Призракам не платят сверхурочные
Шрифт:
Небрежно поставила стакан на стол и села ровнее. Потянулась за папиросой, невзначай толкнув спички мизинцем. Коробок мягко скользнул по полированной столешнице. Вот и повод повернуться в сторону смутившего взгляда. Уже не скрываясь, я развернулась влево, сгребла со стола спички и чиркнув желтой серной головкой по шершавому боку коробка, поспешно спряталась в клубах дыма. И все равно он заметил, что я заметила.
Рука с черными когтями коснулась края шляпы, салютуя. Из-под шляпы мелькнула белоснежная клыкастая улыбка. Мелькнула и тут же погасла. Нахал-карни отвернулся, как ни в чем не бывало. Я задохнулась от возмущения. Да как он смеет пялиться?
— Риин Каро? — Пока я играла в гляделки с карни, клиент подошел незамеченным.
Теряю хватку. Видимо, последствия недосыпа.
— Ну я, — зыркнув напоследок на карни, кивнула. Прежде, чем нахала заслонила не слишком широкая спина усевшегося напротив меня клиента, успела заметить еще одну белозубую улыбку, определенно предназначавшуюся мне.
— Не слишком-то вы приветливы, — рыжеватый, неуловимо похожий на таракана, коротышка нагло сцапал со стола мои папиросы и подкурил.
— Вы опоздали, — буркнула, не спеша включать любезность.
— Принесли?
Молча швырнула рюкзак через стол. Коротышка поймал на удивление ловко, сморщившись от поднявшегося облачка пыли.
— Осторожнее, — он затравленно огляделся по сторонам. — Я же просил: без лишнего шума.
Так же молча я покрутила пальцем у виска. Ну трава и трава. Да, довольно редкая, растущая отдельными хилыми пучками на дне расселин, прорезающих степь то там, то тут. Добраться до нее нелегко, я все ладони ободрала, пока спускалась за каждым. Клиенту еще и не просто сено понадобилось, а лишь колоски, коих на каждом кустике было раз-два и обчелся. Ну, кто платит, тот и заказывает блюдо, мне-то какая разница, что собирать. Может, он составлением букетов на досуге занимается. Но с чего вдруг такая таинственность? Вроде бы, ничего запрещенного в этой травке нет, по крайней мере, дурь из нее не делают — точно. Я проверяла, с чем-то подобным связываться я не стану, даже от отчаяния. Одно дело — слегка перегнуть палку, допрашивая “свидетеля”, или без лишнего шума пробраться в дом, чтобы добыть улики, а совсем другое — дурь.
Клиент, тем временем, нырнул в рюкзак чуть ли не с головой, повозился там, явно пересчитывая травинки. Да он меня за кого держит? Считать я умею, сказано сотню, сотню и набрала. И еще десяток сверху — запасных. Мало ли, вдруг помнутся по дороге. Лучше перевыполнить, чем снова тащиться в степь за недостающими. Это сегодня погода более-менее удачная, а ну как завтра ветер поднимется. Так и заблудиться недолго, да и случаи, когда неосторожные путники гибли, задохнувшись в облаке пыли, нередки.
— За лишние доплачивать не буду, — предупредил коротышка, настороженно поблескивая бледно-карими глазенками.
— Бонус. Для новых клиентов, — фыркнула, пожимая плечами.
Дядя просиял, поспешно схватившись за бумажник — видимо, опасался, что передумаю. На стол шлепнулись десять засаленных купюр. Я накрыла их ладонью, зыркнув по сторонам. Хоть бы головой думал, где деньгами светит. Или это маленькая месть за то, что рюкзак ему неаккуратно швырнула? Ну так она вполне удалась. Смазливый парень за столиком у стены скользнул по мне заинтересованным взглядом. Ага. Еще пять минут назад тебя, красавчик, совершенно не интересовала пропыленная тощая особа, а сейчас ты во мне внезапно интересную женщину разглядел?
— Так как, возьмете второй заказ? — заискивающе поинтересовался коротышка.
—
— Нет, нет, что вы. Трава просто срочно понадобилась, я не знал, к кому обратиться. Очень благодарен, что вы согласились выручить! — затараторил рыжий, будто оправдываясь. Он заметно повеселел с того момента, как сено оказалось у него в руках. — Я хотел бы разыскать одну реликвию. Вещь не особенно дорогая, но значимая для истории моей семьи. Спешки нет, но очень хотелось бы получить результат, — добавил он, когда заметил, что я собралась вставить слово.
— Девять сотен, половина вперед, — я, конечно, не Пэм, но тоже знаю, когда клиент готов платить. И этот таракан платить готов. Отваленная за траву сотня, плюс аванс — как раз хватит, чтобы задобрить Сэла. А если справлюсь с поиском “реликвии” до конца недели, смогу вообще полностью рассчитаться. Вряд ли у такого невзрачного типа семейные тайны потянут на больше, чем несколько дней усиленного поиска. Пэм тоже подключу: если она узнает, что вопрос с Сэлом почти решен, вернется. Она всегда возвращается.
— Идет, — клиент снова полез за бумажником.
— И накладные расходы за ваш счет, — поспешно добавила я, гадая, не продешивила ли. Слишком охотно он согласился. Запоздало подумала, что прежде, чем оглашать цену, стоило поинтересоваться подробностями дела.
Ответ клиента я не расслышала: слова потонули в гитарном переборе, к которому присоединился обретший голос рояль.
Скользнула беглым взглядом,
Поймав в ловушку душу,
Прошла, не заметив меня…
Заметив мой заинтересованный взгляд, уже знакомый нахал-карни подмигнул темно-карим, до черноты, глазом без белка, блеснул клыкастой улыбкой и снова скрылся под полями своей шляпы. Когтистые пальцы ласково прошлись по струнам гитары.
Я стану тенью рядом,
Покой твой не нарушив,
Ни отблеском огня.
Ну ладно, согласна: помимо прислуги, из карни получаются неплохие музыканты. У людей редко встречаются такой широкий диапазон и глубокий тембр. Но это не значит, что их нужно пускать в приличное общество и позволять пялиться на приличных девушек.
— … надеюсь, вы его вернете по окончании дела в целости и сохранности.
Сморгнув, уставилась на стопку купюр и потертую записную книжку в кожаном переплете, появившиеся на столе передо мной. Поспешно схватила и сунула деньги в карман. Судя по количеству купюр, ответ клиента на вопрос о накладных расходах оказался положительным. Задумчиво побарабанила пальцами по записной книжке на столе, вновь поймав на себе заинтересованный взгляд — на этот раз от красавчика за столиком у стены. Слишком много мне сегодня мужского внимания достается. Вон, и бармен зыркает. Нет, ночевать в этой дыре — не вариант, хоть и переться в город по темноте — тоже не лучший выбор. Поерзала, нащупывая тесно прижавшийся к бедру револьвер, скрытый от излишне любопытных глаз полой кожаного плаща. Некогда черного, а нынче ржаво-красноватого, как и вся я.
— Дневник моего предка, — пояснил коротышка, заметив недоумение в моих глазах. — Я понимаю, что этого маловато для начала расследования, но это все, что у меня есть. И мне хотелось бы получить дневник обратно после того, как вы его изучите.
— Да, да, конечно, — кивнула я, пряча книжечку во внутренний карман плаща. — А как он хоть выглядит?
— Кто? Предок? — не понял таракан. Надо бы спросить, как его называть, а то я ему сейчас еще с десяток нелестных прозвищ придумаю — очень уж внешность… располагающая.