все перевернулось верх дном, когда Алисе исполнилось год и десять месяцев. Грянул гром, которого я не ожидала, сверкнула молния, поразив мое сердце…
ГЛАВА 25
Декретный отпуск у меня был насыщенный. Когда Алисе исполнилось полтора года, я начала водить ее на развивающие занятия. Дочка училась общаться с малышами, лепила из пластилина колобков и катала колбаски, рисовала пальчиками. Моя принцесса пищала от восторга, когда я возила ее в парк, чтобы покататься на качелях. Малышку никому не доверяла, она всегда была рядом со мной. Только если мы с Максимом хотели сходить в кино или посидеть где-нибудь в кафе, то оставляли Алису с моей мамой или Олей. Больше она ни с кем проводить время не желала. Родители Макса приезжали редко, поэтому Алиса их воспринимала как чужих и на руки не шла. Они конечно обижались и говорили, что это я настроила ребенка против родни. Старалась не обращать внимания на колкости, главное, что совесть у меня была чиста, ведь подобными глупостями я не занималась.