Призракам не платят сверхурочные
Шрифт:
— Дэй Готлиб, и не факт. Девушку могли убить, увидев ее вместе с Готлибом в баре, а потом уже приняться за него самого, — возразил карни.
Угу. Имеет смысл. Так что, пожалуй, это объяснение столь кровавого внимания ко мне сбрасывать со счетов пока не стоит.
— Ребята, вы о чем? — Лейк переводил непонимающий взгляд с меня на Каэла. — Что еще за убийство? Ищейки разнюхали о нашей связи с событиями в “Трех Саксофонах”? Так тот прыщ, что к тебе подсел, никак не мог быть Голибом. Готлиб — стареющий светский лев под два метра ростом.
— Мы об убитом сегодня ночью
— Кстати, об объекте, — Лейк полез в задний карман штанов, выудив оттуда засаленный листок плотной рыжеватой бумаги. Кажется, в него сэндвич заворачивали. — Я, конечно, не художник, да и тот, кто оригинальную зарисовку делал, рисовал не лучше, но… — парень протянул листок мне.
То, что красавчик не художник, заметно с первого взгляда. Пожалуй, даже заметнее, чем то, что сэндвич был с чесночным соусом, пятна от которого живописно дополняют Лейковы каракули.
— И что это? — Я скептически рассматривала кривобокую то ли рысь, то ли медведя. Точнее определить было невозможно в силу того, что изображена была лишь морда зверя.
— То, что мы ищем! — просиял Лейк.
— Я думала, речь идет о статуэтке, а это… Даже не знаю, как это назвать. Барельеф?
— Маска. Риин, мы ищем маску.
— А маска может быть тотемом? — я обернулась к Каэлу. — Глянь, похоже это на что-то? — протянула карни листок. Шаман как-никак, должен разбираться.
Я.
Больше.
Никогда.
Не хочу.
Иметь ничего общего с карни!
Я их боюсь. Отныне и навсегда.
Каэл, привставший и протянувший руку, чтобы взять листок с Лейковым творчеством, внезапно преобразился. Вместо невозмутимого и слегка сонного карни, на меня скалился хищный зверь. Кажется, он даже зашипел. Во всяком случае, размер клыков оценить по достоинству удалось всем присутствующим. Миг — и Каэл, моргнув, вернул на лицо невозмутимое выражение. Вытащил листок из моей ослабевшей руки — брезгливо, двумя пальцами. Уставился на него. Что он думает по поводу изображенной на бумажке каракули, по лицу карни прочитать было невозможно.
— Чт-то это б-было? — запинаясь выдавила я, когда вновь обрела дар речи.
— Прости, не сдержался. Ненавижу чеснок, — эту насмешливую улыбочку я бы с удовольствием стерла. Чем-нибудь тяжелым, прямо по зубам. Клыкастым. — Да, это похоже. Не на тотем. А на то, что кое-кто катастрофически не умеет рисовать.
— Я старался, — возмутился Лейк. — Оригинал тоже не шедевр живописи, между прочим.
— А где ты его раскопал, кстати. И почему решил, что это предмет нашего поиска.
— В библиотеке, — судя по тону, красавчик сам был не на шутку удивлен фактом посещения сего заведения своей скромной персоной. — В книге “Жизнь удивительных путешественников”.
— Стой, ты сейчас о детской энциклопедии? — прыснула я, припоминая трехтомник в яркой обложке с забавными иллюстрациями. У меня в детстве такой был. Я еще любила раскрашивать черно-белые картинки цветными карандашами.
— А чем тебе детская энциклопедия не угодила? — возмутился Лейк. — По крайней мере,
— И как тебе вообще в голову пришла идея посмотреть в “ЖЗП”? — продолжала веселиться я.
— Не мне, — Лейк смутился. — Но цыпочка за стойкой регистрации…
— Все ясно, — ну не могу я остановить смех. Нервное, наверное. Хотя, вон, карни тоже посмеивается.
— Что тебе ясно? — возмутился парень. — Я просто поинтересовался, где могу почитать биографию Крутого Ханни. Кратенько, в ознакомительных целях. Должен же я был с чего-то начинать.
— Почитал?
— Ага. Наш человек. Тот еще ходок. Знаешь, сколько “наследников”, утверждавших, что они — потомки Ханни, обнаружилось после его исчезновения?
— Сколько? — Исчезновения? Странно, мне казалось, Ханни схарчили какие-то очередные людоеды, проживающие в той заднице, куда нечистый понес этого искателя приключений.
— Много! — доверительно поведал Лейк.
— И выяснить их имена и адреса тебе, конечно же, не удалось? — Кажется, я начинаю догадываться, к какому типу людей принадлежит Лейк. Красавчик — из тех, кого легко взять на “слабо”. Потому он и на мели постоянно: наверняка, часто ввязывается в сомнительные предприятия, чтобы доказать, насколько он крут.
— Ну, я же в энциклопедии смотрел, а не в телефонном справочнике, — фыркнул Лейк, отводя глаза.
Значит, не догадался. А теперь делает вид, что все-таки пытался.
Я помолчала, собираясь с мыслями. Галерея, похоже, откладывается, как минимум, до завтра. Начать с поиска информации о наследниках, что ли? Настоящих и самозванных. И поручим это нелегкое дело…
— Лейк, у меня будет к тебе еще одно поручение.
— Понял, испаряюсь, — парень лихо соскочил со стола, на котором, вопреки моим протестам, все-таки устроился, и направился к двери.
Я только хмыкнула одобрительно. Пускай старается. Глядишь, из него и в самом деле выйдет толк. Помощник-энтузиаст мне не помешает.
— Кстати, а знаешь, что еще занятно? — обернулся красавчик в дверях. — Траву бездушник тоже Ханни со Старого Континента к нам завез. А она у нас прижилась. Что удивительно, с нынешним климатом. Даже на Старом, говорят, ее уже не осталось, а у нас в степи растет, как миленькая. Ну, ты же в курсе.
Дверь за Лейком захлопнулась, а я все еще переваривала полученные, несомненно полезные, сведения по естествознанию. С чего бы парню обращать внимание на эту информацию? Не сомневаюсь, что Крутой Хани много чего со Старого Континента к нам завез. Разве что… Я припомнила, где сидел южанин во время моего разговора с убитым клиентом. Наверняка, он мог видеть, как тот пересчитывает колоски. По науке эта трава называлась спиритум немо, но мне смутно припоминалось, что в народе ее и правда называли бездушником. По поверью, колоски бездушника отпугивают призраков и прочую нечисть. Я усмехнулась. Пэм наличие целого снопа спиритум немо в рюкзаке, до сих пор валяющемся под моим столом, совершенно не помешало появиться вчера в офисе. Интересно все-таки, зачем клиенту понадобился бездушник?