Про всех падающих

Беккет Сэмюел Баркли

Миссис Руни. Да, Дэн, именно, я тебя понимаю, у меня у самой часто такое чувство, и это ужасно тягостно.

Мистер Руни. Признаться, то же случается и со мной, когда я вдруг услышу, что я сам говорю.

Миссис Руни. Ну да ведь язык этот и станет когда-нибудь мертвым, как наш бедный добрый кельтский.

Упорное блеянье.

Мистер Руни (испуганно). Господи Боже!

Миссис Руни. Ах, пушистенький чудный ягненочек

хочет пососать свою маму! Их-то язык не переменился со времен Аркадии.

Пауза.

Мистер Руни. Да, так на чем я остановился?

Миссис Руни. На остановке.

Мистер Руни. Ах да. (Откашливается. Повествовательным тоном.) Я, естественно, заключил, что мы прибыли на какую-то станцию и скоро мы снова двинемся, и я преспокойно ждал. Но — ни звука. Что-то тихо сегодня, подумал я, никто не входит, никто не выходит. Время шло, ничего не менялось, и я понял свое заблуждение. Мы не прибыли на станцию.

Миссис Руни. И ты не вскочил, не высунулся в окно?

Мистер Руни. Что бы мне это дало?

Миссис Руни. Ну, крикнул бы, чтоб тебе сказали, в чем дело.

Мистер Руни. Мне было плевать, в чем дело. Нет, я сидел себе и думал: пусть поезд вовеки не тронется, мне, в общем-то, все равно. А потом постепенно потребность… как бы это сказать… ну, сама понимаешь… охватила меня. Может быть, на нервной почве. Собственно, теперь я даже уверен. Знаешь, просто невмоготу.

Миссис Руни. Да-да, я через это прошла.

Мистер Руни. Если мы еще долго тут проторчим, сказал я себе, я просто не знаю, что делать. Я встал и начал ходить туда-сюда между скамейками, как зверь в клетке.

Миссис Руни. Это иногда помогает.

Мистер Руни. Прошла, как показалось мне, вечность, и вдруг мы поехали. А потом уж слышу, Баррел орет это богомерзкое название. Я вышел, и Джерри отвел меня в мужскую уборную. (Пауза.) Ну и вот. (Пауза.) Ты молчишь? (Пауза.) Скажи что-нибудь, Мэдди. Скажи, что ты мне веришь.

Миссис Руни. Я как-то, помню, была на лекции одного доктора, из этих, вторые психикой занимаются, ну как их? Он говорил…

Мистер Руни. Психиатр?

Миссис Руни. Да нет, просто по расстройствам, я надеялась, он прольет некоторый свет на мое вечное внимание к конским ягодицам.

Мистер Руни. Невролог?

Миссис Руни. Да нет. Это просто какое-то нарушение, ночью названье всплывает. И вот он рассказал историю про одну девочку, очень странную, несчастную, как он безрезультатно лечил ее несколько лет и в конце концов пришлось от нее отказаться. Он не находил в ней ничего ненормального. Единственное, что он заметил, — это что она умирает. И действительно — она умерла вскоре после того, как он от нее отказался.

Мистер Руни. Ну? И что тут особенного?

Миссис Руни. Ничего. Просто я все думаю, думаю про то, что он тогда сказал и каким тоном.

Мистер Руни. Ты лежишь по ночам, не смыкая глаз, ворочаешься с боку на бок и думаешь, думаешь об этом.

Миссис Руни. Об этом и прочих…

ужасах. (Пауза.) Покончив со своей историей, он стоял неподвижно минуты две, не меньше, уставясь в стол. Потом вдруг поднял голову и воскликнул, будто ему откровение явилось. Беда в том, что она по-настоящему и не рождалась! (Пауза.) Он всю лекцию читал без бумажки. (Пауза.) Я ушла до конца.

Мистер Руни. А как же твои ягодицы?

Миссис Руни плачет.

(Он — с нежным укором.) Мэдди!

Миссис Руни. Этим людям ничем нельзя помочь!

Мистер Руни. Каким? (Пауза.) Ничего не поймешь. (Пауза.) Куда это я повернул?

Миссис Руни. Что?

Мистер Руни. Я уже забыл, куда я повернул.

Миссис Руни. Ты повернул в сторону и наклонился над канавой.

Мистер Руни. Там дохлая собака.

Миссис Руни. Нет-нет, только прелые листья.

Мистер Руни. Прелые листья? В июне?

Миссис Руни. Да, миленький, прошлогодние, позапрошлогодние, позапозапрошлогодние.

Пауза. Ветер, дождь. Шарканье и т. д.

Вот он и тут — мой дивный ракитник. Бедненький, все кисточки растерял.

Шарканье и т. д.

Вот и первые капли. Золотая сеть.

Шарканье и т. д.

Интересно, могут ли лошаки размножаться?

Останавливаются. Первым — мистер Руни.

Мистер Руни. Прости?..

Миссис Руни. Идем, миленький, не обращай на меня внимания, мы вымокнем.

Мистер Руни (упорно). Что — могут ли — что?

Миссис Руни. Размножаться. Лошаки. Знаешь, эти лошаки, мулы, или как их, они ведь бесплодные, бесполые или что? (Пауза.) Это, оказывается, был вовсе не молодой осел, я у профессора теологии спрашивала [2] .

Мистер Руни. Уж он-то знает.

Миссис Руни. Да, это был мул. Он въехал в Иерусалим — или куда это? — на муле. (Пауза.) Это что-нибудь да значит. (Пауза.) И воробьи, которых мы многих дороже [3] , — оказывается, никакие не воробьи!

2

Иоан. 12, 14: «Иисус же, нашед молодого осла, сел на него».

3

Лук. 12, 7: «Вы дороже многих малых птиц».