Проблеск надежды
Шрифт:
Дайана покачала головой.
– Не думаю, Кэт. В конце разговора он сказал, что, если потребуется, передаст дело в суд. – Она снова сделала глоток, но даже горячий чай не помогал ей успокоиться. – Мне кажется, это не пустая угроза.
– Он, наверное, спятил. Чем он может обосновать свой иск в суде?
Дайана прижалась головой к спинке дивана.
– Понятия не имею. Но знаю одно: Линдфорды богаты, влиятельны и имеют могущественные связи.
– Пусть даже они состоят в родстве с самим папой римским, им ничего не удастся добиться. Ты мать Закери. У тебя есть документы,
Дайана улыбнулась:
– Ты говоришь как истинная супруга адвоката. К сожалению, в наши дни суды, по-видимому, отдают предпочтение правам биологических родителей. Вспомни, что произошло с малышкой Джессикой...
– Это совсем другое дело. В отличие от Зака Джессика не была удочерена на законных основаниях.
– Все равно суд забрал ее из единственной семьи, которая у нее была, и передал незнакомым ей людям.
Кэт прекрасно помнила этот судебный процесс. Митч был просто взбешен исходом продолжительной, изматывающей битвы за опекунство, как и миллионы американцев по всей стране.
– Ни один суд не станет отбирать нормального восьмилетнего ребенка у матери и передавать его отцу, который даже не хотел, чтобы он родился.
– Трэвис категорически отрицает это. Он утверждает, что Надин придумала эту историю, потому что не хотела, чтобы он знал о ее беременности.
– Какой мерзавец! Дайана уставилась в чашку.
– Он даже намекает, что она, наверное, те десять дней перед смертью была напичкана наркотиками и не соображала, что делает.
От возмущения на щеках у Кэт выступили красные пятна.
– Она была в таком же здравом уме, как ты или я!
– Знаю, но он выдумал целую историю. Ты и представить себе не можешь, как убедительно он говорил в тот вечер, что не знал о ребенке. Если даже на меня это произвело впечатление, то что говорить о реакции судей?
– Мы заставим вызвать в суд в качестве свидетеля лечащего врача Надин. Он разобьет в пух и прах всю историю, придуманную Трэвисом. – Не дождавшись от Дайаны ответа, она добавила: – Ты уже говорила с адвокатом?
– Нет еще. – Нервничая, Дайана не могла долго сидеть на месте и, встав с дивана, подошла к письменному столу, где лежали почти законченные Кэт два первых рисунка продолжения популярной юмористической странички под названием «Малыш из Фриско».
Начало карьеры Кэт, талантливого карикатуриста, было положено примерно год назад, когда эту страничку юмора, имевшую шумный успех на побережье залива, закупили для одновременной публикации более трехсот газет.
– Я надеялась, что Митч мне кого-нибудь порекомендует.
– Я спрошу его сегодня вечером. Может быть, хочешь поговорить с ним сама? – Кэт взглянула на стенные часы. – Он обычно приходит домой рано. Почему бы тебе не забрать Зака из школы и не привезти к нам поужинать? Сегодня на ужин его любимое блюдо – лазанья.
Предложение звучало заманчиво. Измучившейся за последние четыре дня Дайане пришлась по сердцу идея провести вечер вместе с Кэт и Митчем.
– Не могу. У Зака футбольный матч, а после этого мне придется рассказать ему о Трэвисе, пока он
Несколько минут спустя Дайана уже сидела за рулем своего джипа «чероки», направляясь к зданию начальной школы на Пасифик-Хайтс. Она старалась не думать об угрозах Трэвиса, но ей то и дело вспоминались последние слова, прозвучавшие во время субботнего телефонного разговора, которые с каждым разом приобретали все более зловещий смысл. «Закери – мой сын, Дайана. Я больше не намерен мириться с тем, что меня вычеркнули из его жизни. На это не рассчитывай»!
Дайана со злостью стукнула кулаком по рулевому колесу. Как смел человек, который категорически не желал, чтобы родился ребенок, появиться в их жизни и вести себя так, будто он собирается занять призовое место в конкурсе на звание «Лучший отец года»? Бред какой-то!
Свернув на стоянку у школы, она поставила джип на свободное место, глубоко вздохнула и вышла из машины.
В прошлом году, когда Дайана решила, что Зак достаточно большой, чтобы понять ее, она однажды усадила его рядом с собой и рассказала правду о его рождении. Она сделала это отчасти потому, что ей хотелось, чтобы память о Надин жила в его сердце, а отчасти потому, что не хотела никаких тайн, которые могли бы впоследствии всплыть на поверхность и как-то омрачить ее отношения с мальчиком.
Это было непросто. У него, естественно, возникли вопросы, но не только о матери, но и об отце, а также о причине, по которой он их оставил.
– Он был очень молод, – сказала ему Дайана, которая предпочла немного приукрасить правду. – И мысль, что придется растить ребенка, его страшно испугала. Я думаю, он бежал, испугавшись трудностей.
А теперь ей снова предстояла нелегкая задача: рассказать Заку, что отец, давным-давно бросивший его, желает получить его назад.
Футбольный матч закончился шумной победой Риджуэйской команды. Дайана сразу же увидела Зака, который, помахав рукой, помчался к ней.
– Еще одна победа «Соколов»! – завопил он, останавливаясь перед ней. – Уже четвертая подряд!
Зная, что он не любит, когда его целуют на виду у приятелей, Дайана ограничилась тем, что взъерошила ему волосы.
– Привет, коротышка. Ты здорово играл, особенно в конце матча.
– А ты видела, как я обманул защитника из команды противников? Я повел мяч влево, а когда он за ним бросился, я направил его вправо р-р-раз! – ударил, и мяч полетел прямо в ворота мимо вратаря! – Он изобразил, как все это происходило.
Несмотря на плохое настроение, Дайана улыбнулась.
– Я видела. Очень впечатляющее зрелище. – Когда они вдвоем уселись в джип, она, подождав, пока он пристегнется ремнем безопасности, выехала со стоянки. – Как насчет того, чтобы отпраздновать победу мороженым?
– Перед обедом?
– Рискнем разок!
– А потом прокатимся по Ломбард-стрит? С ветерком?
Ломбард-стрит, за которой закрепилась слава самой кривой, изобилующей крутыми спусками и подъемами улицы Сан-Франциско, была излюбленным местом туристов и местных подростков.