Про женщин, секс и про любовь
Шрифт:
В редкие минуты Катя неожиданно отвлекалась на меня, то слушая, как я пою под гитару, то желая обсудить со мной последнюю партию в русский бильярд, где я красиво затолкал в лузу шар, который всё никак не хотел туда залетать, подтверждая самопровозглашённое звание внебрачного сына Ронни О`Салливана.
– Ой, я вообще в шоке была, когда ты забил его… – улыбнулась Катя.
– Удалось, и славно, – отвечал я, пожимая плечами.
– Ну, не знаю, как ты, а лично я больше играть в русский бильярд не буду.
«Слабачка…» – подумал я, мысленно усмехнувшись.
Вдруг,
Сразу зашёл в маленькую комнату, будто знал, что она будет там. Не ошибся. На кровати лежит Катя, устало потягивается, зевает. Вдруг видит меня.
– О! Решил меня тут навестить?
– Обыскался.
Ложусь к ней на кровать рядом, руки держу при себе. Обсуждаем максимально отвлечённые вещи и сами не замечаем, как начинаем обнимать друг друга. Суть того разговора я уже и не помню точно, но начал рассуждать на тему наших с ней отношений.
– Ты ма-а-аленький ещё… – улыбаясь, заявляет Катя в ответ на моё косвенное предложение начать отношения.
– Нет! – отвечаю я, удивлённый ответом, так как был всего на год младше, – так говоришь, подумать, ты уже старуха…
– Ну, не… – хихикнула Катя.
– А чего тогда говоришь?
– Ну, а если так… Что я сделаю?
– Хм… Может, мне тогда тебя педофилкой называть, – я широко ухмыльнулся.
Катя снова рассмеялась.
– Ну, нет! Это ни в какие ворота!
– Тогда и не называй меня маленьким.
– Но ты же маленький!
– Нет!
– Докажи тогда, что нет!
Я прижимаю её к себе и начинаю целовать. Ей вроде бы нравится на первых порах, но вдруг она резко отпрянула и вскочила, успев выдавить из себя:
– Я так не могу…
Перед поцелуем я стал свидетелем, как в комнату заглядывал Толя, застав нас вместе. Думал, это она из-за него вскочила, но спустя пару минут Катя возвращается обратно, ложится рядом и начинает обсуждать Толю.
– Слушай, вот как ты думаешь, какая девушка ему подойдёт?
– Ты его знаешь дольше, тебе и виднее… – отвечаю я.
Долго обсуждаем. Потом заходят близняшки. О том же говорим и с Галей. Тоня уходит на кухню курить.
Вдруг, спустя несколько минут, возвращается и говорит мне:
– Там на кухне Толик сидит, с тобой поговорить хочет.
Я подрываюсь, понимая, что он явно сейчас будет высказывать претензии, по поводу нас с Катей. По пути на кухню мысленно готовлюсь к конфликту и рассуждаю про себя, что ему сказать.
И вот захожу, вижу его. Тот явно не в духе.
– Что случилось?
– Да собираюсь уходить. Ты пойдёшь?
– А чего так? – удивился я.
– Этот лысый Стёпа меня как посыльного отправил за сигаретами. Я обиделся, и больше не хочу с ними сидеть.
– Что?! – во мне сию же секунду проснулся берсерк, –
– Их пойди спроси.
– Пошли вместе спросим! – гневно отвечаю я и буквально тяну Толю за одежду с одним только желанием спросить с них за то, какого чёрта они решили из моего пусть и неблизкого, но друга сделать шестёрку. Тот подобным образом поступать не захотел. Он ведь не был бойцом, а я один, накинувшись на четверых, скорее всего, получил бы по морде, выпав бы потом из окна квартиры вперёд ногами. Как позже оказалось, двое из них были бывшими срочниками ВДВ, так что лещей они бы мне в любом случае надавали. С другой стороны, Катя потом рассказывала, что на её глазах бывшая элита российской армии уже сама получила по щщам в ночном клубе. Так что вопрос, смог бы я одолеть эти две пьяные рожи, дискуссионный, но в любом случае спасибо, что Толя мой пыл охладил, ибо я хотел, чтобы эти черти признались при нём, что отправляли за сигаретами, а потом принесли извинения. С другой же стороны, и я даже будучи выпившим понимал, что ни ваш покорный слуга, ни мы с Толиком их не одолеем, но алкоголь пробудил во мне смелость львиную, чему я до сих пор очень сильно удивляюсь.
По итогам разговора и моих уговоров показать им кузькину мать, решили в итоге собираться и уходить. Катя, когда узнала, была этому несказанно удивлена.
– Ты тоже уходишь?
– Да, – отвечаю ей и пожимаю плечами.
– Останься пожалуйста… – просит она и обнимает.
Я удивлён. Ещё час назад ты сюсюкалась с этими уродами, потом со мной целовалась, потом снова ушла к ним (пока я общался с Толей она преспокойно снова сидела у этого Вани на коленях). Думаю, без меня не соскучишься…
Отвечаю ей:
– Да ещё увидимся. Не последний же раз собираемся у тебя. А пока домой.
– Ладно.
Обняла меня крепче, поцеловала в щёку, и мы разошлись.
Последующее время до того, как разойтись по домам, мы с Толей обсуждали то, что произошло на вечеринке. Он был разочарован в Кате, не стесняясь называть её шлюхой, а я же ругался по поводу тех уродов, которые пришли, испортив наши ламповые посиделки своим шумом и гамом. Ну и отвлекали Катю от меня, что было важнее, правда, Толику я об этом не говорил. Но возникло тогда, если честно, желание, просто взять и порвать с ней всяческие отношения. Тут она меня ещё и мальчиком назвала… В общем, весь негатив перемешался и чуть было не сварился в суп ненависти и презрения. Сварится он позже. Нужно было только доварить.
А пока уже на следующий день Катя зовёт меня гулять, и мы обсуждаем произошедшее.
Парней позвала она лишь только потому, что они якобы из-за неё и её подруги Ларисы якобы получили по морде в своё время, и она была им благодарна. Что насчёт Толика, она с ними этот вопрос не обсуждала и обсуждать не хотела, как я понял. А вот по поводу возможной драки была категорична:
– Устроили бы там побоище, ни с кем бы больше никогда не стала бы общаться. Тем более, что квартира не моя, а подруги!