Призрак штрафбата
Шрифт:
– Не ваше? А чьё?
– Ваше! – Илис гневно тряхнула головой, отчего на кончиках её волос зашипели, приподняв головы, еле заметные змеи. – Вы сами, поколение за поколением, убиваете, калечите себе подобных, а вместе с ними калечите свои и чужие души! Мы – лишь принимаем то, что есть! И не надейтесь переложить эту ношу на кого-то ещё! Вы сами делаете свою судьбу! Сами творите свой ад, своё небытие ещё на земле!
– А когда я пью жизненную силу… Ведь ты сама меня учила! Я тоже забираю силу души, лишая её энергии на воплощение?
– Как раз нет, – Илис улыбнулась. – Ваши церковники вопят, что подобное – от дьявола, однако на самом деле происходит что-то похожее на обычную смерть от старости, только мгновенную. Силы тела кончаются, но душа не страдает.
– Поэтому
– Нельзя калечить чужие души и сохранить в чистоте свою. – Голос Илис стал мягким, словно извиняясь за что-то. – Я старалась дать тебе возможность остаться собой.
– Прости, я подумал иначе. – Ладар подлетел и поцеловал темноволосой девушке руку, извиняясь за собственные опасения. Несмотря на то что парень был вне тела, прикосновение было полным, чувственным – и нежным. Илис зарделась и невольно улыбнулась.
– Иди уже! А то все свои идеи растеряешь! – Толчок ладонью, Аарх только успел увидеть, как натянулись ажурные конструкции – и он уже смотрит на землю, понимая, что не усидел-таки и чувствительно ткнулся носом.
– Ладно! – Аарх вскочил, отряхиваясь, и позвал Кирка, аккуратно обгладывающего ближайший куст. То, что куст был ядовитым и периодически покалывал своими иглами броню, эту странную помесь лошади и древнего ящера явно не волновало. Пустив его неспешной рысью, Ладар принялся строить конструкты энергий, объединяющие в единое целое сразу Кирка, его наездника – и идущие под землёй энергетические нити. Это было практически невозможно: без опыта и теоретической подготовки. Всех знаний – пара древних легенд и несколько вскользь брошенных намёков. Экспериментатор промучился до вечера. К тому моменту он не только создал единый кокон небытия для себя и шурша, но и добился того, чтобы тот запускал и выпускал идущую под землёй энергию, не разрушая своей структуры. Пора было останавливаться и обустраивать лагерь, но Кирк довольно резво трусил, получая жизненные силы от земли, а решение загадки вертелось где-то в подсознании, никак не выходя на поверхность. Монотонная дорога расслабляла, броня закрывала человека, и шурша сложным непонятным коконом, растянувшись до минимальной, не больнее волоса, толщины, глядя на заходящее солнце, хотелось спать.
Аарх сам не понял, как, по-особому потянувшись сознанием, он ухватился за нить силы и потянул. Внезапно шурш резво пошёл вниз, погружаясь в землю, деревья слились в зеленую стену, а ветер, разбивающийся о броню, стал сильным и хлёстким. Впрочем, стоило нырнуть поглубже, садясь непосредственно на энергетический поток – как неприятные ощущения пропали. Земля расступалась перед всадником намного легче воздуха, не причиняя и малейшего неудобства, слилась в единую массу, не позволяющую отслеживать скорость, и лишь внутренние часы отсчитывали секунды по ударам сердца, пытаясь уловить момент, когда слабое человеческое тело не сможет вынести мощи проходящего через него потока, и нужно будет выныривать на поверхность.
Внезапный удар выдернул шурша и его всадника из земли.
Искусственные энергоканалы, пусть и рассчитанные на неограниченно долгий срок службы, уязвимы. Особенно если на их пути строят большие города со своей магической структурой, подземельями, порталами и башнями магов. Данный не был исключением. От участи оказаться вмурованным в землю Ладара спасло лишь то, что транспортная артерия не резко обрывалась, а постепенно истончалась, поднимаясь к поверхности. Скорее всего, её энергия была задействована службами города для каких-то своих целей: на поверхности стоял магический преобразователь, работающий с дармовой силой. Именно об него и ударился со всего маху Кирк, вызвав возмущения энергий, разрушивших плёнку небытия. Удар – и всё поглотила тьма. Впрочем, ненадолго: Ладар привык к беспамятству, а ещё к тому, что оно всегда связано с опасностью. Небольшой конструкт в сознании, сотворённый им после очередной отключки, позволял экстренно прийти в себя… Ну, насколько это возможно, используя силы организма. Сейчас процесс шёл медленно, и только с рассветом Аарх смог открыть глаза. Увиденное оптимизма не прибавило.
Он с шуршем влетел в густые заросли лиан-кровососок. Подобные растения попадались и в обычных лесах, правда, всё, что они могли там – тянуть энергию из присевшего неподалёку путника, заставляя его уснуть. Случайный охотник или грибник, поддавшийся их чарам, рисковал и вовсе не проснуться – спать неделями, пока последняя крупинка силы не покинет иссохшее тело. Поэтому в лес всегда ходили минимум вдвоём-втроём, хотя охотники, не любившие делиться добычей, негласные правила частенько нарушали. В любом случае – опасные для невежественных крестьян кровососки никак не оправдывали своё название, служа скорее пугалом… в отличие от здешних.
Метрах в двадцати возвышалась серая каменная стена города. Поточенная временем, но несдавшаяся – всё ещё крепкая, без единого пролома. Вот только ров перед ней давно высох, практически сравнявшись с землёй, и теперь в нём расплодились целые заросли опасных растений.
Несколько лиан плотно обвивали руки-ноги Аарха, полностью его обездвижив. Живой кокон держал плотно, нигде не жал, вызывая исключительно положительные эмоции – тепла, уюта и неги, желания закрыть глаза и уснуть, пусть даже и навсегда. Часть усиков у кровососок плотно входила под кожу, выискивая нервы – и стимулируя нужные эмоции. Ещё часть откачивала кровь, да и плоть в местах их проникновения словно усыхала, одновременно становясь водянистой. Вся нервная система человека была блокирована, лишь сознание по чьей-то извращённой прихоти было не тронуто – человек чувствовал, что медленно умирает, лишаясь сил, даже сквозь забытьё. Возможно, покорность засыпающего, сдавшегося разума придавала блюду из жизненных сил человека какой-то особый, приятный для кровососок аромат.
Вот только Аарх о сдаче даже не думал. Вначале он нашёл глазами Кирка: тот также был опутан ворохом лиан, на нём их было намного больше – фактически тот был жив только благодаря большой массе своего тела. Но всё же какое-то время протянуть ещё был должен. Затем занялся собой. В отличие от шурша, при ударе всадник не потерял свой кокон небытия, напрямую зависимый от его тела, просто когда огромный ящер всем телом ударил изнутри о броню – та разошлась, выпуская охраняемый объект, функций внутреннего сдерживания в броне не было. Этим воспользовались несколько лиан, проскочив к телу человека. Небытие не могло уничтожить живые стебли – лишь плотно обхватило их, ощетинилось стальными чешуйками, не допуская новых захватчиц.
Ладар ухмыльнулся. Справиться с парой стеблей, пусть даже особо прочных, когда в распоряжении доспех, управляемый как раз сознанием? Не вопрос! Ряд чешуек слипся, образовав нечто вроде пилы, – и опустился на кровососку. Несколько решительных взмахов – и зелёный обрубок забился внутри брони, наставляя синяков и вырывая усики-присоски. Вторая лиана напряглась, завибрировала, отток крови и жизненных сил усилился, но вновь образованная пила уже принялась за своё дело, и вот второй обрубок в бессильной ярости бьёт тело человека, заставляя того морщиться от боли и радоваться возвращающимся ощущениям. Быстрый анализ повреждений, несколько каркасов жизненных сил, сформированных на наиболее повреждённых участках – и кровь остановилась, нахлынула слабость. Аарх ухмыльнулся, оглядываясь: лианы плотно обвивали его броню, всё ещё пытаясь забраться вовнутрь. Мощные, упругие, полные сил. А не хотите ли попробовать своего же лекарства?
Тёмный клинок аж заурчал, радуясь вниманию хозяина. Двигаться по кокону небытия, без помощи хозяина, используя для опоры лишь расходящиеся перед ним чешуйки брони ему было не в новинку. И вот тёмный клинок жадно пьёт чужие жизни, тускло и сыто поблёскивая хищным жалом, и лианы под его прикосновениями рассыпаются прахом, не успевая понять, что происходит…
Наконец лечение завершилось, и Ладар встал, чуть пошатываясь от переизбытка чужих сил. Раны уже все закрылись, плоть стремительно нарастала, ужасно хотелось есть и пить, но с этим пришлось подождать: шурш, не в силах пошевелиться, одними глазами молил о помощи. Взяв в руки ещё тёплый клинок, он торопливо направился к зелёному кокону, душившему Кирка…