Пробуждение Посейдона

Рейнольдс Аластер

Но все равно - Мпоси.

– Ру... мне нужно тебе кое-что сказать. Мне было неприятно поднимать эту тему, пока ты не окреп, но...

– Если ты порываешь со мной, то выбрала немного неудачное время.

– Пожалуйста, не шути.

– Ладно, извини. Продолжай.

– Ты помнишь, я просила тебя попробовать перепрограммировать мой браслет?

– Я не смог.

– Нет, но Айяна Лоринг могла бы. Мы все уладили, и я вломилась в комнату Грейва, где они держали его после суда, прежде чем поместить в морозильную камеру. Это было однажды поздно вечером, вокруг больше никого не было. Я хотела увидеть его, поговорить с ним, прежде чем уходить в спячку.

– Во имя ада, почему?

– Сомнения. Мпоси. Он разбирался в людях лучше, чем когда-либо сможет большинство из нас. Я задавалась вопросом... волновалась...
– Гома заколебалась, понимая, что находится на пороге признания в чем-то, что нелегко исправить.
– Я задавалась вопросом, говорил ли Грейв правду - что он не убивал Мпоси, и в конце концов они действовали сообща.

– О, он действительно достал тебя, не так ли?

– Я должна была убедиться, Ру.

– Ты хочешь сказать, что должна была позволить этому маленькому проныре посеять семя сомнения в твоем разуме. Я думал, ты сильнее этого, жена. Я думал, у тебя есть здравый смысл.

Гома не поддалась на провокацию. Она была готова избавить Ру от многих сомнений, учитывая наркотики, циркулирующие в настоящее время в его крови.

– Никто до меня не добрался, и история Грейва вовсе не нелепа. Даже капитан Васин не смогла установить его вину вне всяких сомнений, вот почему она согласилась на эту полумеру - заморозить его, а не казнить. Кто-то действительно пытался повредить корабль - в этом нет никаких сомнений. Но если это не было серьезным, то преступник все еще на свободе.

– Что ж, давай посмотрим. Грейв был из "Второго шанса", и на корабле есть еще одиннадцать таких. С чего мы начнем - с женщин или с детей?

– Пожалуйста, отнесись ко мне серьезно.

Ру твердо кивнул.
– Так и есть. Но в равной степени я понятия не имею, как мы должны реагировать на эту перемену в твоем настроении. Ничто из того, что ты мне только что сказала, не растопит лед в отношениях с Гандхари. Ты говорила с ней об этом?

– Я не вижу, чего бы это дало. Она слышала точку зрения Грейва на вещи. Мне нечего к этому добавить.

– Тогда что именно было такого в этом полуночном визите, что потрясло твой мир до основания?

– Он упоминал танторов.

Ру с отвращением усмехнулся.
– И если бы была хоть одна эмоциональная кнопка, которая, как он знал, подействовала бы на тебя...

– Дело было не только в этом, - сказала Гома, изо всех сил стараясь не сорваться.
– Он осознает возможность того, что где-то там могут находиться осколки первоначального населения. Он даже не ненавидит то, что они собой представляют. Но он говорит, что тот, кто стоит за попыткой диверсии, не будет сидеть сложа руки, если мы столкнемся с ними.

– Не будет сидеть сложа руки - что это вообще значит?

– Что у диверсанта есть другое оружие, но он не воспользуется им, пока мы не окажемся рядом с ними.

– Если мы когда-нибудь их встретим.

Гома торжественно кивнула.
– Если.

– Тогда нам обоим лучше надеяться, что Грейв бредил, не так ли?

– Или не терял самообладания. Я продолжаю думать, что у дяди Мпоси были бы все ответы, вся мудрость. Но я готова поспорить, что он отдал бы все на свете за наставления Чику, и Чику, вероятно, чувствовала то же самое по поводу Санди.

– А Санди недоставало бы кого угодно, вплоть до твоего разлагающегося предка. Трудно представить, что эта мрачная старая реликвия по кому-то скучает, но я полагаю, что так и должно было быть. Однажды, Гома, кто-нибудь будет скучать по тебе.

– Я в этом не так уверена.

– Зато я уверен, - сказал Ру.

Полный экипаж спускаемого аппарата состоял из двенадцати человек, так что места было более чем достаточно для их шестерых, включая скафандры и наземное оборудование. Гома видела, как тяжелый транспорт готовился к отправлению. Это был приземистый многомоторный цилиндр с убирающимися посадочными опорами и угловатым куполом кабины, выступающим сбоку цилиндра, его фасеточные окна обеспечивали пилоту наилучшее поле обзора. Внутри оказалось на удивление много места: мостик, зона общего пользования, медицинский отсек, камбуз и несколько полуотдельных отсеков для экипажа, в каждом из которых были установлены спальные гамаки с нулевой гравитацией. Когда Гома поднялась на борт, Васин уже сидела в командирском кресле на мостике, кресло выступало в пузырь, а Васин была окружена складывающимися экранами и приборами управления. Она, казалось, была в своей стихии, совершенно безразличная к рискам, связанным с этой экспедицией. Однако, если бы с ней случилось худшее, Назим Каспари обладал необходимыми навыками, чтобы управлять "Травертином".

После серии проверок и отчетов им, наконец, разрешили отсоединиться от более крупного корабля. Они оттолкнулись на безопасное расстояние, а затем выполнили спуск с орбиты. Спускаемый аппарат опускался на контролируемой мощности, преодолевая призрачное сопротивление атмосферы. Они никогда не были полностью невесомыми, и по мере того, как они приближались к Орисону, сила его притяжения становилась все более очевидной, пока не достигла максимума примерно в половину g.

Они облетели лагерь сначала на высоте десяти километров, затем последовательно снижаясь, в то время как Васин выбирала подходящее место для посадки - оно находилось рядом с одной из ухабистых троп, которые вели к более отдаленным объектам. Местность была неровной, с откосами и плоскогорьями с каменистыми склонами. На некоторых нижних выступах Гома заметила куполообразные нагромождения камней, расположенные слишком регулярно, чтобы быть случайными.

– Я хотел поговорить с вами до этого, - сказал Маслин Караян, садясь достаточно близко, чтобы она не могла игнорировать его.

– Вы хотели?

– Да, но время никогда не было подходящим. Я хотел сказать, что искренне сожалею о том, что случилось с Мпоси.
– Похожего на быка мужчину с бочкообразной грудью при подготовке к спячке заставили подстричь бороду. У всех них также были коротко подстрижены или полностью сбриты волосы на голове, чтобы с минимальными трудностями можно было провести необходимое транскраниальное сканирование. В случае Караяна перемена была самой разительной, смягчив черты его лица и заставив его выглядеть одновременно моложе и менее суровым патрицием.

Гома восприняла это как ловушку, а не как благословение.

– И я сожалею, что экстремистам вообще разрешили участвовать в этой экспедиции.

– Значит, по-вашему, - сказал Караян, - любой, кто не разделяет в точности вашу философию, является экстремистом?

– Если вы хотите так это сформулировать.

Караян задумался. Она думала, что заставила его замолчать, но через мгновение он сказал: - Мпоси не согласился бы с вами.

– Вы думаете, что настолько хорошо его знали?