Призыв

Литтл Бентли

Но Кори заранее это знала. Она изучила его характер. И за все эти годы должна была понять, что, если ей хотелось, чтобы Рич что-то сделал, ей нужно было сказать об этом прямо. Сам он никогда ни о чем не догадывался. И не догадается… Это было основной проблемой их брака. Недопонимание. Упрямое нежелание обеих сторон приспосабливаться к стилю действий друг друга.

Кори следовало прямо обратиться к Ричу, попросить его пойти в церковь вместе с ней и объяснить, зачем ей это нужно. Она могла обсудить это с мужем вчера вечером или утром. Он бы пошел. Но какая-то тщеславная, донкихотская и безнадежно

идеалистическая струнка ее характера заставляла ее сохранять молчание в тщетной надежде, что, возможно, в этот раз он сам вызовется пойти с ними. В то же время другая сторона ее индивидуальности получала удовольствие от мысли о том, что теперь у нее будет повод упрекнуть мужа, что он не делает того, что она хочет, хотя Кори и знала заранее, что все будет именно так.

Боже, почему все было так сложно?

Кори села рядом с Анной. На полке, прикрепленной к спинке скамьи перед ними, не было сборника церковных гимнов, и вообще не было никаких книг, только несколько скрепленных вместе листков ксерокопий. Она посмотрела на людей, сидевших рядом с ними.

Несколько лиц Кори где-то видела, но среди прихожан не оказалось ни одного человека, с кем бы она дружила или была знакома.

Анна снова потянула ее за рукав.

– Посмотри на крест, – прошептала она и показала на него.

Кори посмотрела. Она бывала в церкви каждый день, с тех пор как поступила на работу, но обычно она проводила время в своем кабинете, и у нее раньше не было возможности рассмотреть интерьер. Теперь ее взгляд привлек огромный деревянный крест, укрепленный на стене за кафедрой. Он не был простым украшением или же символом распятия – огромную деревянную махину можно было хоть сейчас использовать по назначению.

Крест был высотой почти в два человеческих роста и, хотя и стоял на полу, доставал почти до потолка. Кори содрогнулась.

В нем было что-то, вызывавшее у женщины неприятное чувство – то ли дело было в его пропорциях, то ли в блеске гладко отполированного дерева.

Она оторвала свой взгляд от креста и стала смотреть на окна с витражами, найдя утешение в привычной ей нормальности цветных стекол.

– Мамочка, – прошептала Анна, – кажется, начинается.

– Да, – сказала Кори.

Разговоры прихожан постепенно смолкали, переходя в шепот, а затем в церкви воцарилась полная тишина, когда пастор Уиллер вошел в вестибюль. Кори не была знакома с особенностями ритуалов этой деноминации, но она посетила достаточно количество воскресных служб в разных церквях, чтобы знать, когда и что следует делать. Они с Анной вставали вместе с другими прихожанами, когда это требовалось, склоняли головы во время молитвы и вежливо поднимались со своих мест, когда прихожане пели гимны.

Потом Уиллер начал свою проповедь.

Он стоял за кафедрой, держал Библию в руке и внимательно оглядывал лица своих прихожан. Пастор увидел Кори и улыбнулся ей. Кто-то тихо кашлянул, люди ерзали на скамейках.

– Я видел Иисуса Христа, – сказал он, в его тихом голосе слышались и благоговение, и гордость. – Он говорил со мной.

Пастор Уиллер на секунду замолчал, чтобы вся важность его слов дошла до них, а потом пересказал содержание своей беседы с Христом.

Он рассказал им о своем видении и о встрече в церкви.

Кори

смотрела на проповедника, пока он говорил, и ей было страшно. Она хотела уйти, хотела убежать, но была слишком испугана, чтобы сделать это. Она не сомневалась в том, что Уиллер видел Иисуса – доказательствами были его лицо, его голос, аура восторга, окружавшая его, – но эта благая весть не вызвала у нее той радости, которую должна была вызвать. Когда она заглянула поверх голов прихожан в глаза проповедника, ее сердце испуганно забилось, и она почувствовала глубокий и неодолимый ужас.

Что с ней произошло? Кори всегда считала себя хорошим человеком и в целом добрым христианином. Еще в детстве она приняла Иисуса в своем сердце и с тех пор старалась слушаться его заветов. Ее чувства по отношению к Христу были всегда позитивными, без всяких оговорок.

Так почему же она была напугана?

– У него есть план, – продолжил проповедник.

Теперь он улыбался, обретя свой привычный ритм.

– У Иисуса есть план. Он собирается установить Царство Божие на Земле, и Он выбрал наш скромный городок и нашу скромную церковь зерном, из которого Его величие будет расти. Мы были избраны, чтобы стать первыми гражданами Царства Господа, как предсказано пророками: «Иисус принесет свет и правду в этот больной и беспорядочный мир, и падшие послужат пушечным мясом для битвы Христа…»

Кори почувствовала, как Анна взяла и сжала ее руку.

– Мамочка, мне страшно.

Кори тоже была напугана, но ободряюще улыбнулась дочери.

– Совсем нечего бояться, – прошептала она.

– Я хочу домой.

– Тише.

Кори положила руку на плечо Анны и сосредоточила свое внимание на пасторе. Она слышала плач и крики других напуганных детей и шепот родителей, пытавшихся их успокоить. Воцарившийся в церкви страх был почти материален, хотя молодой женщине было непонятно, почему слова пастора вызвали такую реакцию.

Проповедь продолжилась. Это была гипнотическая смесь из пересказа бесед пастора с Иисусом, пророчеств из Библии и его личной интерпретации того и другого. Уиллер детально описал свой план строительства церкви Живого Христа, призвал всех помочь в сборе пожертвований и добровольно работать для завершения его проекта, который навсегда изменит судьбу человечества.

Уиллер был вдохновляющим, умелым оратором. Кори должна была это признать. Страх, повисший в воздухе вначале, превратился в предвкушение и ожидание, а потом в восторг. Мужчины, окружавшие ее, распевали «Слава Господу!», а женщины выкрикивали «Аллилуйя!», и Кори вдруг сама почувствовал, как ее захватывает, несмотря на страх, вихрь восторженных эмоций, вдохновленных словами пастора.

Только вот… Где-то в глубине души она не могла понять, зачем понадобилась Уиллеру вся эта мирская суета – просьбы о пожертвованиях и помощи волонтеров, – если Иисус уже поручил ему строить Его церковь. Разве Иисусу, который мог исцелять больных и оживлять мертвых, нужны были все эти обычные приемы телевизионных проповедников, чтобы гарантировать, что Его воля будет выполнена?

Пастор Клэн Уиллер снова взглянул на Кори, и женщина содрогнулась, ощущая свою вину за святотатственную мысль. Кто она такая, чтобы сомневаться в действиях Всемогущего?