Призыв
Шрифт:
– Ну а я – нет.
– Почему? Ты уже больше не мужчина?
Он лег набок, отвернувшись от нее.
– Я не хочу слушать эти…
– Или мисс маленькая гонконгская шлюшка высосала из тебя все силы прошлой ночью?
Рич сел.
– Всё, прекрати. Я уже достаточно наслушался твоего дерьма.
– Правду слушать неприятно, так ведь?
На ее лица была злобная улыбка, в глазах – какое-то жестокое презрение, и Рич подумал, что это не Кори, не та Кори, которую он знал.
Анна уже проснулась и смотрела мультики, поэтому он заставил
– Привет, мамочка, – сказала Анна. В ее голосе прозвучала какая-то необычная формальная нотка, и Рич посмотрел на нее.
Кори улыбнулась дочери, убрала ее волосы со лба и поцеловала в лобик.
– Доброе утро, красавица.
Анна провела рукой по лбу, как бы стирая поцелуй, и нахмурилась.
– Я отвезу тебя в школу, а папочка заберет оттуда, ладно?
– Я хочу ехать с папочкой, – сказала Анна.
– Ты поедешь с мамой, – велел ей Рич.
Анна ничего не ответила.
Кори выпрямилась и равнодушно посмотрела на Рича.
– Я могу сегодня прийти поздно. Не жди меня.
Рич бросил салфетку в раковину, посмотрел на жену и нахмурился.
– Я хочу, чтобы ты была осторожна.
Она холодно смерила его оценивающим взглядом.
– Ты думаешь, я не могу о себе позаботиться?
– Это не так.
– Тогда в чем дело?
– Я беспокоюсь о тебе. Я переживаю. Мне не все равно.
– О! Диктовать мне – это способ показать свою заботу?
– Я просто сказал: будь осторожна.
– Я могу позаботиться о себе. Я в лучшей форме, чем ты. По крайней мере, я занимаюсь физическими упражнениями. Все, что ты делаешь, – это сидишь все время у своего проклятого компьютера.
– Ты не в лучшей форме, чем были Мануэль Торрес или Терри Клиффорд.
Кори отвернулась от него.
– Ну и прекрасно.
Рич повернулся к Анне, наклонился и легонько шлепнул дочку по попе.
– Иди почисти зубы, – сказал он. – Мамочка уже собралась.
Анна поспешила в коридор, а Рич остался с Кори.
– Почему мы все время ссоримся?
– Потому что мне не нравится, как ты со мной обращаешься.
– Как я с тобой обращаюсь? Здесь происходят убийства, поэтому я говорю тебе, чтобы ты была осторожной, а ты набрасываешься на меня.
– Мне не нравится твой снисходительный тон.
– Иди к черту.
Рич отправился на кухню, схватил со стойки тарелки, свою и Анны, и поставил их в раковину.
Кори, уходя по коридору, сказала нежным голосом:
– Не пытайся вымещать на мне свое мужское бессилие. – А потом одарила его изысканной улыбкой.
Дела в газете шли теперь по-другому, особенно в обеденное время.
Сидя за столом, Рич вычитывал свой отчет о заседании Совета. Посмотрев на Анну и Сью, сидевших вместе за дальним столом и разговаривавших, он улыбнулся. Сейчас, когда Рич был здесь
Возможно, Кори была права. Возможно, им следовало уехать из этого городка. Может быть, у них появились бы шансы где-то еще.
Была ли преданность его городу, его газете действительно важнее для Рича, чем его брак?
Он не знал. И это было правдой: он не знал. Он хотел бы обрести прозрение, как всегда бывает с героями фильмов, которые в какой-то момент вдруг ясно осознают, что семья для них – действительно самое важное, а все остальное в их жизни второстепенно.
Но Рич не мог прийти к такому выводу. Похоже, в его случае это было неверно.
Могли бы они на самом деле сохранить свою семью, если бы куда-то переехали? А если да, то почему же не сумели сохранить ее, оставаясь здесь?
Рич посмотрел на Сью, отбросившую свои волосы со лба. Он никогда по-настоящему не замечал – до того, как об этом сказал Роберт, а Кори предъявила ему свои дикие обвинения, – какая Сью красивая. Ну, то есть он это заметил, конечно, но на чисто рациональном уровне. Он воспринимал ее лишь как свою студентку, как сотрудницу, но теперь по-настоящему увидел, как она привлекательна.
Очень привлекательна. Сексуальна.
От этой мысли ему стало не по себе, и Рич попытался избавиться от нее, понимая, что оказался в опасной близости от того, что определяется как сексуальные домогательства на работе. Сколько боссов или начальников, почувствовавших, что их привлекает кто-то из их сотрудников, скрыто использовали свою власть над ними, чтобы добиться своего?
Что происходит с ним? Боже правый! Он ведь женат, и у него есть дочь.
Рич вспомнил то время, когда он и Кори были в возрасте Сью. Казалось, что это было только вчера, а на самом деле? Девять лет?.. Или десять?.. Или еще больше? Он вспомнил, какими старыми ему казались те, кому было за тридцать, когда ему самому было двадцать лет.
А он сам сейчас кажется Сью таким старым? Трудно было в это поверить. Он все еще ощущал себя молодым, все еще думал, что молод, все еще причислял себя к молодежи, а не к людям средних лет.
Другие. Люди среднего возраста. Взрослые.
Таким он был теперь? Рич почувствовал себя подавленным. Но тут подбежала Анна – показать свою нарисованную цветными мелками картинку с Большой Птицей из детской передачи «Улица Сезам», и настроение Рича улучшилось. Он похвалил работу дочки, демонстративно прикрепил рисунок на пробковую доску для объявлений над своим столом и поцеловал Анну.