Проблемы морфологии и словообразования
Шрифт:
В современном испанском языке арсенал интерфиксов богат и разнообразен, причем их выбор, значение и применение не подчинены строгим правилам. Интерфиксы вариативны, непредсказуемы и… не всегда необходимы. Интерфиксы – это своего рода складки, оборки и вставки, делающие звуковой «наряд», или «облачение», слова более гармоничным и выразительным. Приведем наугад несколько примеров с разными интерфиксами: mach—ac—'on, acab—ad—or, camb—al—ache, habl—anch—'in, pap—arr—ucha, com—ed—ero, dent—ec—illo, blanqu—in—oso, joven—z—uelo, etc. Всего в испанском языке насчитывается около 100 интерфиксов, в том числе 30 глагольных. Последние всегда предшествуют окончаниям глаголов 1 спряжения, даже если основа принадлежит глаголу 2 или 3 спряжения: lam—isc—ar «облизывать» (от глагола lamer «лизать»), adorm—il—arse «задремать» (от глагола dormir «спать»), com—isc—ar «перекусывать, закусывать» (от глагола comer «есть»), mord—isc—ar «покусывать» (от глагола morder «кусать»), mull—isc—ar «разрыхлять, размягчать» (от глагала mullir «делать мягким»), corr—et—ear «бегать, резвиться» (от глагола correr «бежать»), etc. Интерфиксы в этом случае, усложняя основу, упрощают формообразование,
По данным испанского Академического словаря 1992 г. в испанском языке имеется 250 разных комбинаций интерфиксов с суффиксами и глагольной флексией. Некоторые суффиксы (например, – 'on) соединяются с 40 разными интерфиксами: mach—ac—'on, corp—ach—'on, mat—al—'on, gat—all—'on, vej—anc—'on, garg—anch—'on, lim—at—'on, grab—az—'on, tem—er—'on, beb—err—'on, com—il—'on, etc. Некоторые интерфиксы (например, – аг-) предшествуют 14 разным суффиксам: viv—ar—acho, espumar—ajo, sec—ar—al, hoj—ar—asca, fog—ar—ata, bot—ar—ate, lengu—ar—az, hum—ar—eda, pasm—ar—otе, etc. Эти сведения приведены в [Portol'es 1988: 166].
На необходимость введения в испанскую дескриптивную морфологию категории интерфиксов обратил внимание Я. Малькиель [Malkiel 1957]. Основной аргумент Я. Малькиеля состоял в том, что во многих случаях в языке отсутствует исходная (промежуточная) форма, способная, прямо, не прибегая к посреднику, присоединять к себе суффикс; ср.: humo – *humar – hum—ar—eda «облако дыма», polvo – *polvar – polv—ar—eda «облако пыли». Однако, интерфиксы вводятся в слово и при возможности прямого соединения суффикса c основой. Так, нет препятствий для непосредственного примыкания суффикса к основе прилагательного grande «большой» (ср. grandor «размер, величина»). Однако, язык часто предпочитает ин—терфиксальные образования: grandote, grand—ill—'on, grand—ull—'on, grand—ul—'on «высокий человек, дылда, верзила»; ср. также largu—iruch—o, larg—uch—o «долговязый». Это наводит на мысль, что большая протяженность предмета может повести к интерфиксальному растяжению обозначающего его слова, как бы передавая этим движение взгляда вдоль объекта; ср. рус. длинный – длиннющий, широкий – широченный, толстый – толстущий, высокий – высоченный и др. Впрочем слова со значением малой протяженности также растягиваются; ср. малый – маленький – малюсенький, короткий – коротенький – коротюсенький. Этим маркируется эмоциональная реакция на воспринимаемый объект.
После выступления Я. Малькиеля тема интерфиксов стала предметом широкой дискуссии. Те испанисты, которые возражали против введения в морфологический анализ категории интерфиксов, предпочитали пользоваться понятием усложненных вариантов суффиксов (ср. – eg—oso, – isc—al, – arr—'on), служащих их фонетической адаптации к основе, в частности устраняющих хиат. Кроме того, указывалось, что не всегда в дериватах выделима исходная основа, соответствующая реально существующему суффиксальному слову; ср. tonto – *tontero – tont—er'ia, bobo – *bobero – bob—er'ia. Сторонники интерфиксации объясняли эти случаи действием аналогии, благодаря которой суффикс среднего звена словообразовательной «тройки» переносится во второй элемент словообразовательной «двойки». Тем самым, приведенные выше производные повторяли последовательность морфем в третьем члене рядов типа ganado – ganadero – ganad—er—'ia. Ласаро Карретер предпочитает применять к деривации по аналогии термин estereotip'ia «стереотипическое словообразование», при котором к основе присоединяется не последовательность отдельных элементов, а целостный блок, объединяющий интерфикс и флексию, например, – izar, – ecer [Carreter 1980; Carreter 1997].
Между тем действие аналогии, или стереотипа, не всегда может объяснить случаи интерфиксации. Например, пара *humar – humareda, как отмечает Л. Портолес, лишена опоры на аналогичные образования [Portal'es 1988: 154–155].
Много споров вызывали также случаи двойной суффиксации. Так, Я. Малькиель обособляет интерфикс – ar– в словах bail—ar—'in, danz—ar—'in, cant—ar—'in. Ласаро Карретер видит в этих словах стереотипное воспроизведение итальянской модели типа ballerino [Carreter 1997: 18]. Л. Портолес допускает случаи совместного действия интерфиксации и аналогии (стереотипа), в результате которого оказывается возможным присоединять суффикс к инфинитиву. Аналогия как бы отрывает окончание инфинитива от глагола и переносит его к суффиксу; ср.: saltar—'in и salt—ar'in. Однако такое совместное действие интерфиксации и аналогии не укрепилось в испанском языке и обычно предпочтение отдается интерфиксации; ср.: escup—it—ina («плевок» от escupir «плевать»), habl—anch—'in, habl—ant—'in («болтун» от hablar «разговаривать»), parl—ant—'in, parl—anch—'in («болтун» от parlar «болтать») и др.
В сущности интерфиксация и аналогия отвечают разным тенденциям в функционировании языка. Интерфиксация, хотя и способствует грамматической унификации глагольных парадигм, в целом ведет к морфологическому и лексическому варьированию, тогда как действие аналогии (стереотипизации) направлено на снятие, или ограничение, варьирования морфологических форм, то есть ведет к унификации структуры близких по значению лексических групп слов. Грамматическая унификация и лексическое варьирование отвечают некой общей закономерности развития испанского языка. Его грамматические формы устремлены к единообразию, а лексические – к разнообразию. Испанская грамматика считается с нормой, а лексика любит отстранять ее от себя. Территориальное разобщение не вызвало резкого расхождения грамматических форм, но способствовало лексико—семантическому обособлению региональных вариантов языка, которые вместе с тем в той или иной степени взаимодействуют друг с другом, умножая варьирование. Даже, казалось бы, устойчивые формы морфологической деривации, не оберегают слово от варьирования. В испанском словообразовании, как показывает феномен интерфиксации, аналогия действует гораздо менее активно, чем в грамматике.
Каков же статус интерфиксов в испанской морфологии? Нельзя не заметить, что обращение к понятию интерфиксов весьма запутало морфологические теории структуралистов, внеся в них разнобой и поставив под сомнение статус и определение основной единицы анализа – морфемы. Отечественные испанисты этого избежали, отстранившись от интерфиксации.
Интерфиксы лишены регулярной семантической и грамматической функции. В этом смысле они подобны фонеме. Их, поэтому, трудно отнести к категории морфем в структурном понимании этого термина. Я. Малькиель, обратившись к анализу интерфиксации, расширил понятие морфемы, подведя под него асемантические и грамматически неактивные элементы, выделимые в слове остаточным путем [Malkiel 1958: 185]. Точно так же те авторы, которые видят в морфеме не столько мельчайшую значимую единицу, сколько единицу, выделимую в составе слова «по узнаванию», как, например, М. Аронофф, причисляют интерфиксы к морфемам: «What is essential about a morpheme: not that it means, but rather that we be able to recognize it» [Aronoff 1981: 15]. Некоторые филологи (например, Л. Бауэр) относят интерфиксы к числу формативов – дистрибутивных сегментов, выделимых в ходе морфологического анализа слова, независимо от того, обладают ли они признаками морфов или нет [Bauer L. 1983: 16–21]. Одни авторы видят в интерфиксах морфонемный элемент, цель которого – гармонизировать звуковую оболочку слова. Другие приписывают интерфиксам грамматическую функцию. Так, суффикс —'on может присоединяться только к основам глаголов I спряжения (acus—ar – acus—'on, tap—ar – tap—'on). Присоединение этого суффикса к основам глаголов II или III спряжений происходит через посредство интерфикса: com—er – com—et—'on, beb—er – beb—err—'on, perd—er – perd—ig—'on, dorm—ir – dorm—il—'on. Интерфикс, таким образом, снимает запрет на сочетаемость суффикса —'on с основами глаголов II и III спряжений и тем самым осуществляет не столько фонетическую, сколько грамматическую гармонизацию глагольных парадигм. Этот же суффикс избегает присоединяться к существительным мужского рода. Запрет снимается включением в слово интерфикса; ср.: vuelo и vol—ant—'on.
Итак, введение в испанскую морфологию интерфиксов слегка пошатнуло ее строгие основания. В конечном счете, большинством авторов интерфикс был признан все же морфемой – минимальной узнаваемой единицей грамматического анализа [Portales 1988: 156–157].
Какие же признаки позволяют выделить интерфиксы в особый класс морфем?
К числу интерфиксов принято относить компоненты слова, удовлетворяющие следующим условиям: 1) Форма интерфикса не зависит от синтаксической функции слова, то есть интерфикс не влияет на синтаксические отношения и связи слова с другими лексическими единицами. 2) Интерфикс занимает позицию между основой слова и суффиксом или флексией. Поэтому в категорию интерфиксов не входят соединительные гласные (barb—i—rrubio), фонемы, отделяющие префикс от основы (en—s—anchar), фонемы, проникшие внутрь корня (dele—z—nable от delenar). 3) Интерфикс не несет на себе ударения, но может получать его в ходе глагольного спряжения: despach—urr—ar – despach —urro. 4) Не являются интерфиксами первые компоненты суффиксальных цепочек, возникающих при вторичной суффиксации: leche – lech—ero – lech—er'ia. 5) Не принято относить к интерфиксации действие аналогии, при которой в близкое по смыслу слово вводится целый звуковой блок; ср. аналогическое образование медицинских терминов: verb—orrea «многословие», bronc—orrea «слизистые выделения из горла», leuc—orrea «бели, мокрота», pi—orrea «нагноение» и др. 6) Не выделяют интерфиксы в заимствованных словах и латинизмах, переживших в испанском языке фонетическую эволюцию (так называемые palabras patrimoniales): cafetera (fr. cafetiere), tutear (fr. tutoyer), ferretero (cat. ferreter) «торговец скобяными изделиями», cervig'on букв. «имеющий большой затылок», фиг. «упрямый» (lat. cervicus от cervus «олень»), в котором сегмент– ig– есть результат эволюции латинского этимона, etc. 7) Интерфикс, в отличие от суффиксов и префиксов, тяготеет не к основе слова, а к суффиксу или флексии, и, образовав с ними единый компонент, входит в состав слова: [hum(o)] + [ar + eda]. Это давало повод смешивать интерфиксы с цепочками суффиксов; ср. chico – chic—it—o – chic—it—'in.
Принято считать, что в отличие от суффиксов, которые выбираются основой, интерфиксы выбираются суффиксом или флексией. Испанский язык утратил способность образовывать глаголы путем прямого присоединения флексии к именным основам. Для образования глаголов используются интерфиксы, которые примыкают к флексии, образуя с ней единый блок: – ear, – ificar, – izar, – ecer. Если бы интерфиксы создавали единый блок с основой глаголов, это бы затрудняло непосредственное присоединение глагольной флексии, как это имеет место в словах с интерфиксальным посредником, типа churr—asc—ar, agu—az—ar, ar—ic—ar, tromp—ill—ar, com—isc—ar, mach—uc—ar и др. Такого рода образования, как уже отмечалось, переводят глаголы II и III спряжений в продуктивный класс глаголов I спряжения: adorm—il—arse, lam—isc—ar, com—isc—ar. Такие объединения отличны от вербальных суффиксов типа – ear, – ificar, – izar, – ecer, которые образуют целостный блок, способный присоединяться и к основе глагола, и к интерфиксам: llor—iqu—ear, ol—isqu—ear, atont—ol—in—ar, chisp—orr—ot– ear [Portol'es 160].
Теперь перечислим те функции, которые выполняют в испанском языке интерфиксы:
1. Интерфиксы исключают хиат: ruso—n—iano (от Rousseau). В испанском языке не используется форма rus—i—ano, которая больше бы соответствовала принятой норме (ср. Lorca – lorquiano), так как в этом случае могла бы возникнуть ассоциация не с Rousseau, а с ruso «русский».
2. Интерфиксы препятствуют возникновению омонимов: ср. llamada «зов, призыв» (от llamar «звать») и llamarada (от llama «пламя, огонь») «вспышка пламени», manada «горсть, пригоршня», man—ot—ada «удар рукой».